Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
– Нет, нет, не бери его! – говорит Ингер. – У тебя небось руки в смоле! – говорит она.
– У меня руки в смоле? Ты с ума сошла! – отвечает Исаак. – Смолы у меня на руках не было с тех пор, как я поставил этот дом. Дай сюда мальчишку, я его уйму!
– Не надо, он сейчас сам замолчит…
В мае из-за гор к новоселам, поселившимся в глуши, приходит гостья из родни Ингер, она пришла издалека, и принимают ее радушно. Она говорит:
– Пришла посмотреть, как-то живется Златорожке, с тех пор как она ушла от нас!
– А об тебе-то, маленьком, никто и не спросит! – жалобно говорит Ингер малютке.
– Ну-ка, погляжу, какой он у тебя. Вижу, вижу, мальчишка. Лучше некуда! Подумать только, если б год тому назад мне сказали, Ингер, что я разыщу тебя здесь – с мужем, ребенком, с домом и достатком!
– Обо мне и говорить не стоит. Это все он, он взял меня такою, как я была!
– А вы повенчались? Ах, так вы еще не повенчаны!
– Повенчаемся, когда придет время крестить этого мальца, – говорит Ингер. – Мы бы уж давно повенчались, да все как-то недосуг было. Что скажешь, Исаак?
– Повенчаться-то… ну, понятно.
– Ты не сможешь, Олина, снова прийти к нам в перерыве между полевыми работами присмотреть за скотиной, пока мы съездим? – спрашивает Ингер.
– Отчего же, – обещает гостья.
– Мы тебя отблагодарим.
– Да уж знаю, знаю… Гляжу, вы опять затеяли что-то строить. И что? Неужто вам все мало?
Ингер пользуется случаем и говорит:
– Спроси его сама, мне он не говорит.
– Что я строю? – отвечает Исаак. – Так, пустяковину. На всякий случай сарай строю, вдруг понадобится. А что это ты помянула Златорожку, хочешь посмотреть ее? – спрашивает он гостью.
Они идут в хлев, показывают Олине корову и телку, а бык – бык просто чудо, гостья только головой качает, глядя на скотину и на хлев, – ну надо же, лучше не сыщешь, а уж чистота в хлеву ну прямо замечательная.
– Я-то знаю, что до ласки и заботливого обхождения со скотиной на Ингер во всем можно положиться! – говорит женщина.
Исаак спрашивает:
– Стало быть, Златорожка раньше жила у тебя?
– Как же, еще телушкой! Правда, не у меня самой, а у моего сына, ну, да ведь это все равно. У нас и посейчас в хлеву живет ее мать!
Давненько не доводилось Исааку слышать более отрадные слова, и на душе у него становится легче, он знает теперь, что Златорожка принадлежит Ингер и ему по праву. И то сказать, он уж было нашел печальный выход из своих сомнений: зарезать по осени Златорожку, выскоблить кожу, закопать рога в землю и таким образом изгладить всякие следы существования коровы Златорожки в этом мире. Теперь нужда в этом отпала. Он преисполняется гордостью за Ингер.
– Говоришь, чистюля? Другой такой чистюли не сыскать во всем свете! Просто удивительно, как мне повезло, что я раздобыл себе такую работящую жену!
– Да разве иного можно было ожидать! – отвечает Олина.
Эта пришедшая из-за гор женщина по имени Олина, скромная, с негромким голосом, толковая женщина, пробыла у них несколько дней, для спанья ей отвели клеть. Когда она собралась домой, Ингер дала ей немножко шерсти от своих овец, а она почему-то спрятала узелок от Исаака.
Ребенок, Исаак и его жена – мир опять стал прежним, день-деньской в работе, много маленьких и больших радостей: Златорожка хорошо доится, козы принесли козлят и тоже дают много молока, Ингер наварила огромное количество белых и красных сыров и поставила их созревать. Она задумала наделать столько сыров, чтоб купить на них ткацкий станок, – ох уж эта Ингер – и ткать-то она умеет!
Исаак строил сарайчик, у него, видать, тоже был свой план. Он сколотил из двойных досок пристройку к землянке, проделал в ней дверь и оконце в четыре стекла, настлал крышу из горбыля и стал ждать, пока просохнет земля и можно будет нарезать дерну. Все только самое необходимое и нужное – ни пола, ни струганых стен, но зато Исаак смастерил стойло, словно бы для коня, и сколотил ясли.
Май был на исходе. Солнце обсушило пригорки. Исаак покрыл свой сарай дерном – теперь он был полностью готов. И вот однажды утром Исаак наелся на сутки вперед, захватил с собой еще еды, вскинул на плечо мотыгу с лопатой и отправился в село.
– Принеси мне четыре локтя ситцу! – крикнула Ингер ему вдогонку.
– На что он тебе? – отозвался Исаак.
Похоже было, он ушел навсегда; каждый день Ингер смотрела на небо, определяла направление ветра, словно ждала моряка, по ночам выходила во двор и прислушивалась, подумывала даже взять ребенка и пойти разыскивать мужа. Наконец он вернулся с лошадью и повозкой.
– Тпр-ру! – громко сказал Исаак, подъехав к самым дверям, и хотя лошадь была смирная и весело заржала, словно почуяв в землянке знакомых, Исаак крикнул в горницу:
– Выйди-ка, подержи лошадь!
Ингер выскочила во двор.
– Что это? – воскликнула она. – Ах, Исаак, неужто ты опять взял ее взаймы! Да где ж ты пропадал столько времени? Ведь нынче пошел шестой день, как тебя нет.
– Где ж мне быть? Пришлось походить по многим местам, прежде чем достал телегу. Подержи-ка лошадь, говорят тебе!
– Телегу? Да ведь не купил же ты ее?!
Исаак нем, Исаак весь точно налит немотой. Он принимается вытаскивать из телеги плуг и борону, гвозди, съестные припасы, лом и мешок с ячменем.
– Как ребенок? – спрашивает он.
– Ребенку ничего не делается. Так ты, выходит, купил телегу. А я-то только и знаю, что надрываюсь ради ткацкого станка, – говорит она шутливо, обрадовавшись донельзя, что он снова дома.
Исаак опять долго молчит, весь уйдя в свои мысли: куда девать привезенные товары и орудия; по всему видать, не так-то легко найти для них место на дворе. Но когда Ингер перестала выспрашивать его и пустилась вместо того разговаривать с лошадью, Исаак нарушил молчание.
– Ты когда-нибудь видала крестьянский двор без лошади и телеги, без плуга и бороны и без всего, что к ним полагается? А раз уж ты хочешь знать, так я купил и лошадь, и телегу, и все, что в ней лежит, – ответил он.
Ингер только покачала головой да сказала:
– Спаси тебя Христос и помилуй!
А Исаак, он теперь уже не чувствовал себя маленьким и жалким, он словно бы рассчитался с женой за Златорожку, и рассчитался сполна, по-барски: пожалуйте, вот вам от нас – лошадку, да еще за наличные денежки! Его просто обуревала жажда деятельности: он снова схватился за плуг, поднял его с земли, отнес к стене избы и поставил там. Ведь здесь он распоряжается! Потом вытащил из телеги борону, лом, новенькие, только что купленные вилы, все драгоценные земледельческие орудия, истинное сокровище для новосела. Ну что ж, полное обзаведенье, теперь у него есть все, что нужно.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
