Книга Олигарх 2 - Михаил Шерр

чего нибудь такого и не удивлен. Преклонение пред просвещенной Европой у нас вколачивалось больше ста лет такими методами, что теперь не скоро мы поймем, что там дураков еще поболее, чем у нас. Также как сволочизма и продажности. Европа, она вот, — я сжал кулак, — государства там с кулачок. Ту же Англию любой наш ямщик за неделю вдоль и поперек объедет, или та же Голландия с Данией. Им бы наши проблемы. Португальцы семьдесят лет шли от Лиссабона до мыса Доброй Надежды и принц Энрике им такие деньжица на это давал, а наши казаки на честном слове за те же семьдесят лет дошли от Чусовой до Америки, Дежнев Азию обогнул и видел Аляску, а Поярков с Хабаровым по Амуру прошли и в море вышли, открыли что Сахалин остров. И что? Ты спроси про это англичанина или француза, они тебя на смех подымет. Какой Дежнев или Поярков с Хабаровым. У них Куки с Лаперузами. Они вон открытие Беллинсгаузена и Лазарева не признают, считают что Наполеон нас победил на Бородинском поле. Несут ахинею, что Москву мы сами сожгли, а Великую Армию победил Генерал Мороз.

Я закончил своё пафосное выступление и вернулся на грешную землю.

— Поэтому Матвей продолжай делать своё дело и готовиться к эпидемии. Надеюсь, что Государь и Бенкендорф не совсем полные дураки. Твой дядя кстати что по этому поводу думает?

— Ничего не думает, молчит пока.

— Ты знаешь, Матвей, с карантинами более менее быстро наладится, главное правильно лечить и не нести ахинею про миазмы. Как ты говоришь доложили губернатору Эссену купцы, болезнь «довольно обыкновенная» для Хивы и Бухары и большинство из заболевших ею выздоравливают. Но иногда от нее умирают «столько, что не успевают хоронить умерших». Так?

— Да именно так ему и донесли.

— В этом то и дело, если быстро и правильно лечит, обрабатывать отхожие места и соблюдать личную гигиену, то это будет действительно обыкновенная болезнь от которой большинство выздоравливает. А если лечить кровопусканием, каломелью и опийной настойкой, а потом еще и добавлять магнезию с касторовым масло для лучшего очищения кишечника, то смертность будет ого-го. У страдальца и так обезвоживание, а ему еще и дополнительно поносные препараты дают. Тут никто не выживет. Поэтому главное твое дело разработка методов лечения и настоящей профилактики.

— Ты написал, что причина болезни маленькие организмы — микробы или микроорганизмы, какие-то бактерии, которые надо искать в испражнениях больных.

— Да, я так написал. А это тебе не нравится?

— Дело не в том, что мне не нравится. Немец Гумбольдт с двумя своими спутниками со дня на день приезжает в Россию, они за счет нашей казны едут в Азию.

— И ты думаешь они могут заняться изучением холеры?

— Нет. Я не об этом. Спутник Гумбольдта пруссак Христиан Готфрид Эренберг из Берлина. В прошлом году он что-то там увидел в микроскоп и назвал это бактериями. И ты считаешь, что такие же бактерии вызывают холеру и искать их надо в испражнениях больных людей? И это должен сделать я.

— Именно так.

— А почему ты сам не хочешь это сделать?

— Матвей, ты уже уважаемый доктор, а мне надо доктором стать, завоевать себе имя. На это уйдут годы и никакие деньги не ускорят этот процесс. А у тебя всё это есть. Я тебе дам нужное количество денег, куплю любые приборы, всё, что только тебе будет надо. Но ты должен найти эту проклятую бактерию и доказать, что она в дерьме больного человека, а потом попадает с водой, едой или через немытые руки или к примеру с немытыми огурцами сорванными на грядке, которую поливали зараженной водой в желудок и кишечник, вызывает понос и человек от него умирает. И это надо сделать быстро. Если холера в Бухаре и Хиве, то в конце лета или осенью она будет в Оренбурге и на Урале. Если в Персии и на Ближнем Востоке, то весной она будет на Кавказе и на Балканах. Мне плевать, кто это сделает. Я за славой не гонюсь, но ты можешь это сделать, я просто в этом уверен. А выслушать тебя я заставлю, если не в Европе, то в России точно. А Европа пусть в этом дерьме тогда сама разбирается.

Моя речь похоже потрясла Матвея, он слушая, смотрел на меня широко открытыми глазами. Когда я закончил, он снова достал свою трубку, плотно набил её и медленно раскурил.

— Алексей, я не знаю еще как к этому подступиться, но это будет стоить огромных денег.

— Что ты называешь огромными деньгами?

— Десятки тысяч. Нужно снять здание, нанять людей, купить оборудование, всякие вещества чтобы красить реактивы. Возможно нужных людей надо будет нанять заграницей.

— Матвей, на спасение Николая я потратил больше ста тысяч фунтов и не обеднел от этого. Тебе я завтра дам столько же, смотри вот они.

Я открыл металлический сейф и показал Матвею пачки денег, русских ассигнаций, английских фунтов и стопки золотых и серебрянных монет. Думаю, что сейфы он уже видел, все таки первые сейфы, сейфы Брама, появились в Англии несколько десятков лет назад. А вот такого количества денег он, я думаю, еще не видел.

Доходы с имений были уже существенными, но живых денег У Анны с Матвеем одномоментно самое большое было сто тысяч ассигнациями. А здесь сотни тысяч рублей и фунтов.

Матвей опять задымил как паровоз, мне показалось, что у него дым пошел даже из ушей. У меня самого от табачного дыма поехала голова, я уже забыл это ощущение и мне впервые за все время с моего попадания захотелось курить.

— Хорошо, Алексей. Считай я согласен. Но если у меня ничего не получится, не обессудь.

В том, что получится, сомнений у меня не было. Школу я закончил давно, университетов не кончал и после школьной биологии ничем таким не занимался. Но я помнил волшебные слова: питательные среды, главные из них мясной бульон, желатин и агар-агар.

На них выращивают различные микробы, это называется получение культуры для изучения, потом её, в смысле культуру, красят разными веществами, иногда сушат или что-то еще делают и смотрят с микроскоп.

Для есть специальные предметные стекла, одно нормальное, а другое очень тоненькое. Я думаю мои умельцы сообразят как это получить.

Микроскопы уже есть, правда не знаю как они увеличивают, но опять же найдутся умельцы и сделают.

Матвей закончил дымить, опять тщательно выбил трубку и убрал её.

— С тобой, Алексей, я стану заядлым курильщиком. Выкурить две трубки одну за одной, это я за собой такого не помню. Курение мне всегда радость приносило, освежало мои мысли. А тут голова теперь расскалывается. Я над твоими словами подумаю и через пару дней скажу, что