«Основными заботами США в области национальной безопасности на ближайшее будущее являются экономический кризис и его геополитические последствия… Действительно, такие виды политических направлений, как девальвация денежных средств, основанная на конкуренции, могут высвободить волну разрушительной политики протекционизма».
Деннис Блэр, Директор национальной разведки США февраль 2009 г.День первый
Когда мы прибыли в лабораторию дождливым мартовским утром, первым, что я заметил на парковке, было огромное количество высокотехничных мотоциклов – Kawasaki, Suzuki и так далее. Я подумал, что, наверное, у физиков, разрабатывающих оружие, тоже есть свои дикие стороны. Мы направлялись к зданию под номером 26, что было для нас впервые. Припарковались неподалеку и пошли к главному входу. Прошли охрану, получили наши бейджики, сдали мобильники и пошли наверх.
После того как мы на протяжении месяцев собирались в офисах и переговорных комнатах, мы вдруг оказались в оперативном центре лаборатории. То, что мы увидели, нас не разочаровало. Я ведь рос во времена холодной войны и уж насмотрелся сцен из классических фильмов, демонстрирующих оперативные центры, созданные для ведения боевых действий ядерным оружием. Таких, скажем, как фильм Стэнли Кубрика «Д‑р Стрейнджлав» или «Fail-Safe – Самоотключающийся» Сидни Люмета с Генри Фонда в главной роли. Теперь мы находились в чем-то похожем, но воевать нам нужно было не против бомбардировщиков, а против валют.
Оперативный центр Лаборатории прикладной физики по размерам большой, с электронными боевыми постами и пунктами наблюдения, рассчитанными на сотню участников и наблюдателей. В прямоугольной комнате расположено четыре огромных экрана на передней стене и ряд 50‑дюймовых плазменных экранов вдоль двух продольных стен, чтобы вместить еще участников, находящихся в других местах или для дополнительного мультимедийного материала. Места для участников расположены рядами, в центре – трапециевидный стол, предназначенный для двенадцати человек. По бокам – четыре ряда длинных столов, по два с каждой стороны, размещенных чуть выше основного стола в форме шеврона. В конце комнаты, еще выше, на уровне промежуточного этажа, – ряды дополнительных пунктов наблюдения, они расположены перпендикулярно основным столам внизу. Наконец, задняя стенка (напротив огромных экранов) блестела, как стекло. Позже я узнал, что стенка эта, в самом деле, – из тонированного стекла, она отделяет комнату с пятью дополнительными боевыми станциями и небольшой площадью для стоячих мест. Эта отдельная комната предназначена для старших военных представителей, которые могли наблюдать за игрой, оставаясь незамеченными.
В передней части справа находилась трибуна с микрофоном, где представители каждой команды могли озвучивать свои ходы и совершать ответные ходы. Каждая боевая станция была оснащена ноутбуком, подключенным к групповому серверу, позволяющему каждому игроку обеспечивать наблюдателей беззвуковым описанием хода игры даже во время того, как другой описывает действия и мотивы. К нашей комнате примыкала комната с работниками технической поддержки, контролирующими проекцию изображения на экраны и следящими за групповым сервером.
По коридору, ведущему от оперативного центра, отдельно располагались крупные комнаты для переговоров, которые были обозначены как «столицы» каждого из государств. Каждая из них была оснащена настенным экраном и отдельным групповым сервером, которым пользовались только члены каждой команды с помощью дополнительных ноутбуков, предоставленных участникам. Остальные комнаты были отведены для проведения саммитов и переговоров, если команды хотели это сделать вне операционного центра. Все помещения – операционный центр, «столицы» и переговорные – были оснащены рабочими станциями для сотрудников лаборатории, выступающих в качестве посредников, аналитиков и наблюдателей всего происходящего. Хотя мы и являлись независимыми актерами, было сложно отделаться от чувства, что мы тоже были лабораторными крысами в рамках более крупной миссии Лаборатории прикладной физики.
