– Это – простите, что я вынужден уточнить, – однозначно было убийство. Мне очень жаль, Эллисон, ведь вы были хорошими друзьями?
К удивлению и радости инспектора Келли девушка покачала головой:
– Мне он нравился, и мы всего один раз встречались. Это был действительно чудесный вечер, но не более того.
– У него были враги?
Она задумчиво посмотрела на Джона:
– Нет, насколько мне известно. Но настолько хорошо я его не знала. Что теперь будет? Его тело отправят в Египет или похоронят здесь? Боже, я до сих пор не могу в это поверить! Такой милый, дружелюбный парень… Как это вообще произошло? Вы сказали, что его убили? На него кто-то напал на улице?
– Нет, это произошло в музее. Он попал в одну из искусственных ловушек, видимо, кто-то это подстроил.
Эллисон ахнула и зажала рот рукой:
– Вы хотите сказать… кто-то намеренно…
– Именно так, – кивнул инспектор.
Эллисон стала нервно перебирать бумаги на своем письменном столе, совершенно не понимая, что делает. Джон подошел ближе и решительно положил свою ладонь на ее руку:
– Мне, правда, очень жаль. Для вас, наверное, это большой шок. Если я могу вам чем-то помочь…
Она посмотрела на него глазами, в которых отчаянно боролись гнев и бессилие:
– Да, на самом деле вы можете мне помочь, Джон. Вы окажете мне большую услугу, если сегодня вечером куда-нибудь сходите со мной. Я… я бы не хотела сидеть одна дома и думать о том, что…
Такое предложение инспектор не мог себе представить даже в самых смелых мечтах. Даже если нынешний повод никак нельзя назвать радостным, с его стороны было бы глупо отказываться.
– Все, что пожелаете, – пообещал он. Но боль и страх, которые не могли скрыть глаза девушки, огорчили его.
* * *
Келли проводил Эллисон до дома. Весь вечер она старалась выглядеть как обычно, но получалось плохо. Она все время перескакивала в разговоре с темы на тему. Джон первое время пытался следить за ходом ее мыслей, но затем перестал. В итоге вечер прошел совсем не так, как себе представлял инспектор.
У дверей дома Эллисон попрощалась с Джоном.
– Я очень благодарна вам за то, что вы уделили мне свое драгоценное время, – тихо сказала она. – Боюсь, я сегодня была не самой подходящей компанией, простите меня.
– Вам не за что просить прощения, – он взял девушку за руку и поцеловал ее. – Спокойной ночи, Эллисон. Я уверен, к нашей следующей встрече вам уже будет гораздо лучше.
Келли поехал домой. Но если бы он знал, что Эллисон вскоре вышла из дома и решила провести собственное расследование, то вряд ли бы спокойно отправился спать.
* * *
В музее что-то происходило, и в этом девушка нисколько не сомневалась. Она также была уверена, что к этому каким-то образом причастен Флетчер. Конечно, это чувство могло крепнуть в ней из-за неприязни к этому человеку. Поразмыслив немного, она все-таки решила, что дело не только в этом. Да, Харви определенно ей не нравился, но только из-за этого она бы не стала его подозревать в убийстве. Версия, которую он рассказал инспектору, казалась ей неправдоподобной. Возможно, она ошибалась, и это всего лишь ее домыслы… В итоге Эллисон решила сама осмотреться в музее. На этот опрометчивый поступок ее подтолкнуло случайное совпадение. Пару недель назад ей пришлось несколько раз во внерабочее время посещать музей в рамках одной исследовательской работы. Ключи от входа и от сигнализации с тех пор она так и не вернула. Теперь было самое время воспользоваться ими еще раз.
В полном одиночестве она вошла в огромный вестибюль, заперла за собой дверь и осмотрелась. Странное чувство овладело ею. Еще вчера вечером здесь было все по-другому.
А теперь Фарух мертв…
Эта мысль причиняла ей боль, хотя она и не была настолько хорошо знакома с Фарухом, чтобы утверждать, что их более близкие отношения смогли бы долго продержаться.
Эллисон встряхнулась. Сейчас ей следовало абстрагироваться от этих мыслей.
Здание пустовало, тем не менее отовсюду раздавались какие-то шорохи, которые Эллисон не могла сразу опознать. Девушке приходилось постоянно напряженно прислушиваться. Она резко остановилась.
Ей что-то послышалось? Шаги? Или они раздавались с верхней галереи?
Сердце Эллисон учащенно забилось, ладони вспотели от напряжения, а тело стала сотрясать мелкая дрожь, пока она затаив дыхание стояла посреди вестибюля и прислушивалась.
Вдруг она чуть не рассмеялась от облегчения: это были часы! Ровное тиканье их секундной стрелки в тишине создавало иллюзию шагов. Эллисон вытерла пот со лба и глубоко вздохнула. Неужели она такая трусиха, что даже от такой мелочи готова испугаться? Что она вообще здесь делала? Она пошла дальше.
Как обычно, по ночам музей скудно освещался лампами аварийного освещения, создававшим в залах таинственную полутьму. Причудливые, продолговатые тени, возникавшие в свете немногочисленных ламп, грозили несуществующими опасностями. Эллисон взяла себя в руки, ведь она пришла сюда, чтобы выяснить хоть что-нибудь о смерти Фаруха. Может, от глаз полицейских что-нибудь ускользнуло? Но если она будет продолжать бояться каждого шороха и каждой тени, то лучше сразу отправиться домой.
Девушка уверенно шла прямиком к египетской выставке. Как бы это ни было ужасно, ей хотелось увидеть место, где это случилось.
У Эллисон пересохло во рту. Но она храбрилась изо всех сил.
Она медленно продвигалась вперед. Сначала она хотела найти ту самую кнопку, которой Фарух открыл потайную нишу, ставшую затем местом его гибели. Но этого не понадобилось. Путь ей перегородила ярко-желтая полицейская лента, которой было огорожено место преступления. Очевидно, под давлением какого-нибудь министерства было решено не закрывать полностью выставку и музей, а только перегородить вход в импровизированный лабиринт. Но ломать над этим голову Эллисон не стала.
Девушка медленно приближалась к злополучной нише, боясь в нее заглянуть. Слезы непроизвольно навернулись на ее глаза, когда она с ужасом представила, что здесь произошло с Фарухом.
Об этом она сейчас не хотела думать. Эллисон быстро вытерла слезы и отвернулась. Здесь она уже вряд ли что-нибудь найдет. Наверняка полицейские ощупали вокруг каждый сантиметр. Эллисон миновала ограждение и двинулась дальше, вглубь лабиринта.
Внезапно она услышала шаги! В музее однозначно был кто-то еще. Кто-то, кто также хотел остаться незамеченным. Эллисон затаила дыхание и замерла на месте.
Кто это мог быть? Лишь у строго ограниченного круга лиц были ключи от музея. Почему-то мысль об обычной краже со взломом показалась Эллисон самой неправдоподобной.
Девушка завернула за угол и резко остановилась. Да, вот он! Человек стоял в центре гробницы, смотрел на стену и, казалось, чего-то ждал.
