Житие святых ВасильеваСерефин Мелески прислонился ко входу в туннель и, прищурившись, всматривался в темноту. Солнце почти село, но его последние лучи все так же ослепляли его, лишая и без того – по общему признанию – ужасного зрения.
– Неужели ты позволишь им сбежать? – возмутилась Остия.
Не утруждаясь ответом, Серефин протянул руку к бедру, поднял книгу заклинаний, которая висела там привязанная к ремню, и открыл ее. Он пролистал несколько страниц, вырвал одну из них, а затем выронил книгу и протянул раскрытую руку Остии.
Сузив глаза, девушка покосилась на нож в своей руке. Так же молча она обхватила запястье юноши и провела лезвием по его ладони.
– Не его руку, – запротестовал Кацпер, который стоял, прислонившись к противоположной стене туннеля.
Проигнорировав и его, Серефин поднял руку. Кровь засочилась из пореза и медленно стекла по руке. Ладонь саднило, но прилив магии, который должен был за этим последовать, стирал любую незначительную боль. Он положил страницу из книги на окровавленную руку и подождал, пока бумага впитает кровь. Как только страницу окутали темные завитки дыма, по венам тут же заструилась магия, его зрение обострилось, а на снегу высветилась ярко-красная полоса, показывая путь к сбежавшему клирику.
На лице Серефина появилась улыбка:
– Пусть бежит.
– Зачем ты привязал себя к ней этим заклинанием? – спросила Остия.
– Она ничего не почувствовала. К тому же это не привязка, а просто след.
Теперь она могла убежать хоть на край света, и он все равно сможет выследить ее, если будет время от времени подпитывать заклинание своей кровью. А это было очень легко сделать.
– Смело, – заметил Кацпер.
Серефин бросил на него ироничный взгляд.
– Даже если она почувствовала заклинание, то все равно не сможет его сломать.
– Ты ничего не знаешь о магии, которую она использовала, так с чего ты решил, что она ничего не заметила?
Серефин нахмурился. Кацпер был прав, но он не собирался признаваться в этом.
– Пусть люди отыщут и схватят тех, кто выжил, – сказал он Остии.
Она кивнула и скрылась в туннеле.
Кацпер посмотрел ей вслед. Рукав его сюртука почти оторвали во время сражения, и теперь тот вместе с эполетом золотого цвета держался всего на нескольких ниточках. Подняв смуглую руку, он провел пальцами по темным кудрям и удивился, что они слиплись от крови.
– Почему ты не отправился за ней? Мы же искали доказательства существования кровавого клирика целую вечность и наконец нашли ее саму.
– Ты хочешь бродить по Калязину в темноте? – спросил Серефин.
Их полк не понаслышке знал, сколько смертельных опасностей таится здесь для тех, кто не знаком с местностью. Кроме того, Серефин плохо видел даже в солнечный день, что ж было говорить о сумерках. В темных глазах Кацпера вспыхнуло понимание, и он кивнул.
Серефин провел на фронте в Калязине почти три года и за это время лишь изредка возвращался домой. За это время ему уже стало казаться, что зима не закончится никогда. В этой стране даже в оттепель было все так же холодно. Только снег, мороз и леса. Последние пять месяцев Серефин со своим полком выискивал доказательства существования магии в Калязине. Его отец постоянно твердил об этом и требовал, чтобы Серефин отыскал клириков. Они могли переломить ход войны в пользу Калязина, а этого нельзя было допустить, особенно теперь, когда они нанесли решительный удар. Несколько недель назад транавийцы захватили город Волдога, который являлся жизненно важным форпостом врага. И это стало первым шагом к тому, чтобы наконец-то одержать верх в этой бесконечной войне.
