Книга Виринея, ты вернулась? - Александра Миронова

Вручив ключи Кате и велев той отогнать машину к офису Бориса Вольдемаровича, находившемуся в десяти минутах езды от их собственного, Вера решила прогуляться. Ноющее где-то в подреберье чувство беспокойства не давало сидеть на месте. Вера надеялась, что свежий воздух поможет от него избавиться.

Зима отступила. На асфальте больше не осталось снега, он еще лежал кое-где на газонах, но уже сдавал позиции под натиском солнца. Шагать было легко. У Веры сезоны наступали строго по календарю. И первого марта она всегда скидывала успевшую осточертеть за зиму тяжелую одежду и меняла на утепленную кожаную куртку, а громоздкие сапоги на что-нибудь полегче. И хотя временами Вера в невесомых нарядах среди мартовских сугробов и метели казалась городской сумасшедшей, ей было плевать. Весна наступила первого марта – и точка.

Но сегодня, когда апрель уже вступил в свои права, не только она почувствовала приближение тепла. На улицах появились короткие юбки и каблуки. Люди сбрасывали шапки и с удовольствием подставляли лица и руки под льющийся с небес витамин D.

Вера решила растянуть удовольствие и прошлась по главной улице. Тщательно уворачиваясь от летящих от дороги брызг, проверила качество асфальта на тротуарах. Как и следовало ожидать, он ушел вместе со снегом. В очередной раз подивилась, зачем его вообще кладут, она развернулась и двадцать минут спустя нырнула в арку, ведущую во двор, где располагался их с Глебом офис.

Вовремя успела отскочить – бронированная дверь подъезда, к которому подошла Вера, распахнулась, едва ее не задев. Марина в слезах и без малейшего следа салонной укладки выскочила на улицу и кинулась к черному джипу, припаркованному у мусорных баков. Заведя двигатель, нервно взвизгнув шинами, задев один из баков и не обратив на это ни малейшего внимания, вылетела со двора. Вера поморщилась и вошла в подъезд. Мельком заглянула в комнату секретарши – Катя уже на месте, пила очередную чашку кофе, глазея в окно. Не сбавляя темпа, Вера быстрым шагом дошла до кабинета мужа, распахнула дверь.

Глеб сиял, как апрельское солнце в огромной луже, снова любуясь новым «Вашерон Константином» в послеобеденных лучах.

– Теряешь хватку, – прямо в дверях заявила Вера.

– О чем ты? – Глеб вздрогнул, отрываясь от часов и переводя взгляд на жену. У той щеки раскраснелись, глаза светятся. Он лениво подумал, не поинтересоваться ли, где она была, но затем отмел эту мысль – какая разница?

– Почему женщина рыдала? – Вера села на стол перед мужем и уставилась на него.

Глеб рассмеялся и пожал плечами. Откинувшись в кресле, он с интересом наблюдал за женой, не сводившей с него глаз.

– Ну а что ты хочешь, Веруня? Чтобы она пела и плясала, услышав, что муж с другой кувыркается?

– Ты так и сказал?

– Ну аккуратнее сформулировал, – снова пожал плечами Глеб. – Мол, предательство близкого человека, измена мужа, прямо сейчас.

– В следующий раз проси просто, чтобы домой поехала, там ждут большие перемены. Она же за рулем. – Вера поднялась и направилась к двери.

– Будет сделано, мой генерал. Кстати, Верусик, а что там Оля сегодня утром болтала на тему того, что на работе будет женщина плакать? – остановил ее Глеб.

Стало слышно, как бьется в окно первая назойливая муха. Вера взялась за ручку двери. Не меняя позы и не поворачиваясь к мужу, уточнила:

– Когда она это сказала?

– Да за завтраком. Забыла?

Глеб поднялся и мягко, по-кошачьи приблизился к жене. Положил руки на плечи и привлек к себе.

– Она тоже видит? – ласково прошептал Вере в ухо.

Та, не сдавая позиций, ровным голосом отрезала:

– Нет, она ничего не видит. Просто ей пятнадцать. У нее бывают странные шутки.

Вера вышла в коридор и прикрыла за собой дверь. Только после этого выдохнула. Она знала, что Глеб не сдвинулся с места, размышляя о том, врет ли ему жена. Но сейчас было не до мыслей мужа. То, что он сказал, напугало и расстроило. Сегодня надо поговорить с Олей. Обязательно. Но вначале еще один разговор.

Вера повернула направо и толкнула дверь в свою клетушку. На неудобном стуле, закинув ноги на старый фанерный стол, сидел Борис. Нацепив на кончик носа очки, он с увлечением читал забытую Верой книгу, время от времени отхлебывая остывший чай из ее чашки.

Борис смотрелся в крошечной комнате инородным объектом. Словно генеральный директор крупнейшей корпорации, наведавшийся на обед к уборщице.

– Отличная книга, Вера Григорьевна, дадите почитать? – не поворачивая головы, поинтересовался он.

– Борис Вольдемарович, я же сказала «нет», – сложив руки на груди, Вера прислонилась к косяку.

– Ах, Вера Григорьевна, знали бы вы, сколько раз я это слышал за свою жизнь. И что? Где бы я был, если бы всегда верил всем на слово?

– Моему слову можете верить, Борис Вольдемарович. – Вера сделала два шага по направлению к столу и протянула руку. – Хотела сегодня дочитать, не возражаете? – кивнула на книгу.

Борис продолжал держать потрепанный томик в руках. Улыбка сошла и дружелюбный тон неуловимо, но изменился.

– Возражаю, Вера Григорьевна. – Борис поднялся со стула и приблизился. Невысокий, худощавый, с выраженным комплексом Наполеона. Вера почти одного роста с ним. И хотя она не переносила вторжения в собственное пространство и сразу хотела оттолкнуть приблизившегося человека, но подняла на Бориса глаза и решила перетерпеть. С таким можно обращаться только как с диким животным – ни в коем случае не показывать страха, иначе сожрет с потрохами.

– Может быть, я неверно выразился или вы не так меня поняли, но я бы хотел, чтобы с завтрашнего дня вы работали только на меня. Стали персональным консультантом, – отчеканил Борис.