Вглубь и в стороны насколько хватало глаз тянулись ряды вертикально установленных глыб правильной формы из зеленоватого прозрачного льда, прозрачного настолько, чтобы разглядеть запечатанных в них невольников. Десятки, сотни узнаваемых фигур, очертания которых не перепутаешь с другими видами. Корабельное брюхо было набито замороженными человеческими телами. Си-Ти поежился и покосился на сопровождающих. Живые в ледяном паноптикуме были лишними.
– Добро пожаловать в морг, – мрачно проскрипел Штоф, сумев передать интонацией, насколько ему неприятно находиться в трюме. Тарк наградила его ледяным взглядом и молча вошла в лес искусственных торосов. Киборг исторгнул вздох, сопровождаемый щелчками и хрипом, и тяжело потопал следом, увлекая Веснушку. Си-Ти на негнущихся ногах поплелся в хвосте. Он опустил взгляд, концентрируясь на мысли, что не хотел бы сбиться с воображаемой тропы, проложенной патрульными, но что-то все же заставило поднять голову.
Сквозь лед на Си-Ти смотрела, широко распахнув невидящие глаза, испуганная девочка. Сколько ей? Лет шесть-семь? Кого малышка искала взглядом перед заморозкой? Мать? А вот, наверное, и она – миловидная женщина средних лет сжала губы и закрыла глаза, скорбно прижав руки к груди, будто не желая видеть, как ребенка превращают в кусок холодного стекла. Молодой мужчина, застывший в следующей глыбе, что-то яростно кричал. Другой, напротив, – умоляюще заламывал руки. Гримасы ужаса и боли, злобы и ненависти перемежались с масками глупого недоумения, буддистского отрешения и безучастного спокойствия.
У одной из ледяных призм Симеон-Тимофей замедлил шаг. Человек внутри показался знакомым. Торговец удачей моргнул и понял, что обманулся выражением лица замороженного. Такой же апатичной была физиономия у его школьного учителя в средних классах. С рыбьей миной он ходил во время уроков между партами и постукивал деревянной линейкой по спинкам стульев. «Не спим, – говорил учитель ровным тоном, от которого еще больше хотелось дремать. – Не спим».
– Не спим! Двигаемся-двигаемся! Тут не жарко! – Бодрое сопрано капрала Тарк выдернуло Си-Ти в реальность. Патрульная была права: гражданский специалист начинал замерзать, несмотря на плотный полетный комбинезон.
– Простите, задумался, – пробормотал Симеон-Тимофей.
– Не дрейфь, – ободрил киборг. – Мертвые не кусаются!
– Разве они мертвые, а? – Си-Ти покосился на ближайшего невольника.
– Технически, – киборг похлопал ладонью по одной из глыб. – Самая дешевая и, конечно же, самая небезопасная технология глубокой заморозки. Процентов пять из этих бедолаг не выживет. Но кого интересуют потери, пока их покрывает стоимость всей партии рабов!
Киборг развел руками в разные стороны, словно пытаясь охватить трюм.
– Все биологические процессы остановлены, – провозгласил он. – В глубокой заморозке даже снов нет. Был человек и выключили. А знаешь, что будет, если по такому куску льда хорошо вдарить гидромолотом? Он треснет, и у человека при разогреве может отпасть конечность, а может и внутренний орган рассыпаться. Беда, а не технология!
– Откуда такие познания? – спросил Си-Ти и осекся, вспомнив о том, почему про себя прозвал собеседника киборгом. Неужели Штофа тоже когда-то заточили в такую капсулу, а потом прошлись по ней кувалдой?
– Ему об этом хорошо известно, – встрял в беседу конопатый патрульный и, будто почувствовав направление мыслей Си-Ти добавил. – Но к бандуре на его голове это не имеет никакого отношения.
– Благодарю за пояснения, – пробубнил Си-Ти.
