Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
Лучше б она этого не делала!
Снаружи тотчас же послышались вопли и глухое рычание. Заметили! Заметили, проклятые дикари-людоеды. Ну, что уж теперь…
Без лишних слов мать подхватила на руки сына:
– Бежим!
– Ма, я сам могу…
Он и бежал сам. Мать не могла нести его долго, просто тащила за руку. Впереди бежал сестра. Веселая длинноногая. Ей хорошо бежать – с такими ногами. Да и все ж не пять лет – двенадцать.
Она и углядела провал:
– Ма, Ждан! Сюда!
Нырнув в черное зево провала, они затаились, и Ждан явственно слышал отчаянное биенье сердец. Чувствовал, как дрожали сестра и мать, и страх – липкий животный страх – вползал в его душу.
– Ма, они ушли, кажется…
– Выходим…
В подвале жили чудовища. Всякие. Но, главным образом – плотоядные. Туда было нельзя, можно лишь чуть-чуть пересидеть, и…
– Мама!!!
Никуда дикари не ушли! Просто затаились, и теперь, выскочив из-за бетонных плит, с хохотом преследовали добычу. Где-то невдалеке за развалинами шумели листвою деревья. Обычный мирный лес, не кровососный. Кабы до него добежать…
Туда беглецы и бросились, чувствуя, как, торжествуя, несется позади погоня. Дикари, людоеды, нелюди! Ой, как они быстро бегут… страх, липкий страх снова заполз в душу Ждана…
Он продержался дольше всех. Видел, как настигли сестру, а потом – мать… и сам упал, споткнувшись о плоский камень, так, что все померкло вокруг, а перед глазами закружились забавные зеленые искорки…
* * *
Он очнулся от смеха. От громкого бурного хохота, от которого не проснется разве что мертвый.
Дарг открыл глаза: вокруг него стояли веселящиеся воины. Гамм, Хойра и прочие. Конечно же, Гамм хохотал громче всех, даже рыгал от удовольствия. С чего б это они, интересно? Ах, да…
– Славно ты бегаешь, дружище! – сквозь смех бросила Хойра. – Сильно ушибся?
– Да не думайте – мозги не зашиб!
Поднявшись на ноги, десятник захохотал вместе со всеми. Почему бы и нет? Что еще делать-то, плакать, что ли? Или обижаться? Так на обиженных воду возят, как говорили до Последней войны. И вообще, над собой смеются только сильные духом – пусть все это видят, пусть.
– Нет, а здорово я завалился! – разразившись хохотом, Дарг хлопнул себя по коленкам. – Прямо лбом треснулся… непонятно только, обо что.
– Вот об тот камень, – хохотнув, показала Хойра. – На лбу-то вон, синяк! Большой такой, здоровский.
«Здоровский» – это было слово тварров. Означало – хороший, отличный, или что-то типа того. От слова «здорово».
– Надо подорожник приложить.
– Пустяки, – отмахнувшись, Дарг вдруг обвел воинов тревожным взглядом. – Вы что ржете-то? А робот?
– А нет его, ушел, – отозвался кто-то из молодых. – У «савеловских» недавно сирены выли. Небось, что-то стряслось, ага.
– Ну, раз ушел, пора и нам поторапливаться, – придя в себя, Дарг вновь почувствовал себя командиром и тут же спросил про беглянку. Спросил, сам себе удивляясь, потому как вдруг почувствовал жалость, даже захотел, чтобы та женщина сумела-таки сбежать, спаслась, спряталась…
Ага, не тут-то было!
– Конечно, мы поймали ее, – безразлично доложил Гамм. – Хотели убить, но… великий Тварр ведь приказал доставить живьем детенышей и самок.
– Хорошо.
Удовлетворенно кивнув, Дарг приказал возвращаться к временному укрытию. Воины тут же собрались, пинками поднимая с земли пленных…
– Четыре самки, – довольно порыгивая, считала Хойра. – И десять детенышей. Здоровский выйдет пир, ага!
– Жаль, всех нам съесть не позволят, – стоявший рядом Гамм плотоядно облизнулся. – А я б съел!
– И я б съел!
– И я…
– А перед тем как съесть…
Вытянув длинную волосатую руку, Гамм шлепнул по бедру полуголую пленницу, избитую в кровь… ту самую златовласку:
– Чур, эта моей будет!
– Гамм, а тебе не много?
Воины снова захохотали, да так и шли, с пересмешками, всю дорогу со смаком обсуждая достоинства пленниц. Хорошо хоть путь был коротким, распалиться не успели, иначе б, не исключено, набросились бы на женщин всем скопом. Дарг бы разрешил… и сам бы с удовольствием поучаствовал… Раньше. Но, почему-то, не теперь… Не давала покоя та самая златовласка. Жаль, что она не сбежала, жаль.
Жалость считалась у тварров (да и у всех нео) делом постыдным, таким же стыдным, как трусость, и Дарг, как мог, гнал от себя это внезапно возникшее чувство. Гнал, но, почему-то, так и не смог прогнать до конца.
* * *
В честь славной победы в Марьиной Роще был устроен пир! Марьина Роща – так еще с древних, до Последней войны, времен назывался район нынешнего обитания тварров. То ли в честь какой-то знатной дамы, то ли – в честь кровожадной разбойницы, никто из нео точно не знал, да, честно сказать, и не интересовался. Мало ли что как называется? Кому какое дело.
Место считалось хорошим и относительно спокойным. По соседству находились савеловские маркитанты с их рынком – Полем Полей или Мертвой Зоной. Обитавшие там Поля Смерти и патрульные боевые роботы напрочь отпугивали всю плотоядную живность, появлявшуюся в Марьиной Роще разве что во время Гона, когда неописуемое нечто гнало куда-то всякую гнусноту, гнало без разбору, куда глядели глаза. Гон можно было переждать, да и случался он не так уж часто, куда опаснее были потолочники и руконоги, проникавшие в Рощу через одноименную станцию метро. Тянувшиеся под всей Москвой подземелья были густо заселены самыми разнообразными тварями, и станции метро – места возможного выхода тварей – требовали особого контроля от всех, живших неподалеку. Вот и тварры постоянно выставляли посты у бывшего пешеходного перехода, где и располагался полузаваленный вход в метро. Бывали случаи, выбирались наружу твари, одна кошмарней другой. Но со всеми справлялись как-то. Куда большую опасность, правда, не всеми до конца осознанную, представлял из себя таинственный НИИТЬМы. Приземистая, уходившая несколькими этажами под землю, крепость, когда-то построенная хомо в целях убежища от ужасов ядерной войны. Потомки прежних строителей находились там и по сей день. Продавали маркитантам лекарства, кои сами же и делали, но к себе не допускали никого и никогда. А уж те, кто пытался, получали такой отпор, что страшно было вспоминать! Да, у обитателей НИИТЬМы имелись вооруженные до зубов охранники, но, кроме них, еще и некий излучатель, напрочь сжигающий всю электронную начинку боевых роботов и генерирующий невыносимую боль для живых существ. Излучатель сдерживал многих, а тех же маркитантов и живших в непосредственной близости тварров заставлял относиться к НИИТЬМе с уважением и постоянной опаской. А ну как – снова включат? Ладно, нео уж как-нибудь перебесятся, а у «савеловских» все патрульные био сгорят в один миг! Прямой убыток, однако.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
