Впереди было бескрайнее море. Они с Мари, взявшись за руки, плескались в волнах прибоя. И громко кричали чайки…
Этот крик и разбудил его. Он встал, включил кофеварку и, пока вода закипала, сделал несколько энергичных движений руками, чтобы прогнать сон. Затем он налил из кофеварки кружку горячего кофе, достал из пакета очередной круассан и снова углубился в изучение графиков, появляющихся на экране монитора.
Приборы корабля выдавали бесценные данные о состоянии межзвездного пространства, точнее околосолнечного пузыря – последнего барьера, окружающего родную планетную систему. Прибор-регистратор низкоэнергетических частиц демонстрировал нулевую скорость солнечного ветра, что в принципе не сильно отличалось от расчетных значений. Разглядывание всех этих картинок было в принципе чисто дежурным. Все было уже ясно, отчет был готов, все необходимые выводы сделаны.
Убедившись, что все без изменений, Майкл дописал в свой отчет последнюю строчку. Он откусил большой кусок круассана, запил большим глотком крепкого кофе и еще раз всмотрелся в графики и диаграммы на экране. Убедившись, что значения коррелируются в пределах допустимого, он совершенно машинально вывел на экран следующую страничку и чуть не подавился. Рука, держащая кофе, дернулась и опрокинула кружку на стол. Кофе выплеснулось и потекло по бумагам. Дернуться и подавиться было от чего.
Плазменный спектрометр, инфракрасные и ультрафиолетовые измерительные платформы, чей ресурс уже несколько лет как был выработан – и сигналы с этих приборов давно не поступали на Землю, вдруг начали снова передавать данные по концентрации ионов, атомов, молекул межзвездной среды. Причем делали это с потрясающей энергией свежих источников питания, какими они были при вылете с Земли. Будто и не было трех десятков лет автономного полета. Этого просто не могло быть.
Майкл судорожно стал выводить на экран данные других приборов. Здесь все было как обычно. И только на картинках от телекамер он заметил еще странности, которые тоже невозможно было объяснить. Снимки, поступающие с австралийского 70-метрового радиотелескопа, оказались потрясающей четкости. Такой четкости изображения с широкофокусной телекамеры «Вояджера» были только при ее калибровке сразу после отлета с Земли. Тогда изображения Земли, переданные с улетающей станции, были просто идеальными. И вот с расстояния 16 млрд километров телекамера передала изумительную звездную панораму. Звезды сияли во всей их красе. Но на изображениях было заметно, как чтото круглое последовательно, на одинаковые мгновения закрывало звезды перед телеобъективом, а за пределами этих округлостей остальные звезды продолжали светить, как ни в чем не бывало.
Майкл вывел эти снимки на большой экран. Здесь звезды были еще прекраснее. Но и круглые затмения звезд выглядели отчетливее. Он пролистал все аналогичные телевизионные изображения и отметил для себя те снимки, где случались еще такие затмения звезд. Таких снимков оказалось всего пять. Затмения проходили парами, а таких пар было четыре. Словно восемь невидимых дисков или шаров пролетели перед телекамерой, на мгновение закрывая собой звезды.
Но этим дело не закончилось. Монитор на столе ярко засветился, словно привлекая к себе внимание, и самостоятельно переключился на показ данных, поступающих с приборов станции. Прямо на его глазах данные спектрографа и измерительных платформ снова исчезли с экрана. Это значило, что приборы на «Вояджере» снова перестали работать, словно и не включались. На большом экране изображения с телекамеры станции тоже померкли, вернувшись к исходному состоянию.
Эти два события – телеизображения с гаснущими на мгновение звездами, и неведомо как самостоятельно включившиеся отключенные уже несколько лет назад в целях экономии энергии приборы, а затем вот только что самостоятельно отключившиеся, однозначно были связаны между собой. Все это было невероятно и крайне интересно.
Тишину в лаборатории разорвал резкий телефонный звонок.
«Мари беспокоится», – сразу понял он, глядя на высветившийся на телефоне номер.
Майкл глянул на часы.
«Дьявол! Уже полтретьего!»
А он обещал Мари прийти сегодня пораньше.
– Милая, я выезжаю, – сказал он в мобильник и, не дождавшись ответа, бросился заканчивать работу.
Немного поколебавшись, он скинул себе на флешку все поразившие его данные, старательно замаскировал все несуразности в общей куче снимков и графиков, еще раз глянул на полностью готовый отчет, поставил в нем точку и дал команду «Сохранить». Затем решительно закрыл программу. Это было настоящим безумием, но…
Звезды, даже с их несуразностью, никуда не денутся, и могут подождать, а вот Мари ждать не станет. И впереди были Гавайи, море и отдых с любимой женщиной. Он вызвал к подъезду института такси, положил флешку себе в карман и еще раз позвонил домой – сказать, что выезжает.
Глава вторая
Обретение
Июль 2008 г. Город Н. Россия.Между прочим, странности начались даже не сейчас. И Владимиру снова вспомнились события двухнедельной давности. В тот день по просьбе Алины Михайловны – главного бухгалтера фирмы и его непосредственного начальника – он поехал навестить заболевшего сотрудника фирмы. Добравшись на такси до частного сектора на окраине города, где проживал его коллега, Владимир проведал его, передал приветы сослуживцев, гостинцы, а возвращаться в центр по совету больного решил автобусом.
Благо до ближайшей остановки нужного ему маршрута было чуть более четырех кварталов вдоль неухоженного серого бетонного забора, ограждавшего территорию известного оборонного завода с более чем столетней историей, а ныне практически закрытого. Может быть, жизнь на заводе где-то и теплилась, но явно не здесь. Вдоль разрушающегося забора то там, то сям валялись кучи мусора, камней, какие-то доски, ветви деревьев. Это еще раз свидетельствовало о действительном состоянии дел в стране и в городе. Если в центре города еще и присутствовали признаки показушного порядка и культуры, то здесь, на окраине, все было так, как было.
Дело происходило под вечер, но было еще по-летнему солнечно и светло, когда он увидел развернувшуюся перед ним драму. Большая свора бродячих собак напала на случайного прохожего, прижав его к старой подворотне заводского забора.
Владимир уже не раз слышал о нападениях стай собак на людей. Об этом уже писали в газетах, в том числе даже и загрызенном насмерть ребенке. Администрация города никак не могла или не хотела найти управу на бездомных зубастых хищников.
А в этот момент все происходило на глазах Владимира. Собак было больше десятка разных размеров и окраса. Странным было то, что они не лаяли, не рычали, а абсолютно молча нападали на пожилого человека, который, вжавшись в угол, отмахивался палкой от наскакивавших на него собак. Собаки нападали массой, натыкались друг на друга, стараясь укусить человека за руки и за ноги. Чуть в стороне стоял большой черный пес, который словно контролировал и руководил действиями стаи. Он стоял неподвижно, и только ощетинившийся загривок говорил, что он тоже весь в деле. Это явно был вожак стаи, умный и очень опасный. Он повернул голову, заметив подходящего к месту действия Владимира, его челюсти ощерились, показав огромные белые клыки, желто-зеленые глаза заблестели странным, диким блеском. Он как бы предупредил Владимира, что его это дело не касается, и лучше просто пройти мимо, не вмешиваясь.
