Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
В рабочем кабинете адвоката я задержался. Мое внимание привлек письменный стол, заваленный документами.
– Перед исчезновением Юрий Эдуардович много работал? – кивнул я на разбросанные по столу листы с рукописным текстом.
– Не знаю, – пожала плечами жена адвоката. – Я в его дела не лезу. В этом кабинете работает только муж, наверное, он готовился к процессу. Я сюда редко захожу, здесь его вотчина.
– У вашего мужа было две гитары? – спросил я, показывая на музыкальные инструменты, примостившиеся в углу между письменным столом и книжным стеллажом.
– Вон та, которая слева, очень дорогая, – тоном экскурсовода в музее народного творчества ответила Людмила Васильевна. – Муж, когда сочинял музыку, играл только на ней. Закроется в кабинете и перебирает струны, ищет мелодию. Я к музыке совершенно равнодушна, но к его хобби всегда относилась с пониманием. У других мужья на рыбалку ездят, с друзьями по баням ходят, а мой дома сидит, баллады пишет. Говорят, у него был дар сочинять прекрасные песни, но так это или нет, я сказать не могу. Для меня все песни под гитару на один мотив.
В дверь позвонили, хозяйка пошла открывать. Из прихожей донеслось:
– Мама, мне в садике замечание сделали. Где Славик слово «шлюха» услышал? Хорошо, что воспитательница шум поднимать не стала. Представь, он девочке из своей группы говорит: «Ну что, шлюха, как дела?»
– Таня, – начала оправдываться Людмила Васильевна, – разве мы дома матом ругаемся? Славик, наверное, от других детей в детском саду слышал это слово и запомнил.
– Я зайду за ними, как обычно.
«Это жена Валерия Машковцова детей из детского сада к бабушке в гости привела, – догадался я. – То-то здесь, в зале, стоит целая коробка с игрушками».
– Вы посидите немного на кухне, – зашла ко мне Людмила Васильевна. – Я сейчас с детьми управлюсь и к вам приду.
В зал, опасливо посматривая на меня, вошли мальчик и девочка лет четырех-пяти. Поздоровавшись, они скромно сели на краешек дивана и стали ждать, пока я освобожу им пространство для игр.
– Вы не стесняйтесь, – напутствовала меня Людмила Васильевна, – можете курить, налейте себе чаю. Сахар в шкафу возьмите, заварник на плите стоит. Печенье, если захотите, тоже в шкафу, в вазочке.
Пока я наливал себе чай, в зале начался допрос.
– Славик, ты где нехорошее слово услышал? Баба Эльвира так говорит?
– Я больше так не буду, – заныл мальчик.
– Баба, он, знаешь, еще какое слово сказал? – стала ябедничать сестренка. – Давай, я тебе на ухо скажу.
После короткой паузы до меня донесся полушепот Людмилы Васильевны:
– Леночка, ты маме не говори, что Славик такое слово сказал, хорошо? Славик, я тебя по губам отшлепаю, если еще раз такое про тебя услышу. Ты меня понял?
– Я больше так не буду, – заученно ныл мальчишка.
«Дети в квартире бабушки чувствуют себя как дома, – прислушиваясь к разговору в зале, подумал я. – Вернее, не так: дети у бабушки Эльвиры в гостях, а у бабы Людмилы – дома. Жена Юрия Эдуардовича им и заботливая нянька, и лучший друг. Они доверяют ей свои секреты, они тут живут, а в квартиру Эльвиры Карловны только спать приходят. На кой черт сыну Машковцова такая жизнь? Он ведь наверняка утром до туалета в трусах пройти побоится. Отпочковался бы от тещиной семьи, снял отдельное жилье да жил бы себе, бед не знал».
Закончив воспитательную беседу, Людмила Васильевна привела детей на кухню.
– Садитесь за стол, будем чай пить, – сказала она детям.
– Баба, дай печенье, – попросил мальчик.
Людмила Васильевна тут же выполнила его просьбу.
– Что вы ели в детском саду? – спросила она у девочки. – Рассказывайте, во что играли? Славик, ты больше с Пашей не дрался? Не дерись, так нехорошо поступать.
Набив рот печеньем, мальчик стал рассказывать бабушке, как провел день. Девочка, прихлебывая чай, с интересом посматривала на меня. Кого-то я ей явно напоминал.
Закончив чаепитие, Людмила Васильевна выпроводила детей в гостиную, а сама стала чистить картошку на ужин. Обстановка для серьезной беседы никак не складывалась.
«Детей фактически воспитывает бабушка Люда, – решил я. – Валерию Юрьевичу отвели роль отца-созерцателя. Он не самостоятельный субъект. Судя по всему, сын адвоката – рохля, которым понукают все, кому не лень: теща, жена, мать. Есть такая порода мужчин, которые всегда остаются в стороне от принятия решений и ни на что не влияют».
Поставив картошку вариться, Людмила Васильевна налила нам чай, присела за стол.
– Ребятишки часто у вас бывают? – спросил я, кивая в сторону зала.
– Каждый день. – Людмила Васильевна даже удивилась такому странному вопросу. – Скажу по секрету, разве Эльвира их чему-то хорошему научит? Вы у них были? Там как в концлагере: шаг влево-вправо – расстрел. Я говорила Валере: «Не женись на ней! Она с годами станет такая же, как ее мать». Нет, не послушался. Думал, там, у тещи, ему все будет медом намазано, а вот выкусил фиг! Я Эльвиру много лет знаю, мы лет двадцать в одном подъезде живем. Она двуличная: на людях радушная хозяйка, а как дверь захлопнется, так все должны по струнке ходить.
– Что-то я особого радушия у Эльвиры Карловны не заметил, – вставил я.
– Это значит, что вы хороший человек. Я давно заметила: если Эльвире кто-то не нравится, то это порядочный человек. Дочка у нее такая же: в лицо улыбается, а сама фигу в кармане держит.
– Людмила Васильевна, как вы думаете, куда мог пропасть ваш муж?
Ответить она не успела. В зале что-то грохнулось на пол, послышался детский плач, бабушка Люда, бросив меня, рванула на помощь детям.
– Славик, как ты мог со стула упасть? – запричитала Людмила Васильевна. – Леночка, ты-то что заревела, не ты же упала. Славик, ты больно ударился?
– Я испугалась, – сквозь слезы жалобно пролепетала внучка. – Это все он, баба! Я ему говорила, чтобы не крутился, а он специально стал на стуле раскачиваться. Он в садике так же делает.
«С Людмилой Васильевной мне надо было встретиться у нее на работе, – запоздало подумал я. – Дома у адвоката каждый вечер внуки, и им посвящено все внимание. Толком здесь не поговорить».
Успокоив детей, Людмила Васильевна вернулась ко мне.
– Я думаю, – продолжила она прерванный разговор, – что мужа уже нет в живых. В его участие в вооруженном нападении я не верю. Не такой он человек, чтобы чужую кровь проливать. Да и зачем? В деньгах мы особенно не нуждались, на жизнь хватало. Машина, мичуринский участок, японский телевизор – что еще надо? Звезд с неба? Дети уже взрослые, живут самостоятельно.
– Простите за нескромный вопрос: у вашего мужа не было увлечений на стороне?
– С другой женщиной? – Людмила Васильевна сделала скептическую мину. – Не знаю, я как-то об это не задумывалась. Юра не давал мне повода для ревности… Вряд ли у него кто-то был. Он целыми вечерами дома, когда бы ему с любовницей встречаться?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
