Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
– Это не картины, – отозвался я.
– Что же тогда?
– Зеркала.
Она стремительно оглянулась, ожидая увидеть прямо у себя за спиной столик на фоне портьеры или фрагмент цветущего сада, но там были прежняя рухлядь и запустение. В недоумении Хэл повернулась ко мне, и тогда я произнес громко:
– Может, пришло наконец время поздороваться с гостями?
– Гости вряд ли нуждаются в моем приветствии, – прозвучал в ответ мягкий, тягучий голос с едва заметным утомленным придыханием.
Хэл уставилась на ближайшее зеркало, откуда прямо на меня смотрел черноволосый юноша с книгой в руках. Не застывший портрет, а вполне живой человек. Он криво улыбался, и его нервные пальцы мяли обложку тонкой книги.
– Так это он?! – спросила моя гурия изумленно. – Дэймос, которого мы ищем?
– Приятно, когда о тебе вспоминают. Пусть даже поздно. – Он рассматривал меня не отрываясь, жадно и в то же время трусливо, пытаясь скрыть страх за высокомерием. – Я тебя не знаю. Ты ученик старого Нестора?
Хэл рядом со мной затаила дыхание, тут же ухватившись за первую ниточку полученной информации.
– Имеет значение, кто мой учитель? – осведомился я небрежно.
– У тебя моя вещь. Часть моего тела, если быть абсолютно точным. – Его пальцы продолжали терзать книгу, надрывая страницы, но он этого даже не замечал. – Справедливо, если я задам несколько вопросов, не находишь?
– Задавай. Отвечать или нет – мое право.
– Разумно, – процедил дэймос неохотно. – Как я могу к тебе обращаться?
– Мэтт.
– И…?
– И все. Просто Мэтт.
– Скажи мне, Мэтт, ты пришел, чтобы… Зачем ты пришел? – В его голосе звучали жгучая надежда и все тот же страх. Он боялся услышать мой ответ и одновременно страстно желал узнать правду.
Я молчал. Со стороны могло показаться, будто я наслаждаюсь своим положением, намеренно затягивая объяснение.
– Что происходит на твоем кладбище? – вмешалась Хэл, которой надоела роль безмолвной куклы.
Он не удостоил ее даже взглядом, нацелив все свое внимание целиком на меня.
– Зачем химеры выкапывают трупы? – продолжила она невозмутимо, но я видел – ее задевает надменное равнодушие пленника. – Планируешь бегство? Или решил исправить ошибки прошлого?
Дэймос дернулся, словно его ужалили, разодрал книгу пополам, отшвырнул прочь, а его голос завибрировал, наполняясь неожиданной силой.
– Я умираю! – кричал он, захлебываясь. – Глупая девка!! Не видишь, что я умираю?! Я размазан по этому гнилому дому, а зеркала бьются!! Когда разбивается следующее, я знаю – прошел еще год. И вместе с ними откололась часть меня – моего разума, жизни, памяти! И у тебя хватает наглости говорить о бегстве?!
Он запнулся, тяжело дыша. В зале повисла звенящая тишина.
– Полегчало? – холодно осведомилась Хэл, отстраненно наблюдая за беспомощной злостью пленника.
Дэймос рявкнул в ответ что-то нечленораздельно-грубое, запустил пальцы в черные волосы, растрепав гладкую, прилизанную прическу с косым пробором. Глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и спросил:
– Ты пришел для того, чтобы вытащить меня, Мэтт?
Прежний наигранно-утомленный тон плохо давался ему.
– Где находится твое физическое тело?
– Александрия, – произнес он с заносчивой небрежностью. – Трехэтажный особняк на берегу Нейлоса. В данный момент сижу в дорогом инвалидном кресле на мраморном балконе. Дряхлая, трясущаяся, полубезумная развалина с гниющим мозгом, в шелковых одеждах, с лысой головой, покрытой коричневыми старческими пятнами, вялым, перекошенным ртом, из которого постоянно течет слюна, высохшими скрюченными ступнями в роскошных, мягких туфлях. Воняющий разложением, мочой и смертью.
Хэл отвернулась, сделав вид, что ее заинтересовал полет мотыльков, устало шелестящих хрупкими крылышками. Острое, неуместное сострадание к дэймосу – вот что она чувствовала сейчас.
– Освободиться не пробовал? – спросил я.
– Я занимался этим много лет, – ответил он с надменной холодностью. – Но Нестор очень сильный танатос. Этот дом был от крыши до потолка в зеркалах, где отражалась вся моя жизнь. Но даже в те времена я не мог вырваться.
– Я могу помочь тебе, – сказал я, глядя на пленника.
– Как?! – Он рассмеялся, тихо и сдавленно, почти не разжимая губ.
– Разобью зеркала. Все. Сразу. Оборву затянувшуюся пытку.
Хэл повернулась ко мне, я почувствовал на себе ее горящий, недоумевающий взгляд. Она твердо запомнила урок – мастера снов не убивают людей. Никогда. Ни при каких условиях. Единственная наша задача в подобной ситуации – разведать обстановку: поставить диагноз. А затем дожидаться специалистов. Но опасения ученицы были напрасны. Реакция от пленника последовала вполне предсказуемая.
Дэймос поднес ко рту дрожащую руку, прикусил ноготь на большом пальце и уставился на меня с ненавистью и ужасом.
– Нет! Не смей! Ты не можешь!! Я хочу жить!
– Разве это жизнь, то, о чем ты рассказывал. Мучительное, унизительное угасание.
– Пусть! Хоть так. Лучше, чем совсем ничего. Не убивай, умоляю!
Кем бы ни был загадочный Нестор, он создал для своего врага идеальную тюрьму. Освободиться тот не может, а разбить зеркала никогда не решится, потому что боится смерти. Он был готов цепляться за свое полумертвое тело в реальности, лишь бы выцарапать себе еще пару лет существования, относительно напоминающего жизнь.
– Что ты хочешь взамен? – похоже, еще немного, и дэймос упадет передо мной на колени.
Хэл передернуло от отвращения. Никогда раньше она не видела человека, который ставит себя в столь унизительное положение.
– Ответь на мои вопросы.
– Спрашивай, – сказал он с торопливой готовностью.
– Кто ты?
– Я? – Дэймос дернул плечом, приподнял брови, словно не понимая, как я могу не знать, и произнес невозмутимо: – Логос.
Контраст с прежним перепуганным, жалким пленником был разительным. Казалось, передо мной стоит совсем другой человек. Властный, заносчивый, с презрением относящийся к простым сновидящим, оказавшимся в поле его зрения.
«Логос», – повторил я про себя. Это имя в древней философии обозначало неизменную, неумолимую закономерность бытия. Человек, запертый в квадрате резной рамы, считал себя олицетворением закона нашего мира.
– Логос, – произнесла Хэл задумчиво, ее одолевали те же мысли, что и меня. – Это значит «слово», «мысль»?
– Для примитивного сознания. – Дэймос улыбнулся мне тонко и многозначительно. – Я тот, кто дает названия вещам и вызывает их тем самым из небытия.
Моя гурия переступила по мокрым доскам, забыв о грязной ледяной воде, заливающей ее ступни в изодранных чулках, подалась вперед, ближе к фанатично сверкающему глазами пленнику, чтобы не пропустить ничего из сказанного им.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
