— Девушка яблочки не хотите. — Спросил старичок у прилавка с фруктами.
— Нет спасибо.
Еще через минуту ко мне подбежала девушка, обвешенная амулетами.
— Не хотите магический амулетик?
— Нет спасибо, у меня уже есть. — Ответила я и пошла дальше. Свою Киевскую подвязку я так и не сняла. Толпа тем временем ушла далеко вперед, но я все же нагнала. Они собрались в круг, о чем-то громко переговариваясь. Мне ничего не было видно. Кое-как я все-таки протиснулась (опыт метро и набитых маршрутках). Так и замерла от увиденного. В центре площади к столбу была привязана молодая девушка лет пятнадцати. Она кричала, просила о помощи, уверяла, что не заколдовала никого. А тем временем, старец в рясе священника уже подносил к сухим веткам, лежащим в ее ногах, огонь. Читая при этом всякие экзекуции. Типа: — И пускай ведьма навеки горит и все тяжкие грехи уйдут с ней… И всякая такая белиберда. Когда он уже хотел запалить костер, я не смогла на это смотреть и крикнула:
— НЕТ! СТОЙТЕ!
Все разом обернулись ко мне, расступившись, освободив около меня пространство, стало неуютно и подленькая мыслишка 'куда я лезу? закралась в голову. В глазах будущей жертвы загорелась надежда.
— Кто ты такая? Ты заступаешься за ведьму? — Спросил тот старец.
— У вас есть доказательства, что она ведьма? А вдруг вы убьете ни в чем не повинную девушку. — Ответила я.
— Да она, небось, сама ведьма! — Крикнул кто-то из толпы.
— Точно! За ведьму заступиться только ведьма! — Подержали того.
— Да не ведьма я! — Крикнула я в ответ. — Что вы все набросились всего лишь из-за того, что я вступилась за девушку.
Тут неожиданно меня кто-то со спины толкнул в центр площади, я не устояла и упала.
— ТОЧНО ВЕДЬМА! — Закричала толпа.
— У НЕЕ НА ШЕИ ПЕНТАГРАММА!!!! — Услышала я.
Я даже не успела опомниться от услышанного, как меня схватили и связали.
— Сжечь её!
— Сжечь их вместе! — Кричала толпа.
Меня привязали к столбу около девушки и начали подтаскивать сухие ветки, раскладывая их вокруг меня.
— Пусть она долго горит! — Услышала я какую-то старушку, старательно подсовывающую дополнительные ветки.
Ну, и где справедливость? Хотела помочь, а теперь буду сама на костре. Ну, чего я не сняла амулет? Ведь еще Алекс принял меня за ведьму, не просто же так? Угораздило же попасть во времена инквизиторов! Не хочу умирать такой смертью!!!! В расцвете сил, мне ведь всего восемнадцать! Все хватит хныкать! — Успокоила я себя. Надо что-то придумать.
Но мне даже слово не дали сказать в свою защиту. Я слышала радостные возгласы, крик девушки, видела, как зажгли ветки, и огонь медленно подбирается по веткам к моим ногам. Костер все больше разгорался. Я не могла дышать, дым заполнил легкие, я кашляла. Чувствовала, как огонь касается ног, и кричала. Перед глазами темнело, я задыхалась. Неожиданно я ощутила, как сбили столб, и полетела на землю, больно ударившись боком. Кто-то разрезал веревку, которая связывала мне руки, и осторожно поднял меня. Ноги невыносимо пекло, закашлявшись, я произнесла:
— Там девушка, ее спасите!!!! — И все потемнело…
Открыв глаза, я увидела белый потолок, с которого свисали разные травы. Я жива? Меня не сожгли? Поднявшись, я увидела, что нахожусь на кровати с занавеской. Спустив ноги, я хотела встать, но, когда стопы коснулись пола, вскрикнула от возникшей боли и тут же осела обратно.
— О, ты уже очнулась. Куда же ты вскакиваешь? У тебя обгорели ступни, но благодаря моим травкам скоро сможешь вставать на них. — Улыбнулась женщина лет тридцати с добрым лицом, только что зашедшая. У нее были большие теплые карие глаза. Русые волосы были собраны в толстую косу.
— Где я? И кто вы? — фига голосок, карканье похлеще, чем у вороны.
— У меня дома. Я знахарка, называй меня Люси. Тебя вчера с девушкой принес мой брат.
— Брат? — попить бы чего-нибудь, а то в горле просто пустыня Сахара.
— Да Лестр, но его сейчас нет. — Улыбнулась она.
— А как девушка?
— Она еще не приходила в себя и ожогов у нее больше. Но до свадьбы заживет. — Ответила она, вставая и давая мне какой-то отвар в кружке.
— Вот выпей! Это укрепляющий отвар. Да и смягчит горло, чтоб не болело.
Я послушно выпила и откинулась на подушки.
Интересно что подумает Алекс не найдя меня в номере? — Подумала я засыпая.
На следующее утро я уже смогла встать на ноги без боли, ожоги и вправду быстро заживали благодаря Люси.
И вот сейчас я сидела за столом, напротив сидел Лестр брат Люси. Высокий белобрысый парень лет так двадцати с яркими зелеными глазами.
— Так ты оказывается спаситель ведьм? — Пошутила я.
— Да, — ответил он, — я пытаюсь, спасти всех, кого приговорили.
— А что же ты не считаешь, что ведьм надо сжигать? — С любопытством спросила.
— Я считаю, что сжигать невинных нельзя! — Отрезал он. — Я сейчас, кстати, опять направляюсь в город.
— Вы уже встали, — сказала Люся, только что, вышедшая из спальни.
— Да, кстати, я сейчас ухожу, вернусь вечером, — ответил Лестр, вставая со стола. Накинув куртку, он попрощался и вышел.
Люси села напротив и принялась за завтрак, положив себе блинов не съеденные братом.
— Как ты? — Спросила она.
— Нормально. Спасибо за отвар. — Благодарно ответила я.
— Не за что. Это моя работа. — Скромно пожав плечами, ответила Люси.
— А где Астасия? — Спросила я, заметив, что девушка не выходила к завтраку. Я с ней успела познакомиться еще вчера, когда первый раз вышла из комнаты, и состыкнулись с ней в коридоре. Кстати, девушка оказалась даже очень милой! Она меня младше, ей всего пятнадцать лет. А на костер ее привели собственные родители. Они обвинили ее в том, что она заколдовала братишку. Но на самом деле, тот специально подкинул ей какие-то травы или как-то так, она с трудом говорила, давясь слезами.
— Она в комнате, еще не вставала.
* * *
Огромный зал в готическом стиле, торжественно мрачном, и немного пугающем. Широкие колонны, поддерживающие лепной потолок; на блестящем черном полу была постелена кровавая ковровая дорожка, которая вела к двум массивным креслам, стоявшим под балдахином. А у небольших стрельчатых окон, в которые пробивались лучи оранжево-красного закатного солнца, в центре, стояла высокая статуя демона, с большими черными крыльями. В одном из кресел сидел мужчина в длинном, черном с золотой канвой, плаще, из-под которого виднелась темная рубашка. Длинные серебристые волосы с сиреневым отливом, плавно спадали по плечам. Темные, почти черные глаза с фиалковым отливом, скрывала челка. А на голове был золотой ободок, который смотрелся очень изящно и красиво.
