После того как я закрыла свой неудавшийся проект, у меня появилось свободное время. И его чем-то нужно было занять.
…И вот я стою под палящим московским солнцем, думая о том, чем заняться. Меня больше не мучают вопросы: почему все так со мной произошло, почему я осталась без бизнеса, без машины, без денег и без любимого человека? Я блокирую эти мысли.
Пока блокирую, позже, возможно, проанализирую. Нужно сказать, что блокировать эти мысли очень сложно. Червячок тревожности постоянно пытается прорвать «баррикады» искусственного позитива.
УДАЧНЫЙ ШАГ ВПЕРЕД – ЭТО УДАЧНЫЙ ПИНОК ПОД ЗАД.
Размышления прервал телефонный звонок. Звонила подруга Алиса. Она была в курсе сложившейся ситуации и вела себя очень правильно.
Она не жалела меня, не обсуждала и «не копала мое грязное белье», а направляла меня твердо и решительно на новый путь, путь женщины, созданной для мужчины, – известный до мелочей путь для нее.
Накануне мы стояли на балконе, курили, и она объясняла мне, как я выгляжу, как кому-то сказочно повезет, какая я умница и прелесть, что мои долги с удовольствием оплатит мной выбранный мужчина, и все это лишь за то, что я умная, добрая, нежная, красивая, заботливая. Все звучало очень убедительно и бальзамом заполняло все мое существо.
– Но только конкуренция на женихов очень большая, – продолжала подруга. – Да и женихи сильно избалованные. Кому моложе надо, кому – поупруже.
И вот от бальзама уже и след простыл. В общем, надо заняться своим телом, то есть пойти в спортзал!
Еще несколько месяцев назад я была убеждена, что в спортзал не пойду никогда.
У меня был опыт, лет десять назад. Он начался и закончился покупкой годового абонемента. Но дружба с тренажерами так и не сложилась.
Алиса подвела меня к зеркалу.
Оттуда на меня посмотрела тридцатидвухлетняя приятная молодая женщина. И вправду, маленькая грудь, потухшие глаза, явная сутулость…
– Но разве хоть один мужчина выгнал кого-нибудь из спальни, увидев лишние кэгэ? – возмутилась я, перефразируя героиню Джулии Робертс из фильма «Ешь, молись, люби».
– Да и возраст у тебя детородный, нужно мышцы подготовить, – не сдавалась подруга.
– Да, детородный, – протянула я и представила себе обвисшую кожу везде, где, по моим предположениям, она должна будет обвиснуть. – Перспектива ужасная!
– Так, значит, завтра купишь себе годовой абонемент в спортзал, – дожимала подруга. – Не нужно дорогой. Тебе просто нужны тренажеры. Стоит примерно 10 000 руб. Я одолжу. Наймешь тренера на первые 5–6 занятий. Он распишет тебе программу.
«О чем она говорит? Какой спортзал, какой тренер?»
– …и через шесть месяцев будешь загорать в стрингах.
«В стрингах», – пронеслось в моей голове.
– Правда, в стрингах? – переспросила я голосом маленькой девочки, уверенной, что Дед Мороз существует.
– Конечно. Я тебе обещаю, – заверила Алиса. – Завтра же купи абонемент. Я позвоню, проверю, – голосом строгой мамочки закончила подруга.
САМЫЙ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ ДЕНЬ – ЗАВТРА: ЗАВТРА ВСЕ БРОСЯТ КУРИТЬ, ЗАВТРА ВСЕ СЯДУТ НА ДИЕТУ, ЗАВТРА ВСЕ ЗАЙМУТСЯ СПОРТОМ.
И вот – завтра. И вот – звонит.
– Ты нашла спортзал? – без прелюдий начала Алиса.
– Еще нет, но уже вышла из дому на поиск, – соврала я, выключая предательски журчащий кран.
– Перезвони, когда найдешь, – все тем же голосом строгой мамочки сказала Алиса и отключилась.
– И тебе хорошего дня, – сказала я уже отключившейся подруге и пошла одеваться.
БЫЛО БЫ НАМНОГО ПРОЩЕ, ЕСЛИ БЫ ВСЕ ЗАВЕДЕНИЯ ВЫГЛЯДЕЛИ СНАРУЖИ ТАК ЖЕ, КАК ВЫГЛЯДЯТ ВНУТРИ.
ЧАСТЬ 1-Я.
Я вспомнила, что как-то, проезжая мимо озера, видела недавно построенный физкультурный центр. Вспомнила утренний пейзаж из окна и побрела в сторону озера – все равно других дел у меня не было.
Вблизи озеро выглядело еще аппетитнее. Аппетитнее, потому что практически под каждым кустом, наслаждаясь августовским солнцем, разместились на пикнике парочки и даже целые семьи. Вкусно пахло шашлыком.
Я шла по аккуратным дорожкам вдоль воды, наблюдая за утками и считая мангалы.
А вот и оно. Отдельно стоящее, огороженное здание, со своей парковкой, с внушающим доверие названием – «Физкультурно-оздоровительный центр», с надежной широкой каменной лестницей, – все зазывало зайти.
Я с легкостью преодолела ступени. Толкнула большую дверь. Мне представилась следующая картина: помещение напоминало рекреацию, совмещенную с театральными гардеробом. Параллельно входу размещался тот самый «театральный гардероб», а все остальное пространство, примерно в сто квадратных метров, было пустым и напоминало то самое школьное «помещение для отдыха».
Я еще раз осмотрелась в поисках ресепшена.
Заметила, что слева «гардероб» прерывается прозрачной витриной.
Подойдя ближе, я увидела пару красных пластиковых столиков и такого же цвета стулья-кресла.
Я тщательно изучила витрину на предмет чего-нибудь съестного. Расстроившись от скудности выбора, я не заметила, как ко мне подошла сотрудница мини-общепита.
Последний раз подобных представительниц женского пола я видела, будучи совсем маленькой, в каком-то советском кафе, в которое меня отводила мама поесть мороженого.
Она была худощавого телосложения, с давно не прокрашенными волосами, темными у корней, и с желтыми засаленными кудряшками, едва касающимися плеч.
Ярко подведенные голубыми тенями глаза окончательно вернули меня в эпоху 1980-х, в эпоху железных креманок и мороженого в виде трех шариков.
Приятные воспоминания прервал грубый прокуренный голос. Женщина решила поторопить меня с выбором, разминая в руках сигарету. Да, действительно, я совсем забыла, зачем сюда пришла.
– А где у вас ресепшен? – поинтересовалась я.
– Чего? – несколько раздраженно переспросила она.
– Администратор, или как у вас тут его зовут, – поправилась я.
– Ко-о-о-оль! – прокричало «прошлое» куда-то в глубь «театрального гардероба» и пошло на выход, видимо, за дозой никотина.
