Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
– Конечно, милая, – легко согласилась женщина, засовывая в печь горшочек. – Сейчас за молочком схожу и поговорим. Ты какое больше любишь: коровье или козье?
– Коровье, – выбрала я знакомый продукт.
Козье, может, и полезнее, но пробовать его доводилось только в очень далеком детстве, а последствия уже не поддавались восстановлению в моей девичьей памяти.
Женщина кивнула, принимая к сведению ответ, но вернулась с двумя бидончиками, которые были поставлены на стол. Вскоре к ним присоединился еще теплый белый хлеб, а уж когда из печки начали доноситься запахи, я едва слюной не захлебнулась. Да, хорошо у бабушки в деревне!
Женщина устало присела.
– А теперь и поговорить можно. Ты откуда такая неопытная взялась? Хорошо хоть, додумалась к людям попроситься. Эти узнали и ко мне принесли. А без моей-то помощи что бы ты делала? Нельзя, нельзя вас, дурех молодых, свет смотреть отпускать. Влюбитесь в рожу кривую да слова вихлястые и пропадете совсем. На кого только похожа стала! И это кикимора! Цвет болотного общества!..
Она говорила, и говорила, и опять говорила, и все про дурех молодых, кикимор каких-то, пока наконец не припечатала:
– Если свет белый так люб, то иди в КАКу поступай, неча шляться без дела!
Я едва не подавилась. Нет, то, что меня готовы отпустить, – это хорошо. Тут жаловаться не на что. Но вот идти в какую-то каку, чтобы без дела не сидеть? Нет уж. В каку я не хочу. Если в школу какую-нибудь, то подумала бы еще. А тут – кака. И вообще, мне домой попасть надо! Предки, наверное, уже заявление написали, и меня ищут. Так что не засиживаемся, идем в город и властям сдаемся. А там – домой и спатьки. Не забыть еще в блоге расписать, как я страдала. Там такое любят!
– Кака – это хорошо, – решила проявить дипломатичность я. – А ближайший город далеко?
– Так в ближайшем КАКа и находится, – пояснила женщина. – Но сейчас туда идти смысла не имеет. Прием только недели через две, а тут всего два дня пути. Что же тебе в городе одной делать! Попадешь в передрягу. Любят сейчас кикиморушек обижать. И не вступится никто. Болотный цвет редко с людями этими проклятыми контактирует.
– А с нелюдями? – развеселилась я.
Раз уж это моя шизофрения, то удовольствие нужно получать.
– А с нелюдями торгуем. Разве не знаешь? Сама-то из какого болота? Забугорского или Подречного? Али еще дальше? Вересневого? Семиречного?
– Не знаю… Я потеряшка. Проснулась в кустах с комарами, ни отца, ни матери не помню, – так прониклась собственной историей, что даже всхлипнула. – Совсем ничегошеньки не помню.
– Бедняжечка моя, – засуетилась женщина. – Ничего, все хорошо будет. Узнаем мы, какое твое болото.
Не оставлю я тебя. Если нужно, сама выучу. Давно дочку хотела, да умер мой болотник. Не успели дитя народити. Ах, котенька, не брошу я тебя. Не бойся.
Мне даже стыдно стало так обманывать бедную женщину. С другой стороны, если это игры моего сознания, то обманывать саму себя не зазорно.
– А звать-то как, помнишь? – внезапно спросила женщина.
– Данька, – ответила прежде, чем успела подумать, я.
Нет, конечно, в паспорте было написано не так. Там я значилась Вересновой Даной Игоревной, но полным именем меня даже в школе не звали, так что простецкое «Данька» стало куда родней официального.
– И то хлеб, – проговорила женщина. – А меня Ванией зовут. Но чаще – Ванична. Так что если услышишь в селе, что Ваничну кличут, так это за мной. Где село-то, видела?
– Нет, – призналась я, прикидывая, какой же обширный хронотоп у моих глюков. Село, некая кака в городе, сам город.
– Тогда, детонька, после еды и сходим. Наденешь платье другое – и пойдем. А то не гоже девкам в таком сраме щеголять.
