Мангустина.
– Метла! – закричал Чарли. – У меня же есть метла!
– Мётлы в Тэдеме запрещены! – выдала Мангустина на автомате, но тут же поняла, насколько абсурдно пытаться следовать правилам, установленным Академией.
Едва Чарли снял свою шапку-выручалку, как в покорёженных дверях Академии появились два академика.
– Задержи их! – крикнул Чарли Мангустине, запуская руку в шапку, чтобы достать из неё метлу.
– У меня осталось слишком мало магии! – ответила Мангустина, уставившись на свой кулон. Вдруг её глаза округлились, и она резким движением сорвала кулон с шеи. – Проблема решена, – сказала она. По её голосу было понятно: она чётко осознала, что назад пути нет.
Едва она успела закончить руну-щит, как академики запустили в них пару заклинаний. Сделали они это как-то равнодушно, словно наказывали нашкодивших учеников, которые им порядком надоели. Твёрдо, но без фанатизма. Так учитель в очередной раз призывает к тишине во время урока, но знает, что его всё равно не послушаются.
Мангустине всё-таки досталось – упав на колени, она заверещала от боли, но, несмотря на это, не растерялась и удержала магический щит. Она сделала даже больше – приложила невероятные усилия и, превозмогая боль, поднялась на ноги.
А Чарли в это время достал из шапки-выручалки свою метлу, оседлал её и легонько подтолкнул. Метла оказалась слишком чувствительной и тут же взмыла в воздух. Взгляд оставшейся на земле Мангустины был полон безнадёжности, но не выражал ни малейшего намёка на… удивление. Чарли это покоробило: «Неужели она думает, что я брошу её здесь одну?!» И он так резко потянул за черенок метлы, разворачивая её на сто восемьдесят градусов, что тот захрустел. Когда Чарли уже приземлялся, практически войдя в крутое пике, прямо у него над головой просвистело новое заклинание, и черенок метлы буквально за три секунды покрылся свежими ростками. Не обратив на это внимания, Чарли схватил Мангустину за талию (настолько аккуратно, насколько позволяли сложившиеся обстоятельства, другими словами… очень грубо) и вместе с ней взмыл в небо.
– Отстань! – завопила она от неожиданности. Потом, отдышавшись, сказала: – Я думала, ты за мной не вернёшься.
– Не говори ерунды.
Мангустина, прильнув к нему, чтобы не упасть с метлы, словно в горячке чертила в воздухе новую руну. Он чувствовал, что она совсем выбилась из сил. И тут метлу так резко тряхнуло, что Чарли чуть не выпустил её из рук.
– Щита… нет! – из последних сил выкрикнула Мангустина.
– Сделай что можешь! Я ускоряюсь!
– Они нас поджарят!
Метла уже почти превратилась в куст. Чарли оглянулся и посмотрел вниз. Метрах в пятидесяти по прямой академики сооружали огромный огненный шар. Им явно надоело призывать к порядку непослушных детишек, и теперь они вышли из себя.
– Даже не мечтайте! – Он скрипнул зубами. Неужели бабушка столько всего сделала ради того, чтобы его просто превратили в уголёк посреди ясного неба?! Вдруг он вспомнил про магические конфеты, которые она ему подарила. У него оставалась ещё одна. Последняя. – Держи метлу! – крикнул он Мангустине. И даже не убедившись, что она его услышала, он стащил с головы шапку-выручалку и запустил в неё руку. Сначала об его запястье потёрся, требуя ласки, кот. Потом настала очередь Тряпули. И наконец Чарли нащупал конфету – она оказалась прямо у него на ладони.
А там, на земле, огненный шар вырос уже до огромных размеров, он был примерно с машину: увернуться от такого заряда невозможно. Мысленно умоляя, чтобы в конфете оказалось нужное заклинание, Чарли потянул за концы обёртки.
В тот же момент огненный шар оторвался от земли и молнией понёсся в их сторону.
– НЕТ! – закричала Мангустина, пытаясь начертить ещё одну руну.
Но щит, который она удерживала всё это время, забрал у неё почти все силы. Даже одарённая не по годам, она всё-таки не могла противостоять опытным академикам так долго.
Огненный шар ускорился. И вдруг их подхватил сильный порыв ветра.
– Это что ещё такое? – удивился Чарли.
– Ты перенаправил метлу? – спросила его Мангустина с ноткой паники в голосе.
– Нет, это не я… Это торнадо!
Порывы ветра крутили и вертели их в воздухе. Чарли было невероятно сложно управлять метлой – её черенок зарастал всё быстрее.
– Главное – не угодить в круговорот! – прокричала Мангустина.
Чарли видел, что она делает всё, чтобы метла не сбилась с курса. Оглянувшись назад, он увидел, что мощные порывы ветра бросают огненный шар из стороны в сторону. В конце концов шар сначала ушёл в резкий вираж, потом прокрутился два раза вокруг своей оси и, задев по пути пару крыш, обрушился на улицу, над которой оказался в этот момент.
Но Мангустина и Чарли всё ещё были в опасности – в любую секунду торнадо мог поглотить их. Чарли вдруг подумал, что конфета, которая должна была их спасти, может в итоге их погубить. Он видел, что Мангустина совсем выбилась из сил.
– Ничего… – прошептала она. – Я очень сильная. Ничего.
Сильная… Чарли тоже был далеко не слабак, хотя для того чтобы управлять метлой, никаких особых магических способностей не требовалось. Правой рукой он вцепился в черенок метлы так крепко, как только мог. Именно этой рукой он уже пять лет подряд душил свои чувства и эмоции. Метла резко дёрнулась, напряглась так, что, казалось, сейчас разлетится на мелкие щепки, и наконец вырвалась из урагана.
Минуту спустя Мангустина и Чарли, пройдя испытание огнём и ветром, летели уже по чистому небу.
И тут начался проливной дождь: они вымокли до нитки, видимость сильно ухудшилась, а метла стала скользкая.
– Они отправятся за нами вдогонку, – сказал Чарли.
– Учитель Лин сказал, что кавалерственная дама нас защитит. Нам нужно укрыться в школе. У неё есть магическая защита. Если мы успеем добраться до школы, то они уже не смогут нас отследить. Поэтому я там и жила.
– Ты жила в школе?! – удивился Чарли, но потом спохватился: – Так, ладно, полный вперёд. Можешь почистить метлу? Я буду управлять полётом.
Мангустина не ответила и, сделав бодрый вид, принялась обрывать с метлы дестабилизирующие её ветки.
23
Кавалерственная дама Чик-Чирик
Дождь преследовал их несколько часов. Это был типичный ноябрьский проливной дождь, напоминающий мурену: скользкий, холодный и кусачий. Они летели над полями и извивающимися дорогами. Внимание на них обращали только коровы, поднимая к небу свои грустные глаза.
Мангустина старалась не подавать виду, но от холода и усталости она еле держалась на метле. Чарли, переживая за неё, несколько раз предлагал остановиться и передохнуть
