местной цитадели Хранителей на праздник Эдгара и Яромиру. Многие из них были выставлены как бойцы на турнире против Чёрного, который пообещал Яромире, что не будет сражаться с Птицами.
— Вот так этой Цитадели и не стало. — Закончила свой рассказ о том, что с ней случилось за эти месяцы Яромира. — А потом, когда пришла пора ставить летних птенцов на крыло, и я хотела отпустить Гаркара в Коготь, муж предложил и мне навестить дом. Мы почти три недели прогостили у брата и его княгини.
— Не обижает? — улыбнулась я.
— Кто кого? — не поняла Яромира.
— Жена брата, — уточнила я. — Порядки-то новые, а она драконница.
— Да она и в драконницах не особо вольно жила. Эдгар её моему брату в цепях вёз. — Вздохнула Яромира. — А сейчас… Ой, слушай, так забавно наблюдать, как старший брат вокруг самочки брачные танцы устраивает! Осторожничают, шаг вперёд, два назад. Уже все домочадцы глаза закатывают, на них глядя. Но золовка в княжьем уборе хороша!
— А я про брата и его жену ничего не знаю. Вестей нет. — Опустила голову я. — Только собираемся навестить. Да и мне совет нужен.
— Что-то с беременностью? — забеспокоилась Мирка.
— Что-то… По всему выходит, что драконов ношу. Только и дар у них есть. У кого-то из двоих уже проявился. И амулет спутников показал. — Поделилась я. — Тут ведь дело такое… Бабушка у Рихарда из Птиц была, Цапля. И она была Истинной Бертрана. Да и я теперь. Представляешь, какая смесь у деток в крови?
— Отличная смесь. Сама не справишься с воспитанием, в обитель отправь. А то мы там не всё успели облазить и поломать! — засмеялась Яромира.
— Посмотрю я, как ты смеяться будешь, когда к твоему драконëнку в люльку вран прилетит, — проворчала я. — О Талире никаких вестей?
— Ей не повезло. — Нахмурилась Яромира. — Её в Горный Чертог должен был сопровождать один из пленных драконов. Из тех, что прилетели на подмогу обители. Из Чертога к мужу она должна была отправиться осенью. Как раз после турнира в честь пробуждения Мириоха. На турнире был Хранитель, Аарон Железный, он как раз свидетельствовал, что я пара Эдгара. Он обвинил Птиц в том, что мы нападаем на спящих мужей-драконов, убиваем и обворовываем их. И сказал, что будет сопровождать невесту Алого. Но там же был и Разящий Чёрных Журавлей. Ему обещали свободу за бой с моим мужем. Он заявил, что это не впервые, что девушки Птиц идут за драконов, надеясь на то, что такой брак станет основой мира. И рассказал, что в его собственном роду трёх девушек сначала приняли, и даже назвали жёнами, а потом убили, не смотря на то, что девушки были в тягости. И чтобы Талира не пострадала, он обещал отправить с ней свою единственную дочь, Радмилу. Три года, что её отец был в плену, она носила титул Разящего и вела Журавлей в бой.
— Это даже представить себе сложно… Но Журавли… — горло перехватило от мыслей о страшной судьбе тех девушек.
— "Живу местью". Не просто так эти слова вышиты на стягах Журавлей алой нитью. Если это правда, то это преступление настолько чудовищно, что прощения в принципе быть не может. — Тихо проговорила Яромира.
— И Железный. Наверное, брат той девицы, что пытались подсунуть Рихарду. — Вспомнила я. — Но Талире в дороге, с драконëнком из Алых, да ещё и пара Железный с Чёрным Журавлём… Конечно, Горный Чертог далеко находится, в глубине земель Птиц, и с таким придатком… Но даже так, слишком долго добирается. Зима уже настала.
— Ты на амулет смотрела? На наш, общий? — склонилась ко мне Яромира, хоть мы и так сидели с ней рядом на кровати, как в обители.
— Я постоянно смотрю. Пока чистый. Значит всё хорошо, а всё сердце не на месте. — Ответила я, укрывая уснувшего рядом Нильса.
— Защитник у тебя какой, — улыбнулась Мирка.
— Да уж. Ты не смотри, что мал ещё. Он уже обещал ту самую Железную со стены скинуть, если она в замке останется и велел ей запираться в подвале, с крысами. — Поделилась я. — Маленький такой, а сердце большое и верное. Он же в мою руку вцепился, едва увидел, когда его ещё Хранители травили. Он меня в обиду не даст.
— Это понятно по тому, как он произносит "наше сокровище", мамин сын, пока первый. — Широко улыбнулась Яромира.
Проговорили мы далеко заполночь. Прошло всего несколько месяцев, как мы расстались с Яромирой и Талирой, а словно прошла целая жизнь.
Мужьям нашим тоже было о чём поговорить. В Цитаделях орденов было множество детей, которых принимали на обучение. До сотни разномастных мальчишек. И куда их было девать? Оставлять Хранителям было нельзя, все понимали, чем забьют голову юным драконам, какие мысли взрастят.
Решение предложил Граник, один из тех, что был в плену у нас в обители, а потом провожал Яромиру.
— Во время пути по птичьим землям меня больше всего поразило, что врага во мне не видели. — Вспоминал он. — Особенно женщина запомнилась с дочерью, что меня хлебом и молоком угощала, надеясь, что и её сыну кто-то так же краюху протянет. А в орденах ведь большинство мальчишек сироты… Может, если увидят… Что не хотят птицы войны, так же, как и мы не хотим. Тогда и сами это пламя разжигать не станут.
— Те мальчишки, которых обманом заставили напасть на нас, решили остаться в моём замке. Не все, но многим некуда возвращаться. Они и остались. И учатся. Кто к камнерезам прилип, кто вспомнил, что при кузнях в детстве бегал. — Поделился своими наблюдениями Эдгар. — Вместе город строим. И живут мирно, склок нет. Один вон на моего Мрака смотрит влюблёнными глазами.
— Ага, — хмыкнула Мирка и пояснила уже нам с Рихардом. — Из Сорок мальчишка.
— Оой! — засмеялась я. — Ещё бы он не смотрел, у Сорок же коня свести большое дело. Почти подвиг. У брата моего однажды увели коня. Правда, запасного, но всё же. Копыта в валенки обули и свели.
— Вроде Серая Смерть у своих пользуется уважением, — недоверчиво спросил у меня Эдгар.
— Так потом вернули. Там сам факт важен, у шамана коня свели. Удаль показывали. — Пожала плечами я.
— Так может и не придумывать ничего? Оставить как есть, только смешать с такими же мальчишками, только из Птиц? И присматривать оставить и Птиц, и Драконов? — задумался Рихард. — Глядишь вырастут вместе и понимать не будут, зачем мы столько лет воевали.
— У самих Хранителей можно проверить с помощью "открытия истины". Вроде как Крикса на болотах. — Напомнила я.
— Надо будет обсудить
