— Сэм я, Сэм Митчелл!!! Вон там, наша ферма, кого хочешь спросите, нас все знают, — истошно взвыл мужик. — За свеклой на поле ехали с сыном… у-у-у!!! Туда ехали, там наше поле! Не убивайте!!!
— Папа!!! — из кустов выскочил оборванный белобрысый шкет лет восемнадцати возрастом. — Папа, что…
Как я его не застрелил, сам не знаю. Да и сам пацан охренел не меньше меня. Застыл, и с отрытым ртом таращился то на отца, то на меня.
— Рядом… — я показал место стволом.
Парень быстро кивнул и приземлился рядом с отцом, завороженно смотря на пистолет-пулемет.
— Мы тут ни причем… — хлюпал носом фермер. — Ехали себе за свеклой, никого не трогали. А тут как ебнуло, чисто война началась. Не убивайте, мы ничего никому не расскажем!
— У-у-ум, точно, не расскажем… — подвывал сынок. — Не убивайте нас, мистер, нам за машины еще платить надо. Мать как узнает — обоих прибьет.
Тут нарисовался Мусий и оба водителя разом заткнулись.
— Н-да… — я придержал волкодава за ошейник и второй рукой озадаченно почесал затылок. — Ну и что делать? А знаете, что? Подъем и топайте к той ферме. И без глупостей. И хватит выть, пристрелю нахрен. Пошли, мать вашу!
Отконвоировав пленных к дому, я приказал Мусе стеречь их, а сам зашел внутрь и взял одну из коробок, плотно забитую десятидолларовыми купюрами.
— Держите.
— Мистер? — фермер вытаращил глаза на деньги. — Это… это… зачем? Кому? Нам?
— Это вам, мать вашу! Кому еще? — разозлился я. — А теперь валите, нахрен. Пикнете кому-нибудь, спалю обеих вместе с вашей свеклой. Пошли вон, сказал!!! Все, вы меня достали…
— Бежим, папа!!! — парень хватил отца за полу фуфайки и потащил за собой. — Спасибо, мистер! Спасибо! Спасибо-о-о!!!
Через пару секунд фермеров даже след простыл. Я довольно ухмыльнулся и поперся на свой пост. Ну а что? Сам упорол косяк — сам и исправил. На эти баксы они не только машины новые купят, но и хозяйство расширят. А то и вообще, бросят нахрен гребанное фермерство.
Вечер закончился на мажорной ноте, больше гостей не последовало, мы благополучно вывезли деньги и вернулись домой.
А через несколько дней настало время окончательно поставить жирную точку с гребаным Капоне.
Глава 24
«Сраная цивилизованность только усложняет жизнь людям…»
Бенджамин Вайт младший
За прошедшую с момента бойни в отеле «Готорн» неделю, произошла целая череда событий. Можно сказать, знаковых событий. Эти события, мать их за ногу, просто понеслись вскачь, как табун бешеных жеребцов.
Начну с того, что на следующий день после изъятия кубышки засранца Альфонсо, я пристрелил Джо Айелло, ставленника кастелламарской семьи в Чикаго. Влепил ему пулю в висок с расстояния в сотню метров через окно из винтовки с оптическим прицелом. Прямо в его кабинете. Все случилось буднично, без проблем, тихо и спокойно. Я бы и Капоне так убрал, но итальянский засранец никогда не подставлялся. Да и в постоянных местах его обитания не представлялось возможным сделать дальний выстрел, с надежным последующим отходом. Это только кажется, что сложного ничего нет, пульнул и ушел, на самом деле ликвидация подобным образом, очень хлопотное мероприятие, в котором приходится учитывать целую кучу моментов.
После смерти своего босса, сицилийцы недолго думали, на кого свалить вину, свалили ее на Аль Капоне и тут же вцепились в него словно бешеные собаки.
Но не только они. Рвать Альфонсо начали все. Все — ирландцы, сицилийцы, американские группировки, которых тоже хватало и даже мелкие бандочки, давно сидевшие под пятой у Капоне, тоже вдруг оживились и начали активно кусать своего бывшего босса. В городе начался сплошной бардак, с таким трудом выстроенная система сфер влияния окончательно рухнула. Капоне огрызался, но в виду тотальной нехватки личного состава и череды измен подчиненных, ничего толком сделать не мог. Батя говорил: кадры решают все, а вот с кадрами у Альфонсо в настоящий момент дело обстояло очень и очень неважно. Лучших боевиков и знаковый командный состав выбил я с соратниками, а новых навербовать он просто не успевал.
Но и это не главное, главное то, что Аль Капоне предъявили нью-йоркские семьи. Мотив предъявы был простой как ковбойский лонг-джонс — мы тебе доверили, а ты все изговнял. Не смог навести порядок, допустил бардак и так далее и тому подобное. Тот момент, что Капоне никто не садил на царство, он сам сел на чикагский трон, вообще не принимался в расчет — нью-йоркские мафиози всегда считали, что бандитские боссы всей Америки правят только с их соизволения.
Очень серьезное предъявление по меркам криминального мира, можно даже сказать — смертельно серьезное. Особенно усердствовала манхэттенская семья Маранзано, которая давно точила зуб на Капоне и которой я сделал такой красивый и внушительный подарочек. Умница Гузик все рассчитал с ювелирной точностью.
Вот тут Аль Капоне понял, что над его головой сгущаются тучи и запросил у меня мира. Но к этому я вернусь чуть позже.
Что еще случилось? Да очень много случилось. Я вышел на работу. Да, в свой офис, в свой кабинет, открыто, как ни в чем не бывало. Дело в том, что меня простили. А если точнее, сраный мэр Девер и сраный суперинтендант Коллинз, прямо намекнули — если я окончательно решу вопрос с Капоне, обвинения в мой адрес выдвигаться не будут. Переговоры с ними вел Фредди и провел эти переговоры блестяще. А Горацио, так же блестяще восстановил все наши коммерческие связи и бизнес снова заработал как швейцарские часы.
Но и это далеко не все. Прибыла первая партия подкреплений из Монтаны. Привез парней Билл Мюррей, молчаливый жилистый ковбой с каменным лицом, единственный в моей кадровой системе человек со стороны, то есть, не товарищ детства. Он сразу занял место исполняющего обязанности начальника охраны, а понаехавшие ребята стали основой новой боевой дружины.
А еще, наконец, объявились Лиам Макгвайр и Вилли Тиммерманс.
— Босс… — В кабинет, звякнув подковами на сапогах, вошел Мюррей. Билл никак не мог расстаться с ковбойскими привычками и все еще шастал в обычном для Монтаны наряде. Даже шестизарядники не захотел сменить на что-то более современное.
Я оторвался от документов и молча на него посмотрел.
— Босс, они на месте, — сдержанно и почтительно сообщил Мюррей. — Мы за ними присматриваем. Заводить?
— Заводите, но сначала пусть ко мне зайдут мистер Нейман и мистер Роббинс. И пригласи мисс Маклафлин.
Билл убрался, а через минуту в кабинете появились Фредди, Горацио и Мора. Парни сильно изменились внешне: дорогущие, стильные костюмы, обувь и аксессуары, хоть сейчас на обложку модного мужского журнала. Прямо глаз радуется. И причиной этих изменений стал я. В самом деле, шастали ободранные как ирландские переселенцы, зато теперь все в порядке, выглядят как настоящие джентльмены. Как джентльмены и ближайшие помощники Бенджамина Вайта, человека, который нагнул Чикаго.
