Книга Кого спасают первым? Медицинские и этические дилеммы: как решить их по совести и по закону - Джейкоб Аппель

Человек, даже находясь в бессознательном состоянии, имеет право выбора: жить или нет.

Стоит отметить, что при обычных обстоятельствах два этих стандарта не конфликтуют друг с другом: врачи обычно стремятся как продлить жизнь пациента, так и улучшить ее качество. Специалист по этике Дэн Каллахан отмечает, что эти стандарты находятся в дисбалансе: святость жизни недвусмысленна, в то время как минимальное качество жизни, с которым можно мириться, варьируется от человека к человеку. Предварительные распоряжения, например на случай неизлечимой болезни, в которых предпочтения пациента высказываются заранее, как раз предназначены для устранения субъективности. Однако такие документы поднимают вопрос о способности здорового человека с точностью предсказать, как ему захочется поступить в случае тяжелой болезни, если ранее у него не было подобного опыта. Известно, что пациенты склонны «торговаться»: находясь в тяжелом состоянии, они корректируют свои стандарты и соглашаются на более низкое качество жизни, чем то, на которое согласились бы, когда были здоровы.

Смысл назначения доверенного лица по вопросам здравоохранения состоит в том, чтобы оно действовало в интересах пациента в случае, если тот утратит способность принимать решения, касающиеся его здоровья. Здоровым людям рекомендуется обсудить свои пожелания по уходу из жизни со своими доверенными. При отсутствии такого человека практически каждый штат позволяет так называемому суррогату, ближайшему родственнику, принимать решения за пациента. Законы штатов устанавливают иерархию суррогатов: обычно на первом месте стоят супруги, затем взрослые дети, родители, братья и сестры, дальние родственники и иногда даже близкие друзья. (В РФ эвтаназия запрещена. У родственников нет права принимать такие решения, – прим. науч. ред.) Когда два или более суррогата одного ранга не могут прийти к согласию, как получилось в случае Кларенса, штаты разрешают разногласия разными способами. Нью-Йорк и Мэриленд, например, направляют дело в экспертный комитет, который в итоге может передать его в суд. Западная Виргиния позволяет врачам решать, мнение какого суррогата является приоритетным, на основании таких факторов, как предполагаемое знание предпочтений пациента и степени беспокойства за него. В случае нечетного числа людей, принимающих решение, некоторые штаты допускают принятие решения большинством голосов.

В случае Кларенса проблема заключается в том, что никто не может предсказать, как он будет чувствовать себя в новом состоянии: процветать или страдать. Известны случаи, когда пациенты с повреждением второго шейного позвонка приходили в сознание, но всю оставшуюся жизнь проводили парализованными и подключенными к аппарату жизнеобеспечения. Когда такие пациенты приходят в сознание после медикаментозной комы или седации, они часто требуют (с помощью компьютерного трекера движения глаз) отключить аппарат ИВЛ, поскольку предпочитают смерть жизни в таком состоянии. В подобных случаях пациент четко выражает свое пожелание, однако оно может объясняться шоком или депрессией. Больницы часто спорят о том, как долго пациентов необходимо держать на аппарате ИВЛ против их воли, пока психиатры и терапевты пытаются помочь им приспособиться к новой жизни.

Некоторые пациенты, находящиеся в таком же состоянии, как Кларенс, ведут полноценную жизнь. Британские газеты писали о Джоне Миддлтоне, который потерял все конечности из-за пожирающей плоть бактерии, но смог вести полноценную жизнь благодаря протезам и поддержке партнера. Однако СМИ редко говорят о людях без конечностей, которые в тихом отчаянии живут в специализированных учреждениях, жалея, что врачи и родственники не отключили их от аппарата жизнеобеспечения, когда такая возможность была.