– Олег? – настороженно мигнул Макс, когда запрыгнувшая на комод Пакость беспокойно заметалась туда-сюда. – Что-то не так?
– Нам придется покинуть это место.
– Как?! Мы же только начали обустраиваться!
Я угрюмо промолчал, а Макс при виде выбравшегося с изнанки Первого, издал странный звук.
– О-олег… что это значит?
Я так же молча стащил с улишша блистающую каменьями корону и бросил ее на комод. После чего погладил умного зверя по голове и, буквально упав на постель, принялся рассказывать.
Говорил кратко, стараясь не заострять внимание на деталях, но прошло все равно не меньше рина, прежде чем я замолчал и мрачно уставился в потолок.
– Похоже, мы поторопились уничтожить старое логово, – растерянно проговорил Макс, когда переварил новости. – Сейчас было бы самое то туда вернуться. Почему ты считаешь, что опоздал с визитом в Орден?
– По инструкции, в случае гибели одного из членов отряда, решение о возвращении принимает координатор. В случае смерти координатора, его обязанности берет на себя второе по значимости лицо. Как правило, это командир ночной смены. Но поскольку Жоша тоже нет в живых, то отряд должен был собраться и отправиться в резиденцию немедленно. То есть сразу, как только Рез вернулся и сообщил о моей смерти.
– Разве ему могли поверить на слово и просто уйти, не удостоверившись в вашей с Жошем гибели? – озадачился еще больше Макс.
Я прикрыл глаза.
– От развилки до нужного тоннеля идти не так уж долго. Когда не надо отвлекаться на некко… а все второстепенные лазы я собственноручно перекрыл… это займет не больше пары ринов. Я, если помнишь, все это время провел в тайнике, пытаясь избавиться от яда. Потом остаток ночи искал дорогу на поверхность. Еще почти день проспал… так что, даже если каратели замешкались и сперва надумали разобрать завал, чтобы отыскать тела, они уже должны были вернуться и доложить магистру, что операция закончилась провалом.
– Твое тело они бы по-любому не нашли. Но в Орден тебе идти нельзя… – пробормотал Макс.
– Да. Во второй раз в мое чудесное воскрешение никто не поверит. Особенно если Рез не промешкал и уже дал официальные показания.
– Думаешь, он действительно знает, как обмануть амулет правды?
– Вряд ли магистр настолько усомнился в словах мастера-зодчего, что дело дошло до амулета. Скорее всего, обошлись формальностями и простым заклинанием. А оно, в отличие от амулета, работает очень поверхностно. Сканирует лишь основные показатели организма вроде сердцебиения и ауры. И, как и сказал Рез, его действительно легко обмануть. А вот амулет обмануть не удастся – он влияет на разум напрямую, вынуждая говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Но поскольку даже в Ордене таких амулетов осталось крайне мало и каждый ценится на вес даже не золота, а самородного фэйтала, то боюсь, Рез уже сделал свое дело, и теперь для Ордена официально я мертв. А это, в свою очередь, означает, что матрица мастера Шала стала для меня не только бесполезной, но и опасной.
Макс немного помолчал, а потом вздохнул.
– Значит, нам и впрямь пора подыскивать другое жилье. Еще день-два, и сюда нагрянут с проверкой, желая убедиться, что мастер-каратель не оставил тут принадлежащих Ордену вещей. Куда планируешь податься?
– Пока не решил. Но на первое время можем занять какой-нибудь малопосещаемый чердак в одном из домов на окраине. Есть у меня парочка на примете…
– То есть опять всю защиту с нуля ставить, – снова вздохнул Макс. – Да и эту, наверное, придется возвращать к прежнему уровню?
Я только кивнул.
Да. В этом доме лучше будет вернуть все, как было при жизни настоящего мастера Шала. Так надежнее. Но сейчас меня гораздо больше волновало, где находится мой тагор и как долго в Ордене будет продолжаться следствие по моему делу.
Резко сев на постели, я поискал глазами улишша.
– Первый, иди-ка сюда. Думаю, вам пора разделиться. Вы готовы вернуть себе нормальные тела?
Нурр только оскалился.
– Тогда давайте сейчас. У меня есть для вас несколько заданий, для которых время почти не терпит. Ули, помоги!
Первый уткнулся носом в мои ладони и закрыл глаза, после чего его тело знакомо поплыло и задрожало, словно мираж в пустыне. Пакость, заметив неладное, встревоженно пискнула и попыталась вмешаться, но я на нее шикнул, и она застыла на комоде соляным столбиком, беспокойно следя за гуляющими по телу улишша волнами.
К счастью, обратный процесс прошел намного легче, чем ожидалось, и оказался не таким мучительным для нуррят, как объединение душ. Поэтому всего через несколько ун тело Первого буквально рассыпалось, развалилось на куски, будто плохо слепленный кулич. А еще через уну на месте каждого такого куска сформировалось по полноценному нурру, которые встретили свой старый облик облегченным рыком.
– Вот это да! – прошептал Макс, когда вокруг кровати запрыгали восемь прилично подросших за сутки нуррят. – Кто бы мне раньше сказал, что улишши на такое способны – ни за что бы не поверил!
Я улыбнулся.
– Я тоже не знал, что они настолько полезные. Но, наверное, первоначальная форма им и тут помогла. Мое тело тоже достаточно пластично. Хотя и не настолько, чтобы проделывать подобные фокусы. Так, малышня, если вы голодны, сбегайте перекусить по-быстрому. А если нет, то тогда слушай мою команду!
Звери тут же успокоились и, выстроившись вокруг меня полукругом, внимательно выслушали приказ. После чего дружно рыкнули, вильнули хвостами и, нырнув на изнанку, стремглав умчались выполнять важное поручение.
– Эм… Олег? – осторожно спросил Макс, когда улишшей и след простыл, а я с облегченным вздохом развалился на постели и закрыл глаза. – Как ты себя чувствуешь?
– Странно, – признался я. – Такое ощущение, что я – это совсем не тот я, который когда-то попал на Ирнелл в качестве гостя.
– Тебя смущают твои поступки? – еще осторожнее уточнил он.
– Не смущают. Но сегодня я… пусть и чужими руками… убил двух человек. Причем тех, кто ничем мне не угрожал. От кого не надо было защищаться. Людей, которые, хоть и взяли грех на душу, лично передо мной ни в чем не были виноваты. Я их увидел, узнал, осудил и умышленно уничтожил. Я смотрел, как они умирают, Макс. И во мне совершенно ничего не дрогнуло, хотя раньше я таким не был.
– Ты думаешь, это смена матрицы так на тебя повлияла?
– Да, – снова признался я. – Я почувствовал себя сегодня так, как мог бы почувствовать и поступить мастер Шал. Расчетливо, спокойно и жестоко. Но при этом каратель не стал бы никого убивать чужими руками. Он бы просто подошел и выстрелил в подлецов в упор. А действовать исподтишка… нет. Это, скорее, манера Рани.
– Ты стал сам на себя не похож… Ты об этом пытаешься сейчас сказать?
Я открыл глаза и, глянув на давно не крашенный потолок, в третий раз вынужденно признал:
