— Н-нет, дело не в этом, — неуверенно ответила она.
— Тогда в чем же? Что вас тревожит?
— Я беременна, Чарлз. Я жду ребенка от Адама. Я бы не задумываясь пошла на смерть, но обречь невинное дитя…
Глаза Чарлза блеснули, он молча оглядел стройную фигуру Алексы, едва прикрытую складками тонкой ночной сорочки и халата.
— Тогда все в порядке. Мы поженимся после того, как вы родите. Мы отдадим его на воспитание, а потом у нас будут свои дети.
— Нет, Чарлз, — твердо возразила Алекса. — Я никому не отдам моего ребенка и не выйду за вас, даже если это будет стоить мне жизни.
— И жизни вашего ребенка?
— Даже тогда. Колдунья многому научила меня, в том числе бороться за право на жизнь любыми способами. Я никогда больше не буду жертвой. Если мне суждено умереть за мои убеждения, значит, так тому и быть.
— Все это лишь красивые слова, Алекса, — заявил Чарлз.
— Я говорю серьезно, так что, если вы намерены насильно жениться на мне и отобрать у меня ребенка, выдайте меня лучше властям.
Алекса действительно сильно изменилась, подумал Чарлз, если готова расстроить его планы и пойти на эшафот. Но можно хитростью заставить ее передумать.
— Вы ни перед чем не остановитесь, чтобы спасти Адама от виселицы?
— Чарлз! Господи, неужели вы можете это сделать?
— Для вас я бы это сделал. Чтобы владеть Колдуньей, я могу пойти на все, стоит мне вспомнить ваши длинные белокурые волосы и роскошное тело.
Алексу поразила сила желания, которое вызвала у Чарлза Колдунья. Это уже была одержимость. И Алекса решилась. Ради Адама. Чтобы спасти его.
— А чем вы докажете, что это не обман?
— Я привезу вашего мужа на борт моего корабля, чтобы вы увидели его прежде, чем мы отчалим. Потом он уйдет и вы убедитесь, что он свободен.
— Это очень рискованно, Чарлз, — с сомнением возразила Алекса. — Почему вы думаете, что Адама так просто освободить?
— У меня есть возможности, — таинственно намекнул Чарлз.
— Если вы действительно можете освободить Адама, я поеду с вами добровольно. Но при двух условиях.
Чарлз подозрительно вскинул брови:
— Какие еще условия, Алекса?
— Во-первых, я решительно отказываюсь отдавать своего ребенка. Во-вторых, вы не прикоснетесь ко мне, пока я не рожу.
— Алекса, в вашем положении не ставят условий, — прошипел Чарлз.
— Я соглашусь только на этих условиях, — воинственно заявила Алекса. — Вы будете ждать, если действительно так сильно меня хотите.
Пусть Чарлз согласится на ее требования, а там видно будет. К тому же они не смогут сейчас пожениться, поскольку муж ее жив. Алекса сказала ему об этом.
— Разумеется, это усложнит дело, но нет ничего невозможного, если мой дядя — член парламента и может с легкостью устроить вам развод с человеком, который известен как изменник.
«Как легко все это выглядит», — подумала Алекса, которой все еще не хотелось ему верить.
— Значит, вы согласны на мои условия?
— С одним исключением, дорогая. Вы требуете, и я тоже выставлю два требования. Первое. Вы должны оставаться блондинкой, это меня возбуждает. — Алекса настороженно кивнула. — И когда вы увидите вашего мужа, обещайте не говорить ему о нашем договоре. Вы должны будете сказать ему, что едете со мной по собственной воле и что намерены развестись с ним и выйти замуж за меня.
— Господи, Чарлз, да он мне ни за что не поверит! — воскликнула Алекса.
— Вы сделаете все, чтобы заставить его поверить.
— Я не могу, он поймет, что я лгу!
— Вы хотите, чтобы он умер?
— Нет, конечно, нет.
— Тогда каким будет ваш ответ?
— Вы согласны на мои условия?
— Да, даю слово, вы сможете оставить ребенка при себе, а я не сразу уложу вас в постель. Мне все равно не доставило бы это удовольствия, раз вы носите в утробе щенка от другого.
Воцарилось тягостное молчание. Алекса судорожно обдумывала ситуацию. Даже если она согласится на все условия Чарлза, это не значит, что она намерена их выполнять. Все может случиться, если Адам окажется на свободе. Она заставит его поверить, что больше не любит его, но в сердце своем она знала, что, когда он окажется на свободе, он отправится искать ее, а когда найдет, все объяснится. Пока же она будет держать Чарлза на расстоянии. Вернувшись в Англию, она, пожалуй, сможет заручиться помощью отца. Он перед ней в долгу. Ее счастье ничего не значит, пока Адам и ее дитя не окажутся в безопасности.
— Вы выиграли, Чарлз. Я еду с вами. После того, как увижу Адама и удостоверюсь, что ему ничто не грозит.
Алекса провела долгую тоскливую неделю в доме, который Чарлз нанял для своих грязных целей. Он ведет переговоры, сказал он Алексе, об освобождении Адама. Она пришла в ужас, услышав, какие взятки пришлось ему дать, но знала, что деньги для него не препятствие. Она отдавала большее, нежели деньги, чтобы освободить Адама. Он, возможно, в конце концов возненавидит ее и никогда не узнает, чем она пожертвовала ради него и сколько еще ей предстоит выстрадать.
На следующий день после их приезда в доме появился сундук с ее одеждой. Чарлз сказал, что имущество Адама конфисковано в пользу короны, а сам он вошел в дом, который был не заперт и покинут, и собрал ее вещи. Она была ему благодарна, потому что он заботливо прихватил те платья, которые были сшиты в расчете на ее предыдущую беременность, но его попытки сделать ей приятное не смогли обмануть ее.
Хотя Алекса и не была пленницей Чарлза, ей не разрешалось покидать дом. Когда Чарлз объяснил почему, она полностью согласилась с ним.
— Весь город вас ищет. По всей округе разъезжают патрули. Ради вашей безопасности вам нужно прятаться.
— Чарлз, а что Адам? Вы намерены его освободить?
— На это требуется время, дорогая, но мы уже почти обо всем договорились. Я дал взятку, и Бейтс с Граббзом согласились доставить его на мой корабль. После того как вы с ним поговорите, он должен будет покинуть город незамеченным. Но это уже его проблемы.
— Бейтс и Граббз! Боже мой! — воскликнула Алекса в полном отчаянии. — Как вы можете им доверять? Бейтс хотел меня изнасиловать, когда я была беспомощной узницей, и сделал бы это, не вмешайся Адам.
— Не беспокойтесь, Алекса. Они не предадут меня, я же сделаю их обоих богатыми людьми.
Говоря это, Чарлз нервничал, избегая ее взгляда, но каким-то образом ему удалось убедить ее, что все будет так, как задумано. К несчастью, она не слышала разговора, который состоялся между Чарлзом и двумя тюремщиками в тот же вечер.
— Все ли улажено, ребята? — спросил Чарлз, когда они сидели в дрянном портовом трактире за столом, уставленным пустыми бутылками.
