Он с легкостью перехватил мяч и серьезно ответил:
— Я от этого частенько страдаю.
И ничего! Ни покрасневшего носа, ни увеличенного. Что, и правда страдает?!
— К тебе я еще вернусь, Клэр, но пока вопрос для Вилберна. Вилберн, что тебя связывает с графиней де Шор?
Ого, неужели принц понял мою задумку и сообразил, как стоит вести игру быстрее, чем это смогла сделать я?
Вилберн принял сферу с привычным ему спокойствием и легкой улыбкой.
— Исключительно желание моего отца объединить наш род и семью человека, который перед ним как-то выслужился. С самой графиней я и словом не обмолвился ни разу.
Принято. Треугольник доверия не признал никакого вранья.
— Влат, вопрос к тебе. Зачем ты добиваешься признания от своего отца?
— Чтобы… — голос Влата прозвучал сдавленно, хотя он уже принял сферу в руки. — Чтобы занять в обществе место по праву рождения.
Стоило ему произнести эти слова, как его нос тут же увеличился. Парень бросил на меня полный возмущения взгляд. Упс.
— Идиотская игра! — в сердцах воскликнул он. — И правила придурошные! Кристин, это правда, что ты переспала с тем не то конюхом, не то садовником?
— Нет, — спокойно ответила Крис и хитро улыбнулась. — А ты, Влат, чувствуешь ли ты вину за то, что делаешь с Лил?
Сфера вновь оказалась в руках бастарда рода де Борн. Он замялся совсем на секунду, перебросил мяч в одну руку и озадаченно почесал нос.
— Да, чувствую вину. Если бы все не зашло так далеко, я бы отказался от этой идеи уже сотни раз. Лил, вопрос к тебе. Ты бы могла меня простить, если бы между нами было все как раньше? В детстве?
Сфера замерла перед Лил, скрестившей руки на груди. Она требовательно подрагивала в воздухе, пока девушка с тяжелым вздохом не приняла ее.
— Думаю, да, — тихо ответила она. Затем прокашлялась и задала свой вопрос: — Закари, в чем заключается твоя сила голема?
Демоны, она бы его еще какое-нибудь определение из справочника спросила!
Но Закари с легкостью принял сферу и спокойно ответил:
— Я могу обращаться в любое существо, но вынужден служить только слову своего хозяина. Перси… когда ты меня отпустишь?
Мы все перевели ошарашенный взгляд на Перси. О природе их взаимоотношений мы могли только догадываться, как и о том, что Закари решится задать такой вопрос при нас.
— Когда все закончится, — пространно, но так же спокойно ответил Перси.
Когда что закончится? Жизнь мира? Наша игра? Заговор против королевы-матери? Меня бы такой ответ не устроил, но Закари довольно кивнул.
— Марк, верну тебе твой же вопрос, — насмешливо перекидывая сферу, произнес Перси. — Что тебя связывает с графиней де Шор?
Принц недовольно поджал губы, но сфера уже оказалась в его руках.
— Я не хочу отвечать на этот вопрос, — произнес он, и в тот же миг его нос начал увеличиваться.
— Опять эта графиня де Шор. Кажется, чесотка у меня начнется только от упоминания ее имени, а не по каким-то другим причинам!
Все в нашем треугольнике доверия замерли. Все смотрели на принца с удлиненным носом. Не могу сказать, кто засмеялся первым, но уже через несколько секунд почти все хихикали над внешним обликом принца. Я лишь вежливо улыбалась. Не знаю, что меня больше задело: вопрос или ответ.
— Клэр! — принц окинул меня раздраженным взглядом. Вкупе с удлинившимся носом смотрелось это потешно, вот только мне смеяться почему-то не хотелось. — Мы ведь можем покинуть треугольник до того, как дойдет до действия?
Сфера оказалась у меня в руках. Я мстительно улыбнулась и ответила:
— Можете, если Я посчитаю, что игра закончена. — Досада на лице принца — бесценна. Она меня вдохновила на новый вопрос: — Перси, почему ты поддержал принца в его заговоре?
Я уже знала ответ, но мне хотелось, чтобы его услышали все. Вряд ли это правильно — так пользоваться откровением, которым поделился Перси, но немного мотивации нашей компании явно не помешает.
— Обожаю сложные игры, — весело ответил Перси. Его нос слегка порозовел, а я ощутила исходящую от парня волну осторожности. Осторожность в один миг сменилась уверенностью, и он все же произнес: — Особенно когда я на стороне тех, в ком чувствую победителя.
Перси даже не дал никому осмыслить то, что произнес, тут же задал новый вопрос:
— Клэр! — обратился он ко мне, и я замерла. Мой третий вопрос, и, скорее всего, Перси захочет отыграться за мой. — Представь, что перед тобой выбор. Либо выйти замуж за кого-то из присутствующих, либо всю жизнь провести в борделе в любом удобном для тебя качестве. Что ты выберешь?
— Нет, ну это даже слишком, — пробормотал Вилберн, но сфера уже была у меня в руках. Вот только ответ не приходил в голову, там вообще сделалось как-то пусто. А вот воздух вокруг меня оказался довольно густым.
Тяжело вдохнув, я все же ответила. И ответила честно:
— Меня не пугает жизнь в борделе, а вот замужество с кем-то из присутствующих — это что-то… очень странное, такой брак слишком сложно представить. Потому я бы выбрала бордель.
Крепко зажмурилась, ожидая, что нос вновь начнет расти, но этого не произошло. Значит, я не соврала?
— Ура! — выдохнула я. — Вопросы ко мне закончились. Можно я побегаю вокруг полигона?
— Это твой вопрос? — хмыкнул принц. — Может, тогда перебросишь этот твой мячик мне? Я бы тоже не отказался побегать.
— Лил, — обратилась я к подруге. — Если между нами больше не будет тайн и обид, ты сможешь меня простить?
Я бросила сферу в нее, она мягко приземлилась к девушке в руки.
— Да что же меня сегодня все о прощении просят, — она закатила глаза. — Как будто я самая обиженная на свете. Да, смогла бы! Но мне нужно время.
Лилита сказала правду.
— Но подруги у меня… достойные, ничего не скажешь. Одна увела жениха из-под носа, вторая сокрыла то, что у моего другого возможного жениха уже есть невеста… — Это Лил сказала уже вполголоса, но все присутствующие все равно услышали.
— Самое время мне спрашивать о том, не простит ли Лил еще и меня.
— Даже не надейся, — огрызнулась Лил, не выпуская сферу из рук. — Я немного сбавлю градус всепрощения. И раз уж его королевское высочество так хочет побегать, задам вопрос ему. Если ты помнишь о том обещании, которое мы дали друг другу в детстве, скажи, в силе ли оно?
— В силе. — Принц не показал своего удивления, но я его почувствовала.
Что за обещание?
Это заинтересовало не только меня, но и Вилберна. Я почувствовала, как он напрягся.
— Вил, какие действия ты принял, чтобы расстроить помолвку с де Шор?
