Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
– Офицер? Таскает паршивую тросточку и подделывается под благородного? – усмехнулся Тагман. – Я у него покупал на пенни гвоздей в лавочке на Кроуфорд. А его старик отказал моему папаше в кредите, когда тот латал дырявую крышу, которую домохозяин чинить отказался. А тут он весь такой возвышенный…
Моултон изобразил игру на скрипочке и вскрикнул, получив от Тагмана оплеуху.
– Ого, – велел Шипоботтом, – вы это бросьте сейчас же. Капрал Тагман, извинись.
Капрал угрюмо повиновался.
– А я вам скажу: Меткалф из тех офицеров, что не ведут, а подгоняют, – процедил он. – Спорим, он трусоват?
– Он из наших, земляк, – возразил Шипоботтом, гадая, много ли в этом заслуги в глазах Тагмана. – Оставь его в покое. Я и тебя не раз видал в мокрых штанах.
Тагман угрожающе уставился на сержанта. Шипоботтом в ответ злобно ухмыльнулся. Огромный нос придавал ему сходство со свихнувшимся Панчем из ящика кукольника.
– Хочешь мне врезать, капрал? Попробуй и посмотри, что выйдет.
– Я хоть не шарахаюсь от собственной тени, с тех пор как паршивая цыганка погадала мне по ладони.
Шипоботтом перестал улыбаться и наставил на Тагмана указательный палец.
– Ну вот! – громко произнес Платт. Вода в котелке закипела ключом, и он стал сыпать в нее чайную труху. Потом добавил горсть сахара и помешал. – Вы потише, парни, – посоветовал он. – Все, понятно, на нервах, ведь почти выбрались. Ожидание-то труднее всего, так? Вот как при погрузке на корабль в Александрии под ее проклятущим солнцем. Паршиво мне было, под конец уж думал: скорее бы на борт, а там пусть хоть потопят. Лучше торпеда, чем потеть и кормить мух на причале. И вот мы надеемся, что нас выведут из этого нужника, прежде чем кто-то решит, будто настало время для Большого Рывка, или там немцам вздумается испытать на нас новые минометы. Прямо как тогда. Так что прикусите язычки, все мы в одной лодке.
– Это надо ж, Берни, за десять лет от тебя столько слов не слыхал! – удивился Фаррер.
Тагман с Шипоботтомом усмехнулись, и атмосфера разрядилась.
Платт разлил чай в пять жестяных кружек через самодельное ситечко из проволоки и муслина, чтобы использовать заварку по второму разу.
– Давайте-ка поскорей, – посоветовал Шипоботтом, припомнив слова де Гриффона. – Нас еще проверка ждет. Завтра, в полном снаряжении.
– Тогда, Джозеф, – обратился Платт к Тагману, – пошли, поищем тебе персональную шлюху.
Фаррер расхохотался.
– И полсотни парней вдобавок. Говорят, он любит, когда на него за этим делом смотрят.
В укрытии снова заметно похолодало, Тагман сжал кулаки. Моултон, по молодости не понявший, о чем речь, недоуменно разглядывал мужчин.
– А у тебя чирей на жопе еще не сошел? – осведомился Тагман. – Светил как маяк, пока ты ту француженку нажаривал. За квартал было видно. И у старика твоего жопа пятнистая…
Фаррер напрягся, готовясь броситься на Тагмана.
– Ты что сказал?
Шипоботтом выпрямился, хоть и не в полный рост. Снайперов на линии резерва можно было не опасаться, но привычку лучше не терять. Не то рискуешь забыться где не надо.
– Следующий, кто скажет слово, получит в зад мой сапог. Тринадцатого размера. Вытаскивать будут лебедкой. Дошло? Фаррер? Тагман? Так. Прикусите языки. Проверка, – напомнил он. – Состава и оружия. И постараемся выбраться отсюда целыми.
Понедельник
4
– Вижу, вы побывали в Вест-Индии, сестра Дженнингс?
Молоденькая младшая сестра, разбиравшая наборы для переливания крови, замерла и уставилась на майора медслужбы.
– Простите?
– А семья ваша занималась сахаром.
Она недоверчиво хихикнула и подбоченилась. Округлившиеся глаза показались слишком большими для тонкого личика.
– Как же это вы узнали?
– Салонный фокус, – улыбнулся майор. – Извините.
– И все-таки откуда вы узнали о прошлом моей семьи, майор Ватсон? – Она замолчала, когда раздался низкий рокот – словно с далеких гор накатывала гроза. Склонив голову к плечу, сестра прислушалась. Темный завиток волос выбился из-под косынки, она рассеянно подоткнула его на место. – Орудия. Не наши. Вы скоро научитесь различать.
Ватсон нахмурился – блестящие никелем инструменты на складном столике задребезжали в стальной лоханке.
– Не беспокойтесь, – продолжала сестра. – На такое расстояние достает только тяжелая артиллерия, а она больше бьет по городам и штабам. Не станут они тратить снаряды на эвакогоспиталь.
Сортировочно-эвакуационный госпиталь располагался в полумиле от узловой, и добираться к нему приходилось на особых вагонетках, двигавшихся по подвесной дороге. С этих тележек раненых перегружали в обычные госпитальные вагоны.
– Я спокоен, – возразил Ватсон, – но мне нужно провести демонстрацию и сохранить образцы. Меня уверили, что здесь тихий участок.
– Тихий, – терпеливо объяснила сестра, – это когда меньше ста пострадавших за месяц. Полной безопасности нигде не бывает. Обстрел любого участка может начаться в любую минуту.
Ватсон, будучи более или менее новичком на фронте – с подъема на аэростате не прошло и недели, – уже знал, что значит обстрел. Будут раненые. Потери. Полевые лазареты всегда работали парами, и этот, обслуживающий части из Восточной Англии, несколько дней не пополнялся – ему давали время разобраться с прежними поступлениями, – а дежурил пока второй. Но, если тот переполнится, восточно-английский снова введут в дело.
– И у нас не было «уроков ненависти» от врага, пока… до той глупости дня три-четыре назад… – Она запнулась. Сестрам не полагалось касаться вопросов вне клинических дел, да и тех только с особого разрешения.
– Глупости?..
– Пустое, майор. – Дженнингс поспешно занялась делом. Поджала губы, браня себя за бестактность. – Через несколько дней сюда проведут электричество. Давно пора.
Она оглядела коробки и взяла в руки «ледник» – ящичек из дерева и оцинкованной жести со стороной около двадцати четырех дюймов. Майор заплатил за него шестьдесят шиллингов собственных денег из армейского жалованья.
– Что вы будете с ним делать? – спросила сестра, опуская ящичек на дно палатки.
– Заполненный ледяной водой, он используется для хранения цитратной крови.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
