Они очень зло высмеяли меня.
— Самоуверенный сопляк, — сказала мама.
— Наш Недди возьмет под свое крыло еще чьего-нибудь байстрюка, — добавил дед.
— Пожалуй, даже Неженка Недди не способен на такую глупость, — произнес папа.
А у меня был комок в горле при мыслях о бедной молодой женщине, которая так гордо сказала, что согласится еще на один танец, и так ужасно отблагодарила меня за удовольствие, полученное от четырнадцати танцев.
Все это было очень печально.
Вскоре я покинул Россмор и поехал в Англию, в Лондон, работать на стройках с моим старшим братом Китом. Он подыскал квартиру над магазином; их там уже было трое, а я стал четвертым. Там было не очень чисто и аккуратно, но она располагалась рядом со станцией метро, а в Лондоне это самое главное.
Сначала я только заваривал чай и носил все на стройплощадку, а они так стучали старыми кружками, что те кололись, так что, когда я получил первые деньги, я пошел в магазин и купил дюжину новых больших кружек. И все были слегка удивлены тем, что я чисто мыл кружки и завел кувшин для молока и вазочку для сахара.
— Наш Недди — настоящий джентльмен, — сказали они обо мне.
Я никогда не был уверен, хвалили они меня или порицали. Но это совсем не важно.
Во время работы на стройке они проделывали кое-какие дела, например, каждый шестой контейнер для мусора наполняли вовсе не мусором — там были мешки с цементом, кирпичи и попадались даже запасные инструменты. Очевидно, здесь была своя система или договоренность, но мне никто этого не объяснил, поэтому, естественно, я обратил внимание мастера на то, что хорошие материалы выбрасываются, и думал, что все окажутся довольны.
Но они не были довольны.
Не тут-то было.
Кит был раздосадован больше всех. Мне было приказано оставаться на следующий день дома.
— Но меня же уволят, если я не пойду на работу, — возразил я.
— Если ты пойдешь, парни спустят с тебя шкуру, — сказал Кит сквозь зубы. Лучше было не спорить с ним.
— Что же мне делать весь день? — спросил я.
Кит всегда знал, что кому нужно делать. Но не в этот раз.
— Господи, Недди, я не знаю, делай что-нибудь, провались оно все, приберись тут, в конце концов. Что угодно, только не подходи к стройке.
Остальные вообще не разговаривали со мной, из чего я понял, насколько важен был этот полный контейнер для мусора. Я сел подумать. Все было не так просто.
Я рассчитывал скопить в Лондоне кучу денег. Тогда я устроил бы маме отпуск и подарил бы папе красивое кожаное пальто. А теперь мне было приказано не ходить на работу.
Приберись здесь, было сказано. Но чем? У нас не нашлось ничего для этого: ни отбеливающих средств для раковины или ванны, ни стирального порошка. Нечем было полировать мебель. А у меня осталось только девять английских фунтов.
У меня возникла идея, и я спустился в магазин Патела, который работал круглосуточно.
Я набрал моющих средств и взял банку белой краски, в общей сложности на десять фунтов, и сложил все в коробку. Затем я спросил мистера Патела:
— Предположим, я прибрался в вашем дворе, подмел его, аккуратно уложил все ваши ящики и коробки. Отдадите ли вы мне все это в качестве платы?
Он задумчиво посмотрел на меня, как бы прикидывая цену и количество работы, которую мне предстоит сделать.
— А окна магазина ты тоже помыл? — решил он поторговаться.
— Разумеется, мистер Пател, — ответил я, широко улыбнувшись.
И мистер Пател тоже улыбнулся в ответ.
Затем я пошел в прачечную и спросил, могу ли я покрасить их дверь, которая выглядела не лучшим образом.
— Сколько ты хочешь? — Миссис Прайс, хозяйка этого заведения, которая, говорят, имела много друзей-джентльменов, была умудрена опытом.
— Я хочу две коробки стирального порошка, — сказал я.
Дело было сделано.
Когда Кит и другие парни вернулись со стройки, они не поверили своим глазам.
Постели были застланы чистым бельем, старый линолеум на полу блестел, стальная раковина сверкала. Я выкрасил шкафчики на кухне и в ванной.
Я сказал, что могу на следующий день еще поработать у Патела и мне дадут средство для восстановления эмали в ванне. А в прачечной тоже есть что покрасить, так что мы можем постирать кучу вещей — рубашки, джинсы, все, что угодно, — я уже набил сумки тем, в чем нельзя уже было ходить на стройку или еще куда-нибудь.
Поскольку они, похоже, успокоились и были очень довольны уютной, обновленной и чистой квартирой, я решился спросить о другом. Мастер кого-нибудь прищучил?
— Ну, возможно, — сказал Кит. — Он не мог поверить, что ты меня мог заложить, своего родного брата! Я внушил ему, что никто не мог этого сделать, никто из парней, живущих со мной. Так что он решил, что ему нужно всюду искать воров. И теперь он повсюду и высматривает их.
— Ты что, думаешь, он найдет их? — спросил я удивленно.
Можно было подумать, что мы — персонажи триллера.
Все смущенно посмотрели друг на друга. Наступило молчание.
— Наверное, нет, — сказал Кит через некоторое время.
— А я смогу пойти на работу на следующей неделе?
Снова тишина.
— Ты знаешь, ты так здорово поработал здесь, Недди, превратил это в отличное жилье для нас, может быть, этим ты и будешь заниматься?
Я был обескуражен. Я думал, что буду ходить с ними на работу каждый день как напарник.
— Но где же я возьму деньги на жилье и для дома, если у меня не будет никакой работы? — тихо спросил я.
Кит наклонился ко мне и заговорил как мужчина с мужчиной.
— Я думаю, мы можем считать себя компанией, Недди, а ты можешь быть нашим управляющим.
— Управляющим? — переспросил я, потрясенный.
— Ну да, представь, что ты будешь готовить завтрак и даже упаковывать для нас ленч, а это место содержать в полном порядке. И, конечно, контролировать наши финансы, относить наши деньги на почту за нас. Так ты облегчишь жизнь нам, а мы все скинемся на оплату твоего труда. Что вы об этом думаете, парни? Хорошее чистое жилье, мы даже сможем приглашать сюда гостей, раз Недди гарантирует нам качество.
Они все сказали, что это классная идея, а Кит побежал в магазин и купил рыбы и картошки[2] для всех, чтобы отметить день моего назначения управляющим.
Работы было много, но значительно более простой, чем работа на стройке, потому что все было заранее оговорено, и я точно знал, что должен делать. Я написал обо всем этом в своем еженедельном письме домой и думал, что мама и папа будут рады. Но они в своих письмах выражали опасение, не используют ли меня Кит и прочие как дешевую рабочую силу и не перегружают ли работой.
