- Я врубил заглушку.
- Дело в том, - сказал я, - что в Пакистане закончили сборку двух атомных самозакапывающихся мин. Уже готов корабль, на котором их отвезут к берегам Штатов.
Он охнул:
- Что…
- Планируют установить там, - сказал я.
Он проговорил сдавленным голосом:
- Эти талибы совсем охренели…
- Установят, - сказал я, - но ты понимаешь, зачем? Это не превентивные меры, как сделала Россия.
Он умолк, я с сочувствием всматривался в его суровое мужественное лицо. Дуайт Харднетт, старший агент ЦРУ, великолепный оперативник, настолько великолепный, что забрали в управление, где звереет от тоски, ежедневно сталкиваясь с коридорными интригами и подковерной борьбой.
- Хочешь сказать…
- Да, - подтвердил я. - Как только корабль отойдет подальше, тут же взорвут.
- Сволочи, - сказал он злобно, - я как представлю эту гигантскую волну, что со всей дури саданет в берег…
Я отмахнулся.
- Фигня. Сколько одна-две мины натворят?.. Ну полмиллиона американцев притопят, пару приморских городов попортят, да и то не до конца… Зато праздник для всей планеты, пиндосы тонут, какое счастье!
Он некоторые время смотрел бешеными глазами, отреагировав сперва на то, что это совсем фигня – затопить каких-нибудь полмиллиона американцев, чего их жалеть, весь мир их не любит, и только потом сказал сдавленным голосом:
- А что на самом деле?
- Замысел серьезнее, - ответил я с сочувствием. – Это же не просто подозрение на Россию, а прямое указание!.. А когда схлестнемся в драке, Пакистан реализует свои далекоидущие замыслы в своем регионе.
Он скрипнул зубами.
- Ну да, в Пакистане сейчас у власти радикальная ветвь ислама… Подумать только, у таких фанатиков в руках ядерное оружие, даже атомные подлодки!
- И продолжает наращивать, - напомнил я.
Он потряс головой, провел ладонью по глазам.
- Насколько это…
- Через два дня, - сказал я, - корабль выйдет из Карачи. Можете захватить по дороге, но есть смысл дождаться, пока поставят мины и взорвут, чтобы убедиться, прав я был или ошибся…
Он сказал с тяжелым вздохом:
- Ну спасибо… Тебе лишь бы точнее доказать свою правоту!..
- Конечно, - подтвердил я. – Я же представитель сравнительно точных наук.
- Мир все опаснее, - сказал он несчастным голосом. - Какой корабль, уже знаешь?
- Нет, - ответил я, - там еще не решили. Выбирают позауряднее, что уже совершал рейды в ваши воды, примелькался, интереса не вызовет.
- Если узнаешь…
- Не если, - уточнил я, - а как только.
- Я снова твой должник!
Я ухмыльнулся.
- Люблю быть богатым и толстым!.. До встречи.
- Нам нужно скорее сближать наши страны, - ответил он. - До встречи, Влад!
Глава 4
В новостях промелькнуло о значительных льготах при выдачи кредита, пособий и приеме на работу геям, асексуалам и чайдльфришникам, а вазектомию отныне будут делать бесплатно и вне очереди, как в Евросоюзе, так и в Штатах, Канаде, Австралии, Новой Зеландии...
Моя питекантропья половина привычно поморщилась, зато мозг сказал с одобрением насчет набирающей скорость правильной программы по сокращению лишнего населения.
Людям, которых называют собирательным словом «ученые», вроде бы не свойственны рефлексии, я тоже так полагал, даже был в этом уверен. Но сейчас, когда благодаря рискованной операции получил право жить дольше и даже расширить свои возможности, какой-то червячок во внутренностях начал беспокойно шевелиться.
Нет, грызть еще не начал, но неприятно само ощущение, что я, такой вот умный и собранный, могу в чем-то сомневаться… да не просто в чем-то, а в себе, таком понятном и замечательном!
После того, как моя нервная сеть приспособились к новым возможностям, я еще подправил кое-что в генах, на этот раз с предельной осторожностью, я ученый, а не игрок, в науке блефовать нельзя.
Но получая все большую мощь и возможности, я вроде бы становлюсь все скованнее. Просчитать все в мире невозможно даже с моими возможностями, только подростки знают, как за полчаса стать миллиардером, а за час осчастливить весь мир, но я уже не подросток, хотя и не убеленный сединами старец… тот бы вообще не решился сдвинуться с места, а я пока еще достаточно глуп, чтобы ринуться исправлять мир, но все-таки уже какие-то зачатки разума есть, стараюсь думать сперва, а не потом.
Потому как-то по дороге из Центра Мацанюка домой почти непроизвольно повернул руль и послал автомобиль в ту часть города, где не бывал уже несколько лет: старый университетский городок, там прошло детство, так же и студенчество, что у не очень умных считается самым веселым временем сплошных гулянок и развлечений.
Меня встретила Екатерина Васильевна, дочь моего наставника и бессменного руководителя еще со студенческой скамьи, невеселая, глаза на мокром месте, но мне сказала почти бодро:
- Володя… помни, он очень плох.
- Да, - ответил я с неловкостью. От старости пока что нет лекарства, хотя уже вот-вот, почти есть, но еще нет, человек не совсем мышь, клинические испытания только начинаются и продлятся несколько лет, - да, Екатерина Васильевна… Просто я не мог не прийти…
Она провела меня в его комнату, пахнет лекарствами, сам Терентьев, сильно исхудавший, в постели, укрытый под грудь шерстяным одеялом, руки поверх, лицо желтое, как уже у мертвого, но покрасневшие глаза смотрят ясно.
Он узнал меня сразу с порога, да иначе и быть не могло, ученые реже всех остальных, вместе взятых, страдают деменцией, голос прозвучал надтреснуто, но с заметным теплом:
- Володя… рад тебя видеть…
- Матвей Федорович, - сказал я с понятной неловкостью, что я вот молод и здоров, а кто-то нет, - я не мог не примчаться.
- Присядь, - велел он. – Расскажи, что там у вас. Ты смотришься прекрасно, а я слышал, тебя изнуряла нейродистрофия…
- Удалось справиться, - ответил я. – Рискованная операция, но что оставалось?.. Я вытянул счастливый билет. Кстати, хотел с вами посоветоваться...
Он проговорил слабым, но ясным голосом:
- Говори. Ты знаешь, мне всегда можно довериться.
- Операция дала побочный эффект, - сказал я. – Матвей Федорович, мы вторглись в область, которая раньше была только эпархией Бога!.. Результат получился просто… я даже не знаю. Кроме того, что жив, это самое главное, могу подключаться к интернету без компьютера просто усилием мысли. Даже усилия не требуется, мозг уже сам, как наркоман, там зависает постоянно, просматривает все новости, сплетни, биржевые котировки. Меня не останавливают файерволы или пароли на сайтах, я без усилий подключаюсь к камерам видеонаблюдения здесь в Москве и в любой стране, и благодаря этому уже предотвратил несколько крупных терактов.