Хм, сраме? Это она про мою ставшую подозрительно чистой пижаму? Так и не срам вовсе! Длинная, до самых коленок… Кофта с рукавчиками, выреза и в помине нет. Мерзну я, горло продувает, вот и выбираю тщательно.
– У вас есть, во что мне переодеться?
– Да, сейчас принесу, – кивнула Ванична, поднялась и неспешно скрылась на лестнице.
Интересно, здесь весь дом под болотом сидит? А что, удобно. Никто не полезет в топь. Живи – не хочу. Ну точно кикиморина хатка. Вспомнились собственные мысли про бюрократов. А что? Тут точно утопнут. Мне самой-то страшно выходить, а по ту сторону прыгать… «Кочек нет», – услужливо подсказала память. Да уж, в такой ситуации остается только полет осваивать. Хотя, говорят, за деньги чиновник на все пойдет. Хм, а крылатые бригады чиновников существуют? Правда, если это моя больная фантазия – здесь и не такое появится.
– Держи, дочка.
Как-то совсем незаметно прошел этот переход с наименованием меня. И что странно, моя вечно протестующая суть не возражала в этот раз, принимая данное обращение как само собой разумеющееся. Нет, я точно в бреду. И как давно? А шутник-депилятор – это тоже больная фантазия или он существовал на самом деле? Какой-нибудь фриковский, как тот, приставучий. Нес какую-то ересь. А про что он говорил?
Голова отозвалась странной болью. Нет, не вспомню уже, чего он хотел. Отшила и отшила, и дело с концом. Точнее, с сарафаном, который мне довольно вручили. А что? Сарафан неплохой. Из натуральных тканей. Полезный, как сказала бы моя бабушка. Кожа в нем дышать будет. Ну и что, что из моды вышел давно. Кто этой моде следует? Жертвы? Оно и видно.
Выбирать не приходилось. Вернувшись в свою «палату», я быстренько переоделась в длинные плотные штанишки, рубашку и сверху нацепила сарафан. Выглядела потешно, хотя Ванична встретила мое появление с одобрением. Да и сама носила похожий сарафан.
Хм… значит, будем делать хорошую мину при плохой игре. Как там в песне? «Я иду такая вся в Дольче Габана»?
Вот и отлично. Если там, на показах, модели сохраняют покерфэйс, то что обо мне говорить? Мы, так сказать, тренированные суровой цивилизованной действительностью, где ходят, перекатываясь, попы, отплясывают скелеты, а про Барби с собачками вспоминать страшно. Нет уж, лучше сарафан.
Придав лицу высокомерное выражение, призванное лишний раз подчеркнуть всю тщету окружающего мира, я направилась к выходу вслед за Ваничной, когда случайно заметила самый страшный предмет в жизни девушки. Нет, не угадали, весов здесь не было. К тому же существует множество девушек, которым плевать на вес. А вот на внешность… Да, поистине самый страшный враг любой красавицы и не очень (типа меня) – зеркало. Против его вердикта даже апелляцию не подашь. Можно, конечно, попытаться, но в нужный момент тональник просто смоется. Или тушь потечет, или еще что-то случится из разряда приятных неожиданностей.
Так вот, со священным трепетом я устремилась к этому оракулу и замерла. Нет, я, конечно, знала, что далеко не красавица, но чтобы до такой степени?! Куда делись мои девственно целые брови, которых в жизни пинцет не касался? А прыщ на носу? Моя гордость, мой талисман, мое спасение от лживости окружающих? Куда подевался мой драгоценный прыщ? Верните его немедленно! А нос жабкой! Он никогда правильной формы не был! Это что за извращение! Хочу назад картошечку. Эта форма шла мне к бровям. И не так жалко было об скейт стукаться. Подумаешь, сломаешь! Было бы что ломать. А теперь?! Вот как? Как с этим безобразием жить? А глаза? Куда мешки делись? Куда мне сны теперь запихивать? Да уж, поиздевались мои глюки. Единственное, что осталось в прежних традициях, – грива. Только сейчас и она была совсем другой. Зеленой, как болотная тина, и с колтунами. И это мои милые, гладкие и послушные, которые никогда не доставляли проблем? Ну хоть что-то глюки сделали правильно!
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
