Она лишь кивнула, соглашаясь с моим высказыванием. Жалко мне девчонку, ей ведь, в отличие от меня, еще не доводилось оказываться в серьезных переделках, да и процесс перевода живого человека в абсолютно дохлое состояние она также увидела впервые в жизни. Впрочем, все, что не убивает нас, может пойти на пользу. Если Люсьен не сломается в этом круговороте событий и вдобавок останется в живых, это даст серьезную закалку от большинства жизненных неприятностей, столь часто происходящих в нашем веселом и разнообразном мире. Я лишь могу поддержать ее, но ни в коем случае не носиться, как с младенцем-несмышленышем — не в моих это принципах.
— Да, Симон, — задержал я монаха, уже собиравшегося было идти дальше. — Я тут загляну в комнату, где обитал этот особо буйный покойничек. Уж больно интересно, как его довели до такого состояния, если он никуда не выходил и сидел там, запершись изнутри.
* * *
На первый взгляд помещение, где обитал ныне покойный Марк было вполне обычным. Для монаха, конечно. Книги духовного содержания, нехитрая мебель, кое-какие личные вещи, в которых я тоже не нашил ничего заслуживающего внимания. Окно, за которым все так же шел дождь, я открывать даже не пытался — все равно бесполезно. Единственное материальное проявление, так скажем, странного я обнаружил лишь внимательно посмотрев на стены комнаты. Словно абстрактные узоры покрывали каждый квадратный сантиметр стен, складываясь то в почти понятные картины, то в мешанину абсолютно произвольных линий. Без сомнения, эта художественная роспись обладала и гипнотическим воздействием, но заподозрить монаха, ранее здесь жившего в его причастности к оформлению интерьера было по меньшей мере наивно. Такой талант встречается редко, лишь на картинах Врубеля я мог видеть нечто отдаленно напоминающее здешний декор, да и то в ослабленном, практически незаметном проявлении.
— Покойный не увлекался живописью или декором стен? — для очистки совести поинтересовался я у Симона.
— Нет. С чего это вам в голову пришло? — неподдельно изумился монах.
Только я хотел показать ему оригинальное оформление стен, как обнаружил, что это самое оформление медленно но верно уходит вглубь, становясь невидимым для обозрения. Да, неладно что-то в стенах монастырских, причем в самом прямом смысле.
— Ну нет так нет. Давай, веди нас, Сусанин.
И все же галлюцинациями я сроду не страдал, поэтому и принял за непреложный факт существование исчезнувшей орнаментальной росписи. К тому же кто знает, что еще могло исчезнуть из комнаты до нашего появления. Даже моего скромного чутья на присутствие магических составляющих с лихвой хватило для обнаружения следов мощного, но в то же время изощренного магического воздействия. К сожалению, нехватка опыта и знаний не позволила понять цель и принадлежность использованных оккультных сил, придется выяснять это у здешних авторитетов, а об их полной откровенности не может быть и речи.
— Вот мы и пришли, — Симон остановился у запертой двери, украшенной символом в виде поднимающегося светила в ореоле лазурного свечения. — За этой дверью сейчас находится все руководство Ордена…
Он осекся на полуслове, поняв, что позволил себе сказать не предназначавшееся для посторонних ушей. Привыкай, болезный, язык дан человеку, чтобы тщательно скрывать свои мысли, а вовсе не для обнародования их всем любопытным. Впрочем, на данный момент мне от его обмолвки ни горячо ни холодно. Ну Орден, ну церковный, и что с того? Магией пользуются, так это я и раньше почувствовал. Ладно, учтем на будущее, вдруг и сгодится информация.
Несколько обескураженный Симон, порывшись в необозримых карманах своей рясы, извлек фигурный ключ и немного повозившись с замком открыл дверь. Как и подобает джентльмену, я пропустил вперед себя Люсьен, после чего и сам зашел внутрь. Помещение оказалось большим залом, то ли молитвенным, то ли для общих собраний. Последнее предположение казалось более вероятным и из-за обмолски Симона об Ордене, и вследствие того, что зал был буквально насквозь пропитан магическими флюидами. Судя по всему, располагавшееся здесь руководство в количестве шести экземпляров пыталось таким образом хоть в какой-то степени оградить себя от происходящего снаружи. Но вот удавалось ли им это — большой вопрос. Возможно и нет, особенно если учитывать их изможденные лица, отнюдь не обремененные радостными эмоциями.
— Кого ты привел сюда, брат Симон, — брюзгливо проворчал один из них. — И откуда они вообще здесь появились?
Симон начал что-то бормотать в свое оправдание, объясняя что, как и почему, а одновременно с этим я почувствовал грубую попытку кого-то из шестерки покопаться в моем мозгу. Судя по обессмыслившемуся выражению глаз Люсьен, с ней происходило то же самое, но в отличие от меня она не умела закрывать разум от постороннего вмешательства. Такого рода любопытство не вызывало у меня ни малейшего сочувствия и требовало ответных действий. Именно поэтому пришлось отправить желающему покопаться в моих мозгах ответный ментальный посыл.
Маленький человечек ярко выраженного женоподобного типа непроизвольно вздрогнул и недоуменно схватился за горло. Оно и неудивительно, ему показалось, что вокруг его шеи обвилась колючая проволока и начала медленно вращаться. Эти ощущения заставили его временно отступить, давление на мой мозг прекратились, а то я уже держал блок из последних сил. Мне еще очень повезло, ведь значительная часть сил шестерки местных руководителей уходила на поддержание защиты от внешних воздействий, иначе моих сил не хватило бы на должный отпор — слишком уж незначительны были мои возможности по сравнению с любым из них.
— Прекратите психоатаку, — довольно вежливо попросил я у них. — И не вздумайте лезть в мозги моей подруги.
Слова были подкреплены наведенным в их сторону пистолетом — не слишком опасная для столь опытных святош-оккультистов угроза, но все же… Им и без того проблем хватает, чтобы отвлекаться на посторонние раздражающие факторы.
— Хорошо, мы согласны, — ответил за всех них представительный седобородый монах с глазами фанатика. — Давайте поговорим, думаю, что темы для беседы найдутся, особенно при нынешнем положении дел.
— Уничтожьте его, Настоятель, — брызгал слюной женоподобный уродец, все еще массирующий горло. — Он владеет магией, пусть и на невысоком уровне. Неизвестно еще, как он попал сюда.
Пуля, ударившая в пол рядом с его ногой, заставила оборваться его возмущенные вопли.
— Заткни пасть, нечто неопределенного пола, — ласково посоветовал я ему. — Я не имею ни малейшего отношения к вашим противникам и вообще не в курсе, с кем ваш Орден сейчас выясняет отношения. Мое единственное желание — выбраться из вашего крысятника целым и невредимым, а для этого нужна полная и конкретная информация о случившемся, начиная с самых первых признаков, — я обернулся к седобородому, оказавшемуся Настоятелем, и продолжил. — Действительно, я искренне и от всей души не выношу вашу религию, но в настоящий момент у нас одна общая цель. Если вы умный человек, то поймете, что выгода от нашего сотрудничества вполне вероятна, а вот конфликт нежелателен.