– Всегда пожалуйста, – сказал Веснушка, явно готовый ответить и на другие вопросы. Си-Ти вдруг подумалось, что конопатому патрульному тоже не по себе в царстве ледяного ужаса.
– Кого тут беспокоит моя голова? – Штоф изобразил искреннюю обиду. – Тебя?
– Ничуть, – покачал головой Симеон-Тимофей.
– И хорошо, и правильно, – поддержал киборг. – Ты за меня не переживай. Я не ущербный, и мне комфортно.
– Еще бы, – Веснушка постучал пальцем по металлу на голове товарища. – В голове нашего железного Штофа, между прочим, сейчас целая тактическая система работает. Интересное, наверное, ощущение?
– Неописуемое, коллега, – кивнул Штоф. – Как баобаб. Слыхал о таком?
– Эндемик со старой Земли, реликт, – блеснул эрудицией Веснушка и обратился к Си–Ти. – Знаешь, почему баобаб неописуем?
Тот пожал плечами. Таинственный баобаб мог быть экзотичным растением, животным или насекомым. Флора и фауна прародины хомо торговца удачей никогда не интересовали.
– Потому что никто не помнит, как он выглядел, – ехидно прожужжал Штоф. – Старая байка, коллега!
– Соглашусь, – сказал конопатый. – Но он-то ее не знал!
– Подтверждаю, – обреченно признал Симеон-Тимофей, размышляя, почему разговор с патрульными вновь свелся к монологу двуглавого болтуна – Веснушка и Штоф удивительно дополняли друг друга и, казалось, могли заговорить любого до смерти. Попади к таким на допрос…
– Штоф, – Си-Ти замолчал, подбирая слова. – Твоя модификация… Почему, а?
– Думаешь, это добровольно? – Штоф прищурил человеческий глаз. Второй продолжал гореть ровным красным огнем, бесстрастно сканируя гражданского.
– Ты наступил на самое больное, – предупредил Веснушка Си-Ти. – И это не мозоль!
– Извиняюсь, – Симеон-Тимофей запоздало изобразил раскаяние. Киборг, почувствовав неискренность, поднял указующий перст.
– Я – человек, – произнес он.
– Я предупреждал, – вздохнул конопатый.
– Хо-мо! – повторил по слогам Штоф.
– Разумеется, – сказал Си-Ти. – Я просто спросил. Забудем, а?
– Принято, – холодно бросил Штоф и прошел вперед. Симеон-Тимофей посмотрел ему в спину, потом на Веснушку и развел руками. Тот понимающе кивнул.
– Мы тут станцию брали, – сказал конопатый, когда Штоф удалился на несколько шагов. – Много гражданских было, иначе б просто – чик! – и с дистанции в пыль. А так внутрь пришлось идти. М-да… Станционары оказались упертыми. Парламентеров расстреляли, заложников стали казнить. А такое, сам понимаешь, не поощряют. В общем: штурм, месиво, секцию одну отбили, и контратака. Меня в трех местах продырявили, хоть сейчас в духовой оркестр. Тарк руку по локоть оторвало. Она у нас теперь как капитан Крюк. Будет комбинезон снимать – отворачивайся. Штоф очнулся, полбашки в металле! Представление в лазарете устроил, мама не горюй. Фильмы про восстания машин смотрел? Что-то похожее! И вот наша теплая компания летит поправлять здоровье в миры ядра. Нас, ясное дело, быстро поправят. Ему год-два отводят на регенерацию мозга и восстановление нейросетей, ну и еще какое-то время на пластику. А Штоф наш себя красавцем мнил. Видишь, как сокрушается. Так что береги голову, Сема! Или тебя лучше Тимой звать?
– Я – Си-Ти, Симеон-Тимофей, – поправил торговец удачей. Панибратство ему не нравилось. Специалист по репутации нацепил маску деловитой отстраненности и догнал шагавшую впереди Тарк. – Мы не планируем осмотр других отсеков, а?
