— Да потому, что я и есть упертый баран, Павел Викторович. И я не хочу, чтобы вы победили, чтобы все это досталось вам. Просто не хочу, и все.
Странно. Я уже сто раз задавал себе все эти вопросы — и каждый раз придумывал что-то заковыристое. Что-то, во что сам не мог поверить до конца — а теперь настоящий ответ вдруг появился легко и непринужденно.
— Ладно, — выдохнул Сивый. — Как ты понимаешь, здесь мне возразить нечего.
— Приятно слышать. — Я зашел в здание вокзала — на улице стало слишком ветрено, и я почти перестал слышать голос в динамике телефона. — И это все, что вы хотели мне сказать?
— Нет, Антон. Я не знаю, зачем все это тебе, но оно явно нужно кому-то еще… И я даже догадываюсь — кому, но переубеждать тебя не буду. — Сивый сделал паузу. — Потому что это все равно бесполезно. Ведь так?
— Именно.
— Тогда мы имеем, что называется, неразрешимый конфликт интересов. И оба, разумеется, проигрываем…
— Проигрываете вы, Павел Викторович. У меня больше осколков, я сижу за крепкими стенами, и на меня работает время. А у вас…
— Значит, ты уже собрал все оставшиеся семь?.. — Сивый подождал несколько мгновений и продолжил. — Можешь не отвечать, это уже не имеет особого значения. Если тебе интересно, у меня — три. Но я пока еще не проиграл. Я могу завалить стены города пушечным мясом, Антон — его у меня достаточно. И я попробую убить всех, кто тебе дорог.
— Но это не значит, что вы сможете победить, — отозвался я. — И я уж точно не собираюсь сдаваться.
— Я понимаю. И поэтому у нас только два варианта, Антон. — Сивый говорил неторопливо, будто объясняя что-то неразумному ребенку. — Первый — бойня, которая угробит все, что еще осталось живого.
— А второй? — поинтересовался я.
— Поединок. Без подстав, без обмана. Ты и я — никаких лишних жертв. Победитель получит все.
Я едва не выплюнул сигарету.
Сивый сам предлагает решить дело по-мужски, устроив хольмганг?.. Собирается драться своими руками, а не рассчитывать на топовых игроков уровня сорок плюс? И никаких интриг, никаких многоходовочек — только честное рубилово?!?
— Без подстав? — усмехнулся я. — Вы сами-то в это верите, Павел Викторович?
— Да, Антон. Думаю, ты уже заметил, как все складывается. Мы в любом случае будем сражаться, потому что так уже решила Система. Но так мы сможем хоть немного ее обмануть. Ты сохранишься своих друзей, а я… Знаешь, мне не очень-то хочется править пепелищем. В это ты поверишь?
— В это — поверю. — Я пожал плечами. — В честность с вашей стороны — вряд ли.
— Ну, я в любом случае не смогу доказать тебе, что я не верблюд. — Голос Сивого вдруг зазвучал немыслимо, мертвецки-спокойно. — Но ты все-таки подумай, Антон. Аналитическая программа выдает пятьдесят один и восемь десятых процента на мою победу в бою один на один. Если мы продолжим сражаться у стен — врать не буду — шансы чуть побольше у тебя. Пятьдесят два процента ровно. Но если ты выберешь этот вариант, погибнут почти все — с обеих сторон.
— И вас это правда тревожит, Павел Викторович?
— Нет. Боты — это не люди, Антон. — Сивый не стал пытаться разыгрывать из себя доброго дядюшку. — Но если Система рухнет, скорее всего, я не смогу восстановить ее даже с ключом. И ты не сможешь — или заработаешь полноценное кровоизлияние в мозг. Так что решай.
— Вы не…
— Антон, да не обманываю я тебя. — Голос Сивого вдруг зазвучал так надтреснуто и устало, что я сразу понял — он тоже толком не спал уже дня три-четыре. — Можешь не верить, но это так. И я знаю, что ты так же, как и я, хочешь поскорее все это закончить. И предлагаю тебе относительно честный и надежный вариант, вот и все. Не ищи двойного дна там, где его нет.
Неужели железный председатель совета директоров огромной корпорации тоже человек?.. Впрочем, как иначе? Охота за осколками ключа к Системе затащила его в игру и потребовала отдать все силы без остатка. И на всякие выкрутасы их, похоже, не осталось. И если я…
— Чуть к северу от западных ворот Прашны есть гора — ты увидишь ее с дозорной башни, — снова заговорил Сивый. — Я буду ждать тебя там завтра с рассвета до полудня. Приходи один. И давай уже закончим это — раз и навсегда.
— Павел Викторович…
— Думай, Антон. И всего тебе хорошего, — попрощался Сивый.
И повесил трубку.
А я остался стоять, сжимая зубами так и не зажженную сигарету.
ГЛАВА 41
Врет — или не врет? Врет — или не врет? Врет — или не врет?..
Одна-единственная мысль трепыхалась в голове, отдаваясь звоном с каждым шагом вверх по лестнице. Я проехал с ней через весь центр Москвы и прошел немного пешком — но так ничего и не решил.
Закончить все одним махом. Выиграть… или проиграть — но теперь уже окончательно. Избавиться от немыслимо затянувшегося «тяни-толкая», который превращал оставшиеся до Рагнарека дни в тоскливую вечность.
Соблазн велик!
И вполне разумных аргументов «за» тоже хватает. Сивый измучен вирт-синдромом, его войско тает, а тузов в рукаве, похоже, уже не осталось. И даже если он приготовит для меня ловушку — я увижу ее! И смогу улететь на соколиных крыльях… наверное, смогу… если коварный враг не придумал, как свести на нет все мои преимущества.
Ведь вполне разумных аргументов «против» уж точно ничуть не меньше.
Я отпер дверь, скинул ботинки и повесил на крючок куртку.
— Антон… Антон, ты где был?
Катя стояла в полумраке коридора. Я не видел лица, но даже от самой ее позы веяло чем-то… таким. Она явно тревожилась.
— Да так… — Я пожал плечами. — Надо было выскочить ненадолго.
— Ненадолго… Я вообще-то волновалась. — Катя подошла вплотную и уткнулась лбом мне в грудь. — Не делай так больше, ладно?
— Да больше и не понадобится… — задумчиво проговорил я. — Ты как?
— Да ничего… Знаешь, я тут подумала — я вернусь. Не могу уже сидеть так!
— В смысле?..
— Вернусь в игру. — Катя подняла голову и посмотрела мне в глаза. — Ты там совсем один, сражаешься, пытаешься что-то сделать — а я просто спряталась и ничего не делаю!
— Кать, — улыбнулся я, — да это, в общем…
— Нет, это важно! Я должна быть с тобой, а не ждать, пока ты сделаешь все в одиночку. Даже эта… рыжая твоя — там, рядом, а я только макароны варю!
— Ну, кто-то же должен… варить макароны. — Я осторожно погладил Катины плечи. — Но спасибо.
— Вот тебе и спасибо, — буркнула она. — Я понимаю, что от меня там никакой пользы. Но я буду стараться!
— Ну и хорошо. — Я не стал спорить. — Сидеть и просто ждать — это, наверное, еще хуже. Вообще не понимаю, как ты еще не взвыла.
