— Рыжий, не пора ли представить нас друг другу?
Рыжий заскрипел зубами.
— София, это твой дедушка. Человек, которому достало бессердечия отречься от твоей мамы, когда ей было всего семнадцать.
Граф высокомерно замер.
— Моя Беатрис сбежала из дому! Презрела свое высокое положение. — Он посмотрел на Софию, и его взгляд смягчился. — Ты на нее так похожа.
— Благодарю вас. Так… приятно познакомиться с вами. Мне всегда хотелось иметь дедушку. — Она обернулась к дверям гостиной и через плечо Дугала взглянула на сэра Реджинальда. — Это вы сообщили графу, что я здесь!
Сэр Реджинальд кивнул.
— Надеюсь, вы не станете особо возражать. Но я позаимствовал ваше ожерелье, чтобы послать его графу.
Старик с благодарностью взглянул на него.
— Ах, вот и ты, мой мальчик. Сэр Реджинальд — мой крестник, — пояснил он Софии.
Девушка смущенно призналась:
— Я все еще ничего не понимаю.
Сэр Реджинальд ответил:
— В лондонском доме графа висит портрет вашей матери. Когда я впервые вас увидел, я был уверен: мы где-то встречались. Но где? Потом я увидел ваши украшения и все понял. Для пущей уверенности я отправил ожерелье графу. Сегодня я получил от него ответ. — Он сунул руку в карман. — Вот черт? Куда подевалось письмо?
София вытащила конверт из кармана:
— Вот оно.
Сэр Реджинальд удивился:
— Вы вытащили его у меня? Когда мы…
— Да. Я подумала, что вы продали графу мои бриллианты, а в конверте деньги. Мне нужно было получить доказательство. Тогда я вытащила письмо.
— Для этого вы меня поцеловали?
За окном сверкнула молния.
— Вы его поцеловали? — сурово спросил Дугал.
— Один раз.
— Два, — мягко поправил сэр Реджинальд. Дугал ударил его кулаком, и несчастный щеголь отлетел к стене и сполз на пол.
— Богом клянусь, вот это удар! — закричал Рыжий. — Маклейн, хотел бы я полюбоваться на вас в настоящем кулачном бою.
— Действительно, — согласился граф. — Отличный удар левой.
— А вы-то что в этом понимаете? — грубо спросил Рыжий.
— Я не пропустил ни одного крупного турнира по боксу за последние…
Прогремел гром, огненные всполохи осветили окна огромного холла.
— Хватит, — твердо сказал Дугал, заметив, как побледнела София. Взглянув на старого графа, он поинтересовался: — Зачем вы здесь? Кажется, вы не очень жалуете Макфарлина.
— Я приехал за внучкой.
— Вы ее не получите! — закричал Рыжий. — Она не ваша собственность.
Граф вспыхнул.
— Разумеется, нет. Черт вас подери, Макфарлин! Я приехал загладить свою вину. — Он повернулся к Софии: — Моя дорогая! Я был молод, горяч и слишком горд. Поэтому, когда Беатрис выбрала твоего отца, я поступил отвратительно. Выгнал ее, оставив без гроша. Твердил себе, что она это заслужила. Но потом, когда она уехала… Мне так ее не хватало. Я даже не догадывался, насколько дорога мне дочь, пока она не покинула меня.
София задумчиво кивнула:
— Уверена — она тоже тосковала без вас.
Рыжий выступил вперед:
— Да она целый год каждую ночь засыпала в слезах!
Граф без сил всем телом навалился на трость.
— Я пытался разыскать ее. Найти вас. Но вы все время переезжали, нигде не задерживаясь подолгу. Я посылал своих людей во Францию, в Италию, во все концы света. Тщетно.
Все молчали. Рыжий нахмурился:
— Вы пытались нас разыскать?
— Да. Чтобы попросить прощения. — Его губы дрожали. — Мне так и не удалось это сделать. — Вытащив из кармана носовой платок, граф промокнул глаза. — Ужасная штука — гордость.
Он тяжело вздохнул. Рыжий кивнул в знак согласия. Хромая, граф подошел к Софии.
— Я бы отдал все на свете, чтобы сказать дочери, как я сожалею о своей гордыне. Теперь уже поздно. Поэтому дай мне шанс! Я был плохим отцом, но постараюсь стать хорошим дедом.
Рыжий фыркнул:
— Как трогательно! Но вы сделаете с Софией то, что пытались сделать с Беатрис, — запереть ее в доме, лишив радости жить.
— Просто я защищал ее! И Софию смогу уберечь лучше, чем ты. Сэр Реджинальд только что признался, что скомпрометировал Софию, и вам, кажется, все равно. Но мне — нет. — Граф строго взглянул на сэра Реджинальда, который с трудом пытался встать на ноги. — Вы, сэр, женитесь на моей внучке.
— Нет, не женится, — возразил Дугал.
Все посмотрели на него.
— Если кто-то и женится на Софии, так это я.
Сэр Реджинальд потер распухшую челюсть.
— Полагаю, лорд Маклейн может лучше подкрепить свои притязания на прелестную мисс Макфарлин, нежели я. Он влюблен в нее.
Все глаза устремились на Дугала. Он же видел только Софию. Она шагнула к нему:
— Дугал?
Ее широко распахнутые глаза блестели. Вот он, миг прозрения!
— Любовь моя, я думал, что могу с этим справиться. Я ошибся, это сильнее меня. Всегда думал — я не из тех, кто женится, но теперь… Игра стоит свеч.
Рыжий широко улыбнулся Дугалу:
— Да. Еще как стоит.
Дугал не сводил глаз с Софии.
— Я ничего не могу обещать. Не могу все время сидеть на одном месте. И никогда не думал, что из меня выйдет хороший муж.
— И я не думал, — отозвался Рыжий.
— И я, — добавил граф.
Дугал посмотрел на них обоих.
— Нет?
Рыжий покачал головой.
— В браке нам с Беатрис приходилось иногда нелегко, и я не могу сказать, что никогда не совершал ошибок. Ошибалась и она. Но мы справились. Если ты любишь Софию, а она тебя, вы справитесь.
Граф кивнул, его глаза затуманились.
— Я тоже любил свою жену. Она умерла, когда Беатрис едва исполнилось тринадцать. Думаю, поэтому я так старался удержать ее при себе, боялся выпустить из рук. Потеряв Мэри, я очень страдал. Будь это в моих силах, я повторил бы все снова.
— Дугал? — спросила София.
Он смотрел на нее.
— Так вы говорите, что… любите меня?
Эти слова болезненно царапнули его сердце — словно палец, терзающий туго натянутую струну арфы.
— Да, София. Я люблю вас. Люблю сильнее, чем могу сказать. Мне казалось — любовь к вам сделает меня слабее, и я потеряю власть над проклятием. Теперь… — Горестно улыбнувшись, Дугал взглянул в окно — снаружи хлестал дождь. — Теперь мне ясно — я стану слабым и беспомощным, если вас не будет в моей жизни. Не стоит и пытаться.
