– Успокойся, Полина, успокойся. Я здесь, я рядом, все будет хорошо.
Но тот эпизод не испортил их отношений. Они встречались и болтали за чашкой кофе, иногда ужинали вместе, и, кажется, пару раз были вместе в «Дягиле». Но, каким бы ни было количество выпитых коктейлей, их встречи неизменно заканчивались лишь объятиями и поцелуями на заднем сидении представительского «мерса», принадлежащего компании «Вся-нефть-моя».
Предложив Полине встретиться в ее районе, он понял, что поступил опрометчиво, но было поздно.
Он точно не помнил, где она живет, а Домодедовская улица оказалась почти окраиной Москвы, и Олегу потребовалось больше часа, чтобы добраться туда. Он впервые заезжал за ней за рулем своей машины. Полина подробно рассказала, как найти ее дом, и он без труда добрался до обыкновенной шестнадцатиэтажки восьмидесятых годов прошлого столетия. Глядя на непрестижный дом, он еще раз подумал: «Странная она девчонка. Живет небогато, но денег не просит, значит, самостоятельная, независимая, гордячка, одним словом». Он не мог понять, импонирует ли ему это, или он считает это ее отклонением.
– Я приехал, – коротко сказал он, набрав ее номер и заглушив мотор.
– Я уже выхожу.
Он ждал ее. Заметив на противоположной стороне улицы цветочный ларек, он быстро выбежал из машины и подошел к разноцветному благоухающему морю.
– Молодой человек, вот, возьмите розочки, они свеженькие. Или вот такой букетик возьмите. Неделю стоять будет, – цветочница демонстрировала огромный букет, собранный из всех цветов сразу.
«Чтобы стоял неделю, мне не надо, – про себя рассмеялся Олег, – мне надо сказать ей, что я уезжаю. Интересно, как она к этому отнесется. Розы – слишком пафосно, да и не по случаю», – размышлял он, рассматривая цветы. Ему хотелось ее удивить, и он выбрал темно-красные тюльпаны.
Что-то подсказывало ему, что именно эти цветы произведут впечатление на Полину.
– Сколько вам? – спросила продавец. – Семь, девять штук?
– А сколько у вас здесь? – он указал на пластмассовую емкость с цветами.
– Давайте посчитаем, – ответила продавщица. – Двадцать девять. Возьмете все?
– Да.
– Олег, Олег, – откуда-то издалека услышал он Полинин голос. Он обернулся. Она стояла у его машины, махала ему рукой и улыбалась. Он, немного растерявшись, сунул деньги цветочнице, взял букет и, перебежав дорогу, оказался рядом с Полиной.
– Привет, это тебе, – он протянул ей цветы.
– Олег, ты прямо как Ричард Гир в фильме «Красотка»: он тоже к ней приехал с тюльпанами.
Она счастливо улыбалась, держа в руках огромный букет.
– Тюльпаны – мои любимые цветы. Спасибо тебе. А как ты угадал, что мне нравятся тюльпаны?
– Элементарно, Ватсон. Ты мне нравишься, значит, я могу угадать о тебе почти все.
– Да, дедуктивный метод. А я – никакая не красотка, – она опустила глаза и посмотрела на свои кроссовки. – Ну не могу я ходить на каблуках, понимаешь?
– Мы же с тобой идем не на кинофестиваль, а просто хотим выпить кофе, ведь потом ты куда-то собиралась? – он открыл ей дверцу автомобиля.
– Ага, мне надо в студию: хочу записать программу без гостя, чтобы пустить в эфир, а самой – уехать в Питер на выходные.
– А с чего это ты в Питер собралась?
– Да есть у меня там интерес: там новый ресторан открывается, хочу сделать репортаж. Заодно по городу погуляю, сейчас белые ночи. Я ведь, только не смейся, никогда не была в Питере.
– Да ты что? – присвистнул он. – Даже не верится!
Они остановились у небольшой кофейни.
– Пойдем? – он посмотрел на нее. Она держала в руках букет тюльпанов и выглядела совсем смешной в джинсах и в белой футболке «I love Vodka». «Тургеневская девушка любит выпить, этим надо воспользоваться», – про себя пошутил Олег.
Они вошли в маленькое кафе. Было утро, поэтому занят был только один столик.
– Устраивайся, – он указал на оранжевый диван.
– Заметь, как грамотно подобраны цвета в интерьере, – заметила Полина. – Оранжевый пробуждает аппетит.
– Да? Я не знал.
– Ну, это же всем известная истина. Хочешь, я расскажу тебе о теме программы, которую я сегодня собираюсь записать? Слушай, – не дожидаясь его реакции, начала она. – Я недавно такую интересную статью нашла. Какой-то председатель общества вегетарианцев (не помню точно, какая у него должность – все бумаги на работе остались) пишет о том, что, согласно ведическим учениям, каждый овощ или фрукт может изменить характер человека.
– Не понимаю, как это?…
– Смотри: если, к примеру, человек ест много тыквы, значит, ему не хватает спокойствия и взвешенности при принятии решений, а если он любит помидоры…
– Я люблю помидоры, – заинтересовался Олег.
– Тебе не хватает покладистости. Вот он, этот вегетарианец, и говорит о том, что человек ест то, чего ему не хватает, – Полина для большей убедительности своего сообщения непроизвольно дотронулась до его руки. «Надо же, – подумала она, – он такой теплый и мягкий, такой настоящий!» Эти ощущения захлестнули ее волной восторга. Думая об Олеге, она всегда представляла его неприступным, занимающим почетное место на деловом Олимпе, среди других сказочно богатых бизнесменов. А сейчас, когда она почувствовала тепло его руки, он как будто стал ближе, как будто ангел отстегнул крылья, которыми мерно размахивал, паря над вершинами своего бизнеса.
– А огурцы? – спросил Олег. – Зачем есть огурцы?
– Огурцы – это внутренняя аскеза, – совершенно серьезно сказала Полина.
– Да, эта наука – не для меня, – засмеялся он.
Полина тоже коротко рассмеялась и смотрела на него, ожидая продолжения. Олег молчал. Он не знал, с чего начать, как сказать ей о том, как круто вверх взмывает его карьера.
– Знаешь, Полин, я не сторонник переступать через себя, потому что это результата не приносит. Поэтому, я думаю, лучше на берегу обо всем договориться.
– О чем это ты, Олег?…
– Полина, поскольку ты в курсе того, где я работаю, тебе будет понятно, как много для меня значит моя работа.
– Я тебя совсем не понимаю, – растерянно сказала она.
– Я получил назначение в лондонский офис. Точнее, я буду главой представительства нашей компании в Великобритании.
– Ух ты, как здорово!
– Это еще означает, что я на три или на пять лет уезжаю из Москвы.
Ангел нетерпеливо похлопал крыльями над их столиком. Олегу надо было улетать от нее, земной Полины Дудкиной, в кроссовках и с огромным букетом тюльпанов.
– Отличная новость, – совершенно неискренне сказала она. Ей не хотелось, чтобы он уезжал. Только сейчас она поняла, что успела сильно привязаться к нему, и разлука длиной в неделю сейчас казалась ей тяжким испытанием, а перспектива расстаться на три или даже пять лет вообще говорила: «Оставь надежду всяк сюда входящий».
