Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
– Для меня теперь дело чести найти этих подлецов, – сказал Жабников.
– Зацепки есть? – я откусил полбаранки, отхлебнул чаю.
– Кое-что. Разглядели их. Дворник наш, Ефимыч, все подмечает! Приехали двое на бричке. Видом неприметные. Как они все, эти революционеры. Один похож на чиновника средней руки, бородка клинышком, большой портфель. Документы, мол! У другого борода пошире. Этот на козлах сидел. Извозчик. И одежка по случаю – тулупчик, шапка-ушанка. И ведь наглецы отпетые, тот, с бородкой, не постеснялся в саму управу войти. Бедный Аристарх Иванович, небось, китель у зеркала примеривал, пуговички застегивал. – Покачав головой, Жабников тяжко вздохнул: – Госпожа Толоконникова, когда узнала, сама чуть не померла – сердце схватило. Так вот, Петр Ильич, тот, что на козлах сидел, в какой-то момент решил упряжь проверить. Поспешно слез, и к лошадям. А дворник Ефимыч и заметил, что хромает он, и на левую ногу.
– Уже кое-что.
– И не так хромает, точно ногу подшиб, а будто одна нога короче другой.
– Какой у вас дворник внимательный!
– Не то слово, Петр Ильич, ему бы самому впору сыщиком стать! Вот теперь и будем искать хромого революционера. Подлить чайку?
– Будьте так любезны, – кивнул я.
Жабников налил нам еще чаю, положил себе два куска сахара.
– Мы с вами знакомы давно, Семен Семенович? – спросил я.
– Да уж как лет десять будет, Петр Ильич, – ответил майор.
Это был не визит вежливости. Возможность попить чайку со старым знакомым и поговорить о подлецах-революционерах. Майор Жабников помогал мне, и не раз, в нескольких важных уголовных делах, одновременно касавшихся и Самары, и Семиярска, и Симбирска. Я всецело доверял этому старому служаке – его чутью и острому глазу.
– Меня интересует один человек, – сказал я. – Но о нем, как мне объяснили, можно говорить не везде и не со всеми. Потому что уши у него большие, и повсюду. Вам, я знаю, доверять могу.
– Благодарю покорно, – Жабников взялся набивать трубку. – Да кто же он таков, этот человек?
– Дармидонт Михайлович Кабанин.
– У-у, куда вы, батенька, загнули, – покачал головой майор. – Такое имя лучше и не произносить вслух.
– Стало быть, в самую точку попал?
– Стало быть, – кивнул майор.
– У нас, в Самаре, о нем только слухи ползают. А тут, у вас, в его родной обители…
Майор Жабников набил старую трубку, потрескавшуюся и вонючую, и закурил. Хлопнув портсигаром, закурил и я свою неизменную папиросу.
– А туточки, в Семиярске, он сам змеем переползает, – усмехнулся Жабников. – От одного крупного чиновника до другого. Нет ни одного кабинета, где бы его нога не ступала.
– Включая самые важные кабинеты?
– Именно так, – пыхнул трубкой Жабников.
– Вот и хочу разведку у вас провести.
– Зачем он вам понадобился, Кабанин-то? От него лучше подальше держаться.
– Кто он? На чем делает деньги? Как далеко смотрит?
– Он – зверюга, монстра, – усмехнулся немолодой рыжий майор. – Деньги делает на всем. А смотрит так далеко, куда нам и глаз и не хватит. Слышал я, что Кабанин решил скупить все хлебное дело по Средней Волге. Баржи скупить, мельницы, амбары, туда он и вкладывает свои миллионы. Уже многих подвинул. До Казани добрался, потом до Нижнего поднимется – а вниз, к Саратову подберется. Так что вашу Самару он тоже под себя подгребет.
– Но ведь это еще не все?
– Не все. Он также и лесопилки скупает, и кирпичные заводики, и каменные карьеры. Чуете, Петр Ильич? – кольцо дыма сорвалось с губ и поползло по кабинету майора Жабникова. – Он империю свою строит. Я слышал, что два губернатора, а именно губернатор Симбирска граф Аркадий Аркадьевич Карячинский и наш губернатор, Семиярска, Порфирий Порфирьевич Барбарыкин, так ему обязаны, кредитами и векселями, и бог знает чем еще, что у него в кармане находятся.
– Да неужто все так запущено?
– А иначе чего бы им закрывать глаза на все его выходки? Поневоле поверишь! О городских головах и чиновниках рангом поменьше я уж и не говорю! Я вам больше скажу, Петр Ильич, наш Аристарх Иванович полгода назад, невзирая, так сказать, на лица, открыл дело против Дармидонта Кабанина. И вот – ничего не осталось от Аристарха Ивановича. Только портрет в старой приемной.
– Но ведь его революционеры взорвали, как же так?
– А кто его знает, революционеры или нет, – пожал плечами Жабников. – Революционеру только дай денег и скажи: взорви губернатора, взорви мироеда, и бомбометчик свое дело сделает. Так что я и не знаю точно, кто стоял за этими демонами. Результат важен: был человек – нет человека. А ведь я его предупреждал: плюнь ты на Кабанина. Черт бы с ним!
– Как хорошо я к вам заехал-то, – покачал я головой. – Сколько всего узнал.
– А куда теперь держите путь?
– В одно имение на край вашей губернии. Там помещика на охоте подстрелили.
– А-а, – кивнул Жабников. – Знаю! Недельки две назад, верно? Даже фамилию скажу: Сивцов.
– Верно, – кивнул я. – Павел Павлович Сивцов. Был на охоте, а убили пулей. А скажите мне, Семен Семенович, что за казачки у Дармидонта Кабанина служат?
– Тоже зверюги, под стать хозяину, – теперь уже кивнул майор Жабников. – Сейчас покажу эти морды! – Он встал и подошел к одному из своих шкафов, где у него была картотека, и скоро положил передо мной фотографию. – Досталась по случаю, – объяснил он. На снимке гордо стояли плечом к плечу и смотрели с усмешкой в объектив три мощных казака, один свирепее и удалее другого, в черкесках, бурках и медвежьих шапках. – Вот она, гордость Дармидонта Кабанина, – в глубине души восторгаясь удалью тройки, тоже усмехнулся Жабников. Его палец скользнул по глянцу фотоснимка: – Никола, Микола и Вакула, последний чуть пониже всех остальных. Но это его псы цепные, не более того. Без воображения! Охрана его. Янычары! Порвут на части, фамилии не спросят! – рассмеялся майор и тотчас закашлялся от дыма. – Еще чаю, Петр Ильич?
– Пожалуй, я поеду. Хочу до темна добраться до имения.
– Стало быть, вас наняли разузнать, что к чему?
– Да, там семейное дело.
– Ну так вы меня в курсе дела держите.
– А вы меня, Семен Семенович. Вдруг какая ниточка к революционерам потянется? А от них еще куда? Поеду. Спасибо за чай. Мне еще своего слугу найти надо в харчевенке вашей.
Я встал, поднялся и Жабников. Мы пожали друг другу руки.
– Удачи вам, Петр Ильич, – сказал майор.
2
Проделав половину пути, в одной из деревенек я решил отобедать. Степан ел хорошо и неспешно. Я выставил из походной сумки на стол штоф домашней графской водки.
– Будешь? – спросил я в самом начале трапезы.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
