Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Конец фразы она произнесла почти шёпотом, словно про себя. Допила, не поднимая глаз, кофе, провела пальцем по белой чашке тонкого фарфора. «Зачем я говорю ему всё это?» Она чувствовала его взгляд и упорно продолжала рассматривать пустую чашку.
– Марта, а вы любите свою работу?
Любит ли она свою работу? Что ж, в целом, её всё устраивает: дело своё она знает, отношения в коллективе хорошие. Переводчик английского и французского – можно ли вообще всерьёз любить такую работу? Поначалу, после университета, когда всё было ново, ощущения, разумеется, были другими: ей нравилось обогащаться новыми знаниями, совершенствовать мастерство, открывать неизвестные ранее нюансы. Потом прелесть новизны исчезла, зато появилась спокойная уверенность профессионала, но затем и она стала привычной. Можно ли открыть новые грани в своей профессии? Много ли вообще на свете профессий, которые позволяют расти и расти, требуют применения накопленных знаний и опыта, при этом дают простор для творчества? Знает ли она вообще кого-то, кто действительно любит свою работу?
– В целом – да.
– Но если я спрошу вас, любите ли вы своего ребёнка, вы ведь не скажете «в целом»?
Ох, ну чего он от неё добивается, как это вообще можно сравнивать?! Тут взгляд её упал на левое запястье – часы показывали, что в кафе она пробыла дольше, чем предполагала.
– О боже!.. Марк, простите, но мне уже давно пора уходить, мне и в самом деле нужно забрать ребёнка и… – Марта поднялась и стала поспешно надевать плащ.
– Да-да, понимаю, – голос его звучал огорчённо, но в глазах оставалась улыбка. – Но мы могли бы продолжить наш разговор, не правда ли? Скоро я ненадолго уеду в Париж, но потом вернусь продолжать подготовку выставки – вы можете встретиться со мной на этой неделе? – Он тоже встал и оказался совсем близко.
Она в замешательстве молчала. Это свидание? Не похоже, чтобы он назначал свидание. Тогда что ему нужно от неё? Не в самом же деле он хочет выяснить, любит ли она свою работу! И может ли она, замужняя женщина, назначать личную встречу с мужчиной?
– Хорошо, – он достал визитку. – Вот мой номер, пожалуйста, позвоните, когда вам будет удобно. Я действительно очень хотел бы снова увидеть вас.
Они быстро простились, Марта чуть ли не бегом покинула кафе и, только подходя к турникету в метро, увидела, что её левая ладонь всё ещё сжимает визитку художника.
6
Борис повернул ключ во входной двери – как ни странно, она не открылась. Он привык, что к его возвращению жена всегда дома, а значит, дверь запрета только на нижний замок. Он повозился с обоими замками, вошёл. В квартире было непривычно темно и тихо – он даже растерялся на минуту. Прошёл на кухню, потом вернулся в гостиную, включил телевизор, принялся листать каналы. Где же Марта? Не то, чтобы он соскучился, но одно дело – приходить в освещённый дом, где пахнет вкусным ужином и слышно, как жена болтает с сыном, другое – в тёмную пустую квартиру… она даже показалась ему холодной.
Он всегда – в открытую или втайне – сочувствовал тем из своих приятелей, чьи жёны, занимая серьёзные должности или просто в силу специфики своей профессии, поздно возвращались с работы. С младых ногтей у него было твёрдое убеждение, что женщина должна быть помощником и тылом для мужчины, но не более. Претензия современных женщин выходить на первые роли в профессиональной, а также общественной и политической жизни его несколько раздражала. Если заходили разговоры на подобные темы, в целом его позиция была такова: жена должна вкусно готовить, содержать дом в чистоте и уюте, воспитывать детей, а также хорошо выглядеть для мужа. Работать она может, но только при условии, что это не отразится ни на чём из вышеперечисленного. Собственно говоря, всё сводилось к классическому «кухня, церковь, дети». А когда представительницы отряда «друг человека» начинали возмущаться, что у женщин тоже есть потребность если не в профессиональной самореализации, то хотя бы в хобби, он смеялся, что те женщины, которых он знает как реализовавшихся профессионально, на женщин не особенно и похожи: «Ну ты посмотри на неё – что же ей ещё остаётся, кроме профессиональной самореализации?» – и, довольный шуткой, веселился от души.
Но разумеется, он не позволял этим понятиям портить его отношения с прекрасными дамами. Женщинам он нравился – а кому не приятно пользоваться успехом у противоположного пола – поэтому, общаясь с ними, не скупился на комплименты, бросал заинтересованные взгляды, отчего, разумеется, нравился ещё больше: ведь не секрет, что ответную симпатию проще всего вызвать собственной симпатией к человеку. А предпочитал он всегда как раз таки миловидных барышень, не отяго-щённых другими стремлениями самореализации, кроме как удачно выйти замуж.
Свои интрижки, которые он несколько раз заводил после женитьбы, он искренне считал совершенной невинностью, которая только способствует прочности его брака. Логика его была проста, как алюминиевая кастрюля: если моя семья не страдает ни материально, ни морально, – ведь никто не знает! – то кому от этого плохо? Одинокая женщина получила удовольствие, которого ей не хватало, я получил разнообразие, которое мне, как нормальному мужчине, необходимо, а жена получила довольного мужа – все счастливы. Правда, однажды эта теория дала осечку, да так, что Борису даже пришлось здорово испугаться.
Года три назад он увлёкся девушкой, которую взяли на работу в их компанию. Совсем молоденькая, вчерашняя студентка, она производила впечатление не только хрупкости физической, но и какой-то моральной чистоты. Борис начал аккуратно наводить мосты. Алина на его приёмы не особенно реагировала, но и общения не избегала. Он узнал, что у неё есть молодой человек, можно сказать – жених, но его это не только не охладило, наоборот: с одной стороны, взыграло желание заполучить запретный плод, тем самым доказав самому себе, какой он герой-любовник; с другой – ситуация, с его точки зрения, уравновешивалась тем, что оба они несвободны, а значит, получив своё, все разойдутся, довольные друг другом.
Месяца три он заходил с разных концов: то приглашал её на невинные прогулки после работы, во время которых вёл беседы о литературе, религии, философии и прочих предметах, которые, по его мнению, должны были показать его глубину и серьёзность; при этом и сам всегда был внимательным слушателем, давая понять, как важно ему её отношение к затрагиваемым вопросам.
То звал её на обед и там превосходил себя в остроумии, рассказывая забавные истории или комментируя рабочие моменты и новости. То при встрече в коридоре молча смотрел на неё долгим задумчивым взглядом, то посылал смешные или трогательные открытки по электронной почте – словом, не жалел сил, чтобы исподволь дать понять, какой особенной и важной она для него стала. На её день рождения, который пришёлся как раз на это время, он подарил ей охапку тёмно-красных роз.
И вот его радары уловили перемену в её к нему отношении. Всё, что последовало за этим, было подобно снежному кому, который, всё увеличиваясь, несётся с горы с нарастающей скоростью.
Они стали почти ежедневно проводить вместе время после работы, потом Борис стал улучать часок, чтобы побыть с ней, и в выходные. Ехали на его машине куда-нибудь в укромное место и там отдавались переполнявшей их страсти, – благо, темнело уже совсем рано. Как-то вскоре после того, как они стали любовниками, Борис спросил девушку о её женихе и планах на будущее. Её и без того огромные глаза распахнулись в недоумении:
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
