Лили чуть наклонила голову.
— А вы когда-нибудь ошибаетесь?
— Если у меня есть сомнения, я молчу.
Он бросил быстрый взгляд на темное окно.
— Вы разрешите мне посмотреть, как вы работаете?
Лили равнодушно пожала плечами, словно ей было совершенно все равно.
— Если хотите.
Она вышла из гостиной, чуть задержавшись в коридоре, чтобы захватить плащ. После этого она провела Лумиса по коридору к задней двери особняка. На крыльце она остановилась, ухватилась обеими руками за перила и подняла голову к ночному небу.
— Как это получается? — спросил Лумис, вставая рядом с ней.
Лили продолжала смотреть в небо.
— Сначала нужно найти Полярную звезду. Она — центр всего. — Лили подняла руку. — Вон там, видите?
Лумис проследил взглядом за направлением ее руки.
— Да.
— Слева находится созвездие, которое вы, англичане, называете Плугом, а мы — Большой Медведицей. В этом созвездии семь ярких звезд.
— Кажется, вижу.
— По другую сторону Полярной звезды еще одно созвездие — из пяти звезд. Вы их видите?
Лумис нахмурился, но не отступился и наконец увидел созвездие, которое пыталась показать ему Лили.
— Вижу.
— Эти звезды составляют фигуру женщины. Греки называют ее Кассиопеей, тщеславной королевой. Потому что она была одержима своей красотой.
Лумис тихо засмеялся:
— Я и не думал, что вы настолько просвещенная!
Лили снова пожала плечами:
— Всему этому меня научила моя мать. Звезды служат мне немалым утешением.
— И дают мудрые советы?
— Иногда.
Она снова стала смотреть на небо. Несколько долгих минут она хранила молчание, сосредоточившись на черном покрывале, окутавшем Землю, на далеких мерцающих кристалликах звезд… Казалось, Лумис вполне готов просто стоять и наблюдать за ней.
Прошло еще какое-то время. Наконец Лили позволила себе чуть расслабиться и опустила голову.
— Идемте. Нам пора вернуться в дом.
Лумис молчал, пока они шли по коридору, но стоило им войти в гостиную, как он задал тот вопрос, который она надеялась услышать:
— Что вы увидели?
Лили одарила его таинственной улыбкой Цайи.
— Я представила себе вас там, среди звезд. В моих мыслях рядом с вами появилась старая женщина. Вы знаете ее имя.
Лумис едва заметно выпрямился:
— Полагаю, ее зовут миссис Кроули?
Лили кивнула.
— Эта женщина… ей принадлежит много компаний, но только одна принесет вам богатство.
— Вы можете сказать, какая именно?
— Оружейная. Я увидела ружья, целые ряды ружей. Это как-то связано с американцами. Неурядицы, которые там начались, приведут к войне, и им понадобится оружие. Миссис Кроули… сложите все деньга, какие найдете, купите оружие — и получите целое состояние.
— Вы в этом уверены?
Лили опять пожала плечами:
— Так говорят звезды. Это все, что я знаю.
Она почти видела, как работает его мысль. Он вспоминал сделанные ею предсказания: все они оказались правдивыми! Он пытался понять, не может ли это оказаться обманом, однако друзья Ройала были сливками британской аристократии, и Лумису в голове не могло прийти, что такие люди способны принять участие в каком-то мошенничестве.
— Я подумаю над тем, что вы сказали.
— Предупреждаю: это произойдет очень скоро.
Лумис кивнул:
— Спасибо, что согласились со мной встретиться, Цайя.
Лили чуть наклонила голову:
— Доброй ночи, мистер Лумис.
Кольца, которыми были унизаны ее пальцы, заиграли на свету, когда он импульсивно поймал ее руку.
— Престон, — негромко поправил он ее, поцеловав руку. — Мы ведь стали друзьями, правда?
— Да… мы друзья. — Лили высвободила руку и заставила себя улыбнуться. — Доброй ночи… Престон.
Через окно она наблюдала, как он спустился с крыльца и сел в свою карету. Дождавшись, когда экипаж уедет, Лили вернулась в спальню и первым делом сняла парик. Она сама не понимала, почему ей не нравилась мысль, что Ройал видит ее в облике Цайи. Возможно, ей просто не хотелось напоминать ему о той жизни, которую она когда-то вела.
Вынув шпильки, Лили расправила свои длинные светлые волосы и стянула их сзади лентой. Зная, что Ройал еще не ушел из дома, она прошла по коридору на кухню.
Открыв дверь, Лили с изумлением увидела, что Дотти нет, а Ройал стоит на кухне один.
— У миссис Хоббс заболела младшая дочь. Ей необходимо было вернуться домой и посмотреть, как она. Я сказал, что тебе ничто не будет угрожать, пока я здесь. Я обещал ей, что провожу тебя до дома.
Лили напряженно застыла.
— Но вам нельзя этого делать! Что, если нас увидят вместе? Господи, разве мало было того раза, когда нас застали вдвоем в лавке?
Ройал шумно вздохнул.
— Я виню в этом себя, Лили, как и во всем, что произошло между нами. Если бы я с самого начала оставил тебя в покое…
— Вина не только ваша.
И по его золотисто-карим глазам было видно, что влечение никуда не делось. Его взгляд жадно скользил по ее лицу, по яркому шелковому наряду. Влечение осталось таким же сильным — а может, стало еще сильнее.
Ройал прикоснулся к ее щеке. Лили ощутила жар пальцев, словно ее обожгло.
— Ты так прекрасна… даже в своем цыганском наряде.
Лили молча покачала головой. Одного взгляда на Ройала было достаточно, чтобы в ней проснулось желание — чтобы ее сердце забилось сильнее.
— Я хотел бы сказать тебе очень многое, я открыл бы тебе мои чувства, если бы мог.
Лили нервно облизнула губы. Она старалась не замечать напряжения, возникшего между ними, почти ощутимого тока страсти.
— Что бы мы ни чувствовали, нам надо об этом забыть. Мы достаточно нагрешили, Ройал.
— Если это было грехом, то почему ощущалось как что-то невероятно правильное? Почему я снова хочу любить тебя? Почему я грежу о том, как хорошо мне было с тобой? Я мечтаю хотя бы о том, чтобы просто обнять тебя!
— Мне хотелось бы быть сильной! — проговорила Лили, понимая, что в том, что касается Ройала, у нее нет никакой силы воли. — Мне хотелось бы отстраниться от вас — но я не могу!
Она шагнула к нему, подняла руки и прижала ладони к его щекам. Приподнявшись на цыпочки, поцеловала его. Этот нежный и сладкий поцелуй был полон желания и грустного прощания. Но он мгновенно стал глубже и жарче — и внезапно Лили качнулась к Ройалу, безмолвно моля о большем.
