Ночной воздух благотворно подействовал на Абби, и ей сразу стало лучше. Абби перегнулась через перила и глубоко дышала, наслаждаясь прохладой.
– С вами все в порядке, леди Дарфилд? Может быть, все же послать за лордом Дарфилдом? – с тревогой спросил Рутье.
Абби затрясла головой и выпрямилась.
– Я уже гораздо лучше себя чувствую, мистер Рутье. Спасибо, что помогли мне, – поблагодарила
Абби. Его желтые глаза блеснули, он вежливо кивнул. – Значит, вы бывали в Брюсселе? Он удивился.
– Да, а вы?
– Несколько лет назад, – ответила Абби, снова сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Только я почти ничего не видела. Отец меня очень оберегал. – Впервые за долгое время воспоминания, связанные с отцом, не причинили ей боли, и она смущенно улыбнулась.
– Неужели? – мягко спросил Рутье.
– Еще как! Мы всю зиму пропели в Брюсселе, и он постоянно грозился запереть меня в корабельном трюме. Я не понимала, почему он так беспокоится, он почти не выпускал меня из дома, – сказала Абби, вспомнив об ужасной ссоре с капитаном, когда он не отпустил ее в модный шляпнып магазин вместе с двумя подругами. «Абсолютно исключено. Тебя могут похитить пираты», – сказал он тогда, «Папа, ты читаешь слишком много романов! Что за бредовая идея! Зачем им меня похищать?» – в отчаянии воскликнула она. Он не отиетил, лишь загадочно посмотрел на нее и указал рукон наверх, приказывая ей подняться к себе. «Я тебя ненавижу!» – крикнула Абби, взбегал по лестнице, а потом заперлась у себя в комнате на весь остаток дня.
– Будь вы моей дочерью; я бы пытался поступать так же, – рассмеялся Рутье. Абби улыбнулась.
– Вы давно знаете моего отца?
– Уже много лет.
– Вы были друзьям?
– Мы были деловыми партнерами. Наверное, у нас установились дружеские отношения, но я никогда не считал, что мы друзья в полном смысле, атргет слова, – задумчиво произнес Рутье.
Абби обернулась и прислонилась к перилам, наблюдая за танцующими через окно.
– Мне до сих пор его ужасно не хватает, – грустно призналась она. Это была правда, она тосковала по отцу, несмотря на его предательство. И особенно сильно последние четыре дня, что показалось ей очень странным.
– Он был крупным, с седой гривой волос и густой бородой. Я нарочно дразнил его, говорил, что у него редкая бороденка. Это приводило его в ярость. Он ею очень гордился, – заметил Рутье.
– Да, очень. Он считал, что о человеке можно судить по его бакенбардам, – согласилась с ним Абби.
– В таком случае он был очень сильным человеком. – Рутье рассмеялся. Он с восхищением следил за Абби, которая медленно подошла к вечнозеленому растению в кадке.. – – Подозреваю, что и вы тоже.
Абби послала ему улыбку.
– Не знаю. Иногда я не чувствую себя сильной.
– А по-моему, вы очень сильная. – Он подошел и остановился у нее за спиной. Абби рассеянно смотрела в зал сквозь витраж, невольно искала глазами Майкла. Нашла и пожалела об этом. Он беседовал с Ребеккой Давенпорт. Белокурая богиня заговорщически улыбалась ему своей чарующей улыбкой. Лицо Майкла оставалось в тени, но он стоял совсем близко от нее, и у Абби от гнева учащенно забилось сердце. Он ее предал, tie таясь. С необычной легкостью, Абби почувствовала себя униженной.
– Леди Давенпорт очень настойчива, не так ли? – вздохнул. Рутье.
«Нет, – с горечью подумала Абби, – это Майкл настойчив». В эту минуту она его ненавидела,
– Но с другой стороны, бывают связи, которые трудно разорвать, – добавил Рутье, отойдя к перилам.
Это очевидно. Гнев охватил Абби; как он смеет ревновать ее к Гэлену, если сам имеет любовницу? Она вздернула подбородок.
–Вы бывали в Риме, мистер Рутье? Мне кажется, мистер
Грин отделал свой бальный зал под тамошний Колизей. Рутье улыбнулся этой явной попытке сменить тему и любезно подхватил ее. Он поговорил с ней о великих римских руинах, о греческом влиянии на отделку зала.
Абби вежливо слушала, но ловила себя на том, что снова ищет гла^щи Мапкла, Однако увидела только леди Давенпорт. Самодовольная улыбка исчезла с ее лица, но смотреть на нее у Абби не было сил.
– Господи, леди Дарфилд, вы побледнели. Вам нездоровится? – спросил Рутье, прервав на полуслове свою речь о греческой архитектуре.
– Ничего страшного, я уверена. Наверное, выпила слишком много шампанского. – прошептала она, с трудом подавив Тошноту. Рутье отвел ее подальше от окна. Абби бросилась к перилам, опасаясь, как бы ее не вырвало прямо на туфли мистера Рутье. Чудесный финал чудесного вечера.
Рутье положил руку ей на талию и заглянул в лицо.
– Я очень обеспокоен, леди Дарфилд,
– Нет, пожалуйста, не беспокойтесь. Со мной псе в порядке, – прошептала Абби. К счастью, тошнота прошла почти так же быстро, как и началась,
Рука Рутье скользнула вверх по спине и остановилась между лопатками.
– Принести вам воды?
– Нет, я постою немного, подышу, и все пройдет, – дрожащим голосом произнесла Абби и несколько раз моргнула, потому что деревья в саду плыли перед глазами. Рутье с тревогой всматривался в ее лицо. Она слегка повернула голову и со слабой улыбкой сказала:
– Со мной все в порядке, правда.
– Никогда еще ни одной леди не становилось плохо в моем обществе, – пошутил он, – по кршжей мере мне об этом не известно.
Абби рассмеялась. Стоя в тени на балконе, Майкл наблюдал за Рутье и Абби. Когда Рутье положил руку ей на талию, сердце у Майюга, казалось, подскочило к горлу. Сжимая кулаки, он скрипел зубами, слыша тихий смех Абби. Eй нравилось общество проклятого негодяя!
В это мгновение он подумал, что готов уступить притязаниям Керри, только бы Рутье не прикасался к его жене. Он отступил подальше в тень, ненавидя себя за свою слабость. С каким удовольствием он задушил бы сейчас Рутье. Нашла с кем любезничать. Это все равно что дать ему пощечину. Они походили на влюбленных, стоящих в лунном свете на балконе. Не в силах сдерживаться, Майкл вышел из тени и шагнул.вперед
– Абби! – крикнул он, удивившись тому, как глухо звучит его голос.
Абби резко обернулась, и лицо ее вытянулось.
– Какого черта ты тут делаешь?
– Вашей жене стало дурно, Дарфилл – Поскольку вы были заняты, я вывел ее на воздух, -невозмутимо ответил Рутье.
– Она не выглядит больной, – со злой иронией произнес Майкл.
Темные брови Абби нахмурились, глаза загорелись негодованием, и она повернулась к нему спиной.
Майкл сжал кулаки.
– Если не возражаете, Ругье, я жедал бы переговорить с женой.
