Именно такие чувства испытывает сейчас Элоиз. При этой мысли я невольно вздрогнула. Что-то сдвинулось в моем сознании. Словно я нависла над бездной, готовой поглотить меня, — как тогда, во время срыва. Нельзя допустить, чтобы это повторилось.
Звонит телефон. А я задремала. Голова как ватная. Не хочется снимать трубку — но вдруг что-то случилось, вдруг Крис попал в аварию, заболели дети или, не дай бог, кто-то из наших мальчиков подрался и угодил в полицию? У матерей всегда есть повод для беспокойства. Поэтому я поплелась на кухню к телефону.
— Мам, привет. — Это звонила Иви. — Просто хочу спросить — ты когда обратно? Я только вернулась — все было просто супер, кстати, я заскочила к папе в клинику. А ты почему до сих пор в Корнуолле? Папа говорит, ты грустишь из-за Элоиз. Приезжай домой — я тебя обниму.
Моя Иви, деточка моя.
Но как же Элоиз?
Она там одна, а дети — тут, без нее. А вдруг она еще здесь, смотрит на нас, мучается. Она хочет обратно домой, к своим девочкам. Нет, она не может расстаться с ними — тревожится за их будущее, не в состоянии никак защитить их. И хотя я чувствовала приближение депрессии, все равно инстинкты говорили, что я права. Но что это значит? Ведь если я права, значит, остается какая-то недосказанность во всем, связанном со смертью Элоиз. Словно она так и не смогла обрести покой. Джулиана тоже встревожена ее внезапной смертью. И во мне нарастает интуитивная уверенность, что произошло нечто ужасное.
А может, я просто боюсь за себя? Ведь если Элоиз умерла так рано, значит, и я могу сгинуть в черной дыре безумия, откуда также нет возврата?
Я нервно сглотнула и собралась с силами, заставила себя улыбнуться, чтобы сказать моей Иви, как я ее люблю и что все будет хорошо. Порасспрашивала ее про лыжный поход и пообещала вернуться к выходным. Пусть она поцелует от меня папу.
Я сделала себе яичницу с ветчиной и уселась перед телевизором. Пощелкала пультом — смотреть нечего. Слава богу, у нас есть тарелка. Зашла в фильмотеку и нашла «Стальные магнолии». Как человек семейный, я люблю поплакать над каким-нибудь сентиментальным фильмом. К тому же «Стальные магнолии» напоминают мне об Иви. И какой актерский состав! Джулия Робертс, Салли Филд, Долли Партон, Дэрил Ханна, Шерл Мак-Лейн, да и сама блистательная создательница фильма Олимпия Дукакис, — какие они все теплые, женственные. Мы с Иви частенько пересматривали это кино. Мы вообще любили посидеть вдвоем, включив что-нибудь душещипательное вроде «Мачехи» или «Mama Mia». Сидим, смотрим и шмыгаем носами. А Крис с Томом и Сэмом в это время, со всем пониманием к нашим женским слабостям, сидят на кухне и трескают яичницу.
Где-то к девяти вечера, когда я уже почти дошла до эпизода, где героиня Джулии Робертс должна умереть, по окнам резанул свет фар. Я не придала этому никакого значения, потому что неподалеку два дома и соседи как раз проезжают мимо нас. Может, это Джим с Мэри или Терри везет домой своих детей с футбольной тренировки. Я никогда не задергиваю шторы на окнах, как и остальные в нашей деревушке. Никогда днем не запираю дверей. Действительно, зачем? Тут приличные соседи — да и никто не приезжает к нам без приглашения.
Между тем дождь превратился уже в настоящую бурю, которую приятно пересидеть дома в компании, но вот одной — страшновато.
Вдруг резко распахнулась дверь и с грохотом ударилась об стену. Я в страхе подскочила со своего места. Тед! Он замер на пороге, прислонившись к дверному косяку. У него буквально подкашивались колени, будто он вот-вот грохнется в обморок. Я подбежала, чтобы поддержать его.
— О боже, Тед. Проходи скорее, давай я налью тебе что-нибудь выпить. А где девочки?
— Я завез их к Джулиане, пусть там заночуют.
Конечно, Джулиана с радостью примет девочек, она их обожает. Но если у нее такие трения с Тедом, даже странно, что он решился обратиться к ней. Либо он просто делает так, как ему удобно, либо не так уж плохо он относится к своей теще. Остается надеяться, что Тед закинул дочерей бабушке до того, как напился.
— Ты уж прости, Кэти, мне просто необходимо выговориться. Я знаю, что Крис уже в Лондоне, но я больше всего хотел увидеть именно тебя. Прости за вторжение. — Тед тряхнул головой. — Хотя зачем тебе все это, уже ночь на дворе.
— Не говори глупостей. Не так уж и поздно, и я рада, что ты приехал. Такая буря, что страшновато сидеть тут в одиночестве.
Раскаты грома пронеслись над долиной. Дождь с пущей силой застучал по крыше. Я и впрямь была рада появлению Теда.
— Что будешь пить, Тед?
— Виски у тебя случайно нет?
— Тебе повезло. Немного осталось с Рождества.
Всполохи молнии с треском прошили небо. Пока я наливала виски, Тед рухнул на диван.
Я подала ему бокал. Тед выглядел совершенно измотанным. Такой красивый, высокий, с волосами, выбеленными солнцем. Но в глазах цвета морской синевы притаились усталость и грусть.
— Ну? Как девочки? — спросила я.
— В общем-то у них все замечательно.
— А у тебя?
Он рассмеялся, проведя рукой по волосам.
— Ну, если уж ты спросила, у меня все хреново.
— Ну да, что это я. Прости.
— Но, знаешь, даже не хочется об этом говорить. Я оказался тут, у тебя, и почувствовал себя нормально.
Разговор не клеился. Мы оба обходили острые углы. Мне хотелось бы серьезно поговорить об Элоиз, но Тед явно избегал этого. Теплый камин, женское общество, большой бокал виски и десятичасовые новости. Ему хотелось только этого. Я не стала трогать Теда, предоставив ему возможность расслабиться.
— Трудно притворяться перед детьми, — произнес он наконец. — Я не могу ни о чем говорить, не могу поплакать при них. Мне кажется, я схожу с ума, Кэти. Мир перевернулся, и я не знаю, как жить дальше. Если честно, просто хочется напиться до беспамятства.
— Ты имеешь на это право.
— Я бы рад, но только не тут. Завтра мне везти их домой в Фоуи. — Тед болезненно поморщился.
— Так ты еще не заезжал домой?
— Нет. Не хватило духу. А завтра вот должен. Сегодня не было никаких сил.
— Можешь переночевать тут. Выпей, проспись, а утром возвращайся за девочками. Если хочешь, я могу поехать с вами в Фоуи. Тебе наверняка нужно закупить продуктов. Я помогу.
— Кэти, ты просто ангел. Ну как я могу навязываться со своими стенаниями?
— Не глупи. У меня тут нет никаких дел, к тому же я и сама выбита из колеи. Вот вчера виделась с Джулианой. Она до сих пор не пришла в себя.
Тед переменился в лице. Грусть сменилась гневом.
— Знаешь, она ведь винит во всем меня. Даже не знаю, почему. Элоиз уже несколько лет была обречена.
— Тед, просто вам обоим трудно сейчас. Оставайся тут, немного придешь в себя. Хочешь еще виски?
