на плацу солдат взглянули на небо и поспешили закончить занятия и накрыть стойки с оружием непромокаемыми полотнищами.
Антонис много раз слышал от живых, что у дождя есть запах. Он всё хотел спросить об этом у Гвиг, но вопрос ему казался слишком глупым.
Немёртвые давно интересовались запахами, но ни у кого так и не получилось заставить рецепторы работать отдельно от дыхания. Антонису в очередной раз стало обидно за это упущение, и он отбросил мысли о том, как пахнет дождь, обратив своё внимание на Гвиг`Дарр. Та выглядела измотанной, но взгляд её был спокоен, в нём читалось удовольствие от проделанной работы.
— Надо бы нам как-то развеяться. — Начал некромант. — Кажется, мы оба устали от этой беготни с эльфами. Финальный нагоняй от Норксиса получен, так что можно расслабиться, что бы Леви там ещё ни натворил.
— И что ты предлагаешь?
— Через два дня городской праздник, ярмарка из Леддервиля приезжает. Насколько я помню, ты никогда не бывала на таких гуляниях, хотя за столько лет уже много раз могла сходить.
— Ах, это те, которые так не любит Джанис? Я никогда не понимала, почему, она так яро отговаривала меня от посещений этих мероприятий, я склонна прислушиваться к её мнению.
Антонис усмехнулся.
— Не только Джанис, но и все артисты из “Ока”. Им не нравится петь и танцевать бесплатно для всего города. Не хотят, чтобы на них глазели проходимцы, которые ничего не понимают в искусстве и не могут оценить по достоинству их таланты. А после выступления ещё и от толпы пьяных поклонников отбиваться приходится иногда. Поэтому Джанис и не советует ходить на городские гуляния. Как по мне, там довольно весело. У заезжих торговцев можно найти кое-что интересное, их артисты тоже неплохо выступают. Наши тавернщики вывозят на площадь палатки с выпивкой.
— Ох, ну ради этого точно сходить стоит! — Рассмеялась в ответ Гвиг. — Не каждый день пьём вино в центре города. Главное, чтобы за эти два дня ничего нового не приключилось. Я смотрю на Леви, и мне кажется, что ему всегда будет мало того безобразия, которое он творит.
— Да брось. — Антонис невзначай положил руку на плечо Гвиг, поймав себя на мысли, что ему как будто бы очень не хватало прикосновений к ней. — Он добился вроде бы самого главного для себя, на какое-то время должен уняться. На праздник возьмём его с собой, пусть тоже повеселится, может, закрутит с какой-нибудь девицей.
Гвиг согласно кивнула и тревожно оглянулась по сторонам. Деревья в саду шелестели и колыхались от ветра. Антонис почувствовал, как ему на макушку упало несколько крупных капель.
— Эх, так хорошо гуляли! — С досадой в голосе сказал некромант, развернувшись в сторону дороги и ускорив шаг. Гвиг`Дарр поспешила за ним.
В считанные секунды мелкий дождик превратился в ливень. Он хлестал, сбивая листву с деревьев, заглушая голоса рабочих из хозчасти и лязг доспехов убегающих с плаца солдат. Дорога превратилась в месиво из земли и глины. Гвиг и Антонис решили не добираться до парадного входа и быстро нырнули в первую открытую дверь. Она вела в кладовые, а от них можно было попасть на лестницу. Однако спешка не сильно им помогла: оба промокли до нитки. Антонис чувствовал, как рубашка неприятно липла к телу, а рукава мантии можно было выжимать.
Гвиг спешила вперёд по узкому коридору, оставляя мокрые следы на полу и тихо ругаясь. Когда наконец, они оказались на лестнице, она остановилась, опершись на перила. Похоже, что ей нужно было немного оклематься от внезапно обрушившегося ливня.
— Чтоб этот дождь! Вот его мне только сегодня не хватало.
Антонис застыл, всматриваясь в её недовольное лицо, по которому струились капли воды со спутанных волос. Почему-то в таком неприглядном виде Гвиг`Дарр показалась ему невероятно привлекательной. Промокшая, в мятом, порванном платье, она гневно смотрела в пустоту тёмного коридора. Антонис же думал о том, почему она снова решилась на отчаянный поступок. Почему без страха бросилась помогать Леви? Что вообще творилось в голове у этой женщины, и на что ещё она была способна?
Некроманту захотелось взять Гвиг за руку, но он вспомнил, что делал это в крайних случаях. Сейчас Антонис сам поражался своей нерешительности. Обычно ему не требовалось набираться смелости, чтобы завладеть женским вниманием. Однако это была Гвиг`Дарр. С ней и рядом не стояли никакие живые девицы, которые липли к нему в городе. Она знала Антониса достаточно хорошо, хотя, по меркам немёртвых, не так долго. Она перестала ненавидеть его, но казалось, что ей до сих пор было в тягость жить в посмертии, и Гвиг`Дарр справлялась с этим по-своему. За все годы проведённые в храме она закалилась, многому обучилась, переняла у своих друзей некоторые манеры. Антонис быстро замечал все эти изменения, но далеко не сразу осознал, что стал восхищаться Гвиг ещё больше. Если раньше им владела лишь гордость от проделанной работы, то теперь он был счастлив видеть, как из ведомой им куклы Гвиг стала самостоятельной. Наверное, что-то подобное возникает у родителей, когда их дети вырастают и добиваются успехов. Только вот никогда свои чувства к Гвиг`Дарр Антонис не мог назвать родительскими, и ничего похожего в их отношениях не было. Как вообще их можно было обозначить — для некроманта до сих пор оставалось загадкой, решение которой он предпочитал оставить на потом.
— Ты здесь останешься? — Гвиг вырвала его из круговорота мыслей, уже спустившись на несколько ступенек вниз, и Антонис понял, что задумался он слишком заметно.
— Иду. Надо бы принять ванну, переодеться так что я буду в своей комнате, но немного занят. Кстати, завтра у нас с Норксисом запланирована более интересная работа, я бы хотел, чтоб ты тоже присутствовала.
— Конечно! Раз ты уверен, что за Леви следить нам уже не нужно, то я приду.
Антонис проводил Гвиг взглядом и направился в комнату. Странные мысли вновь завладели его разумом. Он уже не помнил, с каких времён перестал думать о женщинах, как о чём-то важном в его жизни, да и думал ли когда-нибудь вообще? Ему хватало мимолётных интрижек, которые он с лёгкостью забывал едва ли не на следующий день.
Войдя в комнату, и осветив её, Антонис тут же переключился на другое. Здесь его всегда встречал небольшой рабочий беспорядок. На столе стояло несколько пустых склянок. Рядом с ними лежали исписанные листы, один из которых улетел на пол. На тумбочке у кровати явно не к месту приютилась забытая ступка, и Антонис тут же вспомнил, что на завтра
