Второй, сделав несколько оборотов, пошёл дальше, давя на своём пути всех мошек и крабов, и остановился лишь в паре футов от Гая.
Рики выдохнула. Прыжок, другой. Снова взгляд на утёс, на котором творилось нечто страшное.
Не человек более, но ещё и не зверь, Сэм выпрямился, окинул властным взглядом береговую линию и начинающуюся за ней непролазную лесную чащу, растянул губы в предвкушающей удовольствие улыбке и, оторвавшись от земли, сиганул вниз, в море, прямо на острые скалы.
Рики сама не поняла, как вскрикнула. Гай тут же обернулся на её крик, а Сэм вдруг раскинул в стороны руки, на которых уже вовсю лопалась кожа, выпуская на волю огромные крылья. Взмах, другой – зверь тряхнул мордой, окончательно сбрасывая с себя последнее, что могло бы выдавать в нём человека, и пронзительно закричал, проносясь над морем.
За спиной истошно завопил старик:
– Бегите! Он рядом!
Прямо над головой захлопали крыльями и просвистели – Рики только и успела, что пригнуться, чтобы ни острая чешуя, ни когти-лезвия её не задели. Но она и не была целью. Удар пришёлся на стоявшего поодаль Гая: одежда на спине и по бокам была вспорота, и оставленные когтями глубокие царапины начали неистово кровоточить. Удар второй лапой, в этот раз в висок, и Стернс рухнул на землю. Зверь сделал небольшой круг в небе и тут же бухнулся четырьмя лапами на песок, вытянул вперёд уродливую шею и страшную, покрытую чешуей, словно коростами, морду и приоткрыл пасть, высунув раздвоенный язык и пробуя воздух на вкус. Воздух был пропитан кровью.
Гай не двигался. Глаза были закрыты, голова повёрнута на бок. Левой щекой Стернс вдавился в мелкий песок и не шевелился, но дышал.
Крылатая тварь подняла лапу и сделала неуклюжий шаг вперёд. Раздался хруст. То надломилась одна из стрел, выпавшая из колчана и в одно мгновенье раздавленная весом наступившего на неё зверя. Увидев стрелу, тварь недовольно оскалилась, словно вспоминала всю ту боль, которую успела испытать, ещё будучи в человеческой шкуре, раскрыла пасть и внезапно оглушила всех невыносимым визгом. Лапы и хвост заходили по песку, то сгребая его, то разбрасывая обратно по сторонам.
Несколько песчинок попало в волосы, за шиворот и на лицо Рики. Девушка инстинктивно зажмурилась, но тут же заставила себя смахнуть песок с лица и открыть глаза. Зверь стоял прямо перед ней: огромный, с телом, покрытым сверкающей изумрудной непробиваемой чешуей, и янтарными глазами с вертикальными зрачками. Это был настоящий дракон, из пасти которого в любой момент могло вырваться пламя. Его лапы были настолько мощны, что одним ударом могли снести любую из высотных башен Торренхола, даже не почувствовав боли. Его когти резали лучше любой стали. А его клыки впивались намертво, и в живых не оставался никто. И хотя хлопающие громче пушечных выстрелов крылья сейчас были сложены и плотно прижаты к туловищу, легче от этого не становилось. Горячий пар, валивший из широких ноздрей, только добавлял ужаса и без того кошмарной картинке, да и сердце в груди твари билось так сильно, что барабанные перепонки норовили вот-вот лопнуть, и хотелось лишь одного: врезать ножом прямо в это сердце, повернуть и вдавить рукоять так, чтоб нож было уж более не вытащить. И пусть то сердце навеки умолкнет и оставит всех в покое. И пусть сил больше ни на что никогда будет. И даже пусть тот удар будет последним в жизни. Только бы... только бы никогда больше не слышать... не слышать, как бьётся это треклятое сердце в огромной драконьей груди. Словно и не сердце вовсе, а гробовщик, заколачивающий последний гвоздь в...
Негнущимися пальцами Рики нащупала на поясе нож. Один раз он уже пригодился. Может, и сейчас? Вытащила, направила остриём в сторону дракона и сделала робкий шаг к лежавшему без сознания Гаю.
– Только тронь его, – бормотала Рики почти про себя. – Только посмей его тронуть, и я…
И что она сможет сделать? Глупая. Нашла, кому угрожать. Он размажет тебя лапой, как муху... назойливую и бесполезную.
Рики крепче сжала рукоять ножа. Нефритовый глаз маленькой серебряной змейки впился в нежную кожу внутренней стороны ладони и отпечатался на ней.
Дракон в ответ тряхнул мордой. Громко фыркнул, сузил зрачки до узких мстительных щелочек, поднял было лапу, но приближаться к Стернсу не стал, а опустил лапу обратно на песок. Буравя хрупкую девчушку недовольным взглядом, попятился назад, а затем резко раскинул крылья и взметнулся в небо. Это был шанс для Рики.
Не раздумывая, девушка бросилась к Гаю, приподняла его голову и провела рукой по лицу.
– Вставайте же, – девушка чуть не плакала. – Да, очнитесь же, наконец.
Всё было бесполезно. Стернс не приходил в себя. Только песок под и рядом с ним окрашивался в уже знакомый Рики и до тошноты противный бордовый цвет.
– Возьми.
Пелена из внезапно накативших на глаза слёз спала, и Рики поднялась с колен на ноги. В руках у неё были меч и лук, сунутые Даленом. И пока девушка соображала, как лучше перехватить тяжёлое оружие, брат, бросив взгляд на хмурое небо, в котором отчётливо маячила раскинувшая крылья точка, приподнял Стернса и потащил в сторону стены из деревьев. Парившая высоко-высоко под облаками точка недовольно взвизгнула и обдала тучи оранжевым пламенем.
– Поторопитесь же. – Дагорм кусал губы в кровь.
Тащить Стернса у Далена быстро не получалось, да и Рики прытью не славилась. Неуклюже обхватив всё, на что хватило рук, совсем не бежала в укрытие, как от неё ждали, а медленно ворочала ноги, словно к тем был привязан груз, совладать с тяжестью которого девушке было едва-едва по силам.
– Берегись! – только и успел выкрикнуть старик, а исполинская чёрная тень уже накрыла землю, и хлопанье крыльев вновь чуть не оглушило всех тех, кто до сих пор чудом оставался в живых.
Рики бросила меч и лук со стрелами там, где стояла, и подскочила к брату. Худенькая ладонь была наготове, а вместе с ней и заветный нож. Но целью дракона в этот раз был не Гайлард.
Скользнув по воздуху, словно по водной глади, тварь снова поднялась к облакам и, спустившись, закружила над непролазным лесом, в котором убежище стремились найти не только звери. Горевшие огнём глаза хитро сузились, а лапы начали хватать деревья за их макушки, вырывать с корнем и швырять в разные стороны. Пытаясь прорваться к старику, зверь был готов уничтожить всё на своём пути. И пусть это всё раньше давало ему и кров, и пищу, сейчас же оно было не более чем очередная помеха, отделявшая голодного охотника от жертвы.
Дален толкнул Рики в сторону леса.
– Спасай старикашку. Скорей.
Девушка растерялась.
– Я не брошу тебя, – начала бессвязно лепетать она, но была резко остановлена братом.
– Он слушается только тебя! Понимаешь? Только тебя! Только ты можешь его остановить!
Дален кричал, а Рики стояла как вкопанная, не решаясь на решающий шаг. Где-то в глубине души она уже давно догадывалась, что имеет на зверем некое, ни ей, ни кому-либо другому не понятное преимущество, но в чём оно заключалось и заключалось ли, сообразить никак не могла.
