Ханна Фейервезер, домоправительница».
Мисс Бригмор слегка ошарашенно посмотрела на хозяина.
— Ну? — нетерпеливо воскликнул Гарри.
— Какой реакции вы от меня ожидаете?
— Какой реакции! — он вскочил, и, опираясь о стол, наклонился к ней. — Я ожидаю, когда же ты скажешь, что эта баба — дура набитая, и как ее угораздило написать такое? Кто дал ей право?
Мисс Бригмор плотно сжала губы. Она не выносила подобных выражений. Не то чтобы ей не приходилось слышать ругательств. Когда владельцем поместья был Томас Моллен, он тоже сквернословил, но это звучало совсем иначе.
— Может быть, стоило спросить у миссис Беншем? — сдержанно произнесла гувернантка.
— Нет, не стоило. И вообще, — он мотнул головой, — она сегодня прихворнула. Эту чертову выскочку привела ты. — Беншем выхватил письмо у нее из рук. — Домоправительница, ха! Накатала такое письмо семейке Дочерти, а у них ни одна собака не умеет читать. Вот они и принесли его Вилли. — Он указал большим пальцем на юношу. Потом снова свирепо уставился в листок и прочитал: — «Две пары шерстяных панталон». Боже! Да на девчонке за всю ее жизнь не было ни одних. А башмаки — так у них вся ребятня с рождения бегает босиком. — Он шлепнул письмом по столу, подводя итог: — Я этой чертовой дуре шею переломаю. А виновата во всем ты.
— Буду очень благодарна вам, мистер Беншем, если вы прекратите ругаться и изложите все факты спокойно.
Гарри Беншем прикусил губу, и, ударив кулаком по столу, продолжил уже более сдержанно:
— Прошу прощения, женщина. Но я... просто взбешен, вот в чем дело. — Он протянул руку, словно умоляя ее понять. — Я знаю, семья Дочерти — ирландцы, никчемные, как и все они в Манчестере, но Шейн Дочерти всю жизнь проработал на меня, а Пат, его отец, — на моего отца. Ладно, ладно. — Гарри махнул рукой, отметая возражения мисс Бригмор. — Они, конечно, пропивают почти все, что зарабатывают, и до конца недели сидят на овсянке, но это их дело, как поступать со своими деньгами. Тем не менее они хорошие работники, а сейчас Шейн беспокоится о здоровье Мейбел, она кашляет. Он хочет, чтобы она ушла с фабрики. На прошлой неделе я сообщил Тильде, чтобы она приказала Фейервезер черкнуть пару слов священнику о месте для девчонки. Священники! — Беншем снова прикусил губу и стукнул кулаком по столу. — Просто чудеса, какая у них власть над этим отребьем. Я недавно говорил на встрече с купцами, что будь у нас хоть половина такой власти, мы бы... — Внезапно он замолчал и посмотрел на молодого человека. — Прости, парень, я забыл.
— Все в порядке, мистер Беншем, все в порядке, вы не сказали ничего, с чем я был бы не согласен.
— Да? — лицо Гарри разгладилось и, подмигнув, он мягко произнес: — Вот бы не подумал! Мы не особенно религиозны, верно? Лично меня всегда раздражала эта их власть над людьми. Некоторые бедняги боятся даже вздохнуть без разрешения попа.
— Как вы правы, мистер Беншем, как вы правы!
Мисс Бригмор откашлялась, что помогло ей привлечь внимание к своей персоне, и напряженно проговорила:
— Мистер Беншем, я могу быть свободна?
Гарри медленно опустился на стул и ответил:
— Пока нет.
— Тогда могу я попросить, чтобы наши дела обсуждались в приватной беседе?
Мистер Беншем некоторое время изучал ее из-под насупленных бровей, потом повернулся к Вилли Бруксу.
— Я тебе крикну, когда буду готов.
— Да, хозяин, — кивнул юноша и, отхода от стола, посмотрел на мисс Бригмор.
На ее лице не было и тени раболепства. Дождавшись, когда дверь закрылась, женщина холодно произнесла:
— Мистер Беншем, в следующий раз, когда вы захотите сделать мне выговор, буду очень признательна, если вы воздержитесь от этого в присутствии подчиненных.
— Подчиненных! Вилли никакой не подчиненный! И в торговых сделках ему нет равных.
— Должна ли я в таком случае считать, что он мне ровня?
Гарри Беншем закатил глаза.
— Присядь и расслабься, ради Бога, пусть весь этот крахмал хоть немного с тебя осыпется.
Мисс Бригмор выдержала паузу, прежде чем села, но и тогда не выказала никаких признаков «осыпания крахмала».
— Знаешь, нам надо избавиться от этой Фейервезер. — Теперь голос хозяина был тихим, даже умиротворяющим.
— Вам требовалась домоправительница. После того, как умер Фостер, вы на этом настаивали. Я говорила, что предпочтительнее будет нанять еще одного лакея.
— Да, я помню. Ты всегда оказываешься права. — Он проглотил слова «черт побери». — Видишь ли, все дело в хозяйке, она решила, что домоправительница — это как-то попроще. Жена слегка побаивалась Фостера, не могла ему приказывать. Ты же ее знаешь. Ты — другая и могла с ним справиться. Даже я, и то — иногда стеснялся его о чем-нибудь попросить. Как будто приказываешь великому князю снять с тебя башмаки.
— Он был очень компетентен, при нем все дела шли ровно и гладко.
— Да, может быть, но есть разница между ровным отношением и счастливым отношением.
— Вы имеете в виду легкомысленное отношение.
Откинувшись в кресле, Беншем рассмеялся.
— Да, точно, легкомысленное. Ты не можешь нас изменить и знаешь об этом, верно? Даже ты не способна нас изменить.
— Я и не пыталась.
Беншем склонил голову набок, не отводя взгляда от гувернантки.
— Ты воздействовала примером.
— Моя работа — это заниматься с детьми.
— Да. — Он медленно покачал головой. — Тут ты, без сомнения, здорово поработала, даже с мальчишками за то короткое время, пока они не отправились в школу. Когда я слышу их рассуждения, мне не верится, что это мои собственные дети. Но, — Гарри сморщил нос, — я ими горжусь. А Кэти. Ох, Кэти. — Выражение его лица изменилась, наклонив голову, он смущенно произнес: — Я так люблю слушать, как она говорит по-французски. Не понимаю ни слова, но мне нравится звук ее голоса. — Беншем снова поднял голову. — Да, и кстати о голосах и о том, как их услышать, я кое-что выяснил, как и обещал. Ты знаешь, — проговорил он, широко раскрыв глаза, — просто удивительно, как много нам неизвестно. Я жил в Манчестере всю свою жизнь и ничего не слышал о тамошней школе для глухих. И как я понял, открыл ее какой-то торговец, вроде меня. Его звали Филлипс. Он собрал комитет из банкиров и фабрикантов, председателем стал сэр Освальд Мосли, и они организовали строительство школы на улице Траффорд. Забавно, я год из года проходил мимо здания, но не обращал на него внимания. Когда с твоими детьми все в порядке, ты и не волнуешься, верно? Хотя, конечно, это неправильно. Там мне рассказали, сколько они делают для глухих ребят. И вот я подумал, не захочешь ли ты отослать туда Барбару? Она будет обеспечена, и я позабочусь, чтобы...
— Нет, нет, мистер Беншем...
