«Невероятно талантливая девушка, — решила Лорен. — Интересно, какое расстояние Дене пришлось проехать сегодня днем?»
— Значит, так. Я дальняя родственница Тейна Бенедикта, мой дедушка когда-то поселился в Перте. Однажды я решила навестить незнакомых родственников в Мунроке. Влюбилась в Тейна и решила остаться, чтобы его не заполучила другая девушка. Напрасная трата времени! Он убежденный холостяк…
Мисс Найт не смогла удержаться от смеха, несмотря на горечь недавней потери. Девушке внезапно вспомнилась Дженет и ее рассуждения о том, как они с молодым Бенедиктом прекрасно подходят друг другу.
— Однажды в него влюбилась моя двоюродная сестра, — захихикала Лорен и добавила, что теперь Дженет замужем за другим.
— Не удивительно. Он кое-что собой представляет, этот хозяин Мунрока. Но я не собираюсь из-за него чахнуть или делать какие-нибудь глупости. Так, о чем я говорила? Да, теперь ты знаешь, кто я и почему приехала в поместье… И осталась. Кстати, я прожила здесь два года. Нечто вроде приходящей домработницы плюс кухарки плюс горничной плюс животновода плюс подсобного рабочего. И это далеко не весь перечень моих обязанностей, но пока этого краткого перечисления тебе будет достаточно, чтобы понять, какое положение в Мунроке занимает мисс Дена. — Машина мчалась по Северо-Восточному шоссе. Австралийка увеличила скорость до восьмидесяти миль в час. — Так, что еще? Ты, конечно, знаешь о бабушке Амелии. И есть еще Стю… он подсобный рабочий. Как-то вечером он попросился переночевать и с тех пор остался на пастбище. Он работает на молочной ферме, занимается курами и всем остальным.
— Бабушка Амелия, — нерешительно повторила Лорен. — Кто она такая? — Девушка смутно припоминала, как мистер Бенедикт что-то рассказывал о своей матери, но тогда тринадцатилетнюю девочку его слова не заинтересовали. В подобном возрасте всегда находятся более интересные дела, чем выслушивание скучных разговоров взрослых. Мисс Найт никогда не думала об этой старой даме, но если бы вспомнила о ее существовании, то решила бы, что та уже умерла, потому что к моменту кончины мистеру Бенедикту было около семидесяти.
— Тейн никогда тебе о ней не упоминал?
— Этот молодой человек никогда мне ни о чем не говорил. Когда он в последний раз навещал Англию, мне было тринадцать лет. Его родители были друзьями тети и дяди, у которых я жила. Парень никогда бы не согласился сопровождать своих родителей, если бы не плохое здоровье его отца.
— Понятно. Это немного досадно… Ты так мало знаешь об обитателях поместья. Ну ничего, скоро узнаешь. О бабушке Амелии, — продолжала спутница, не отрывая взгляда от длинной ленты дороги. — Ей девяносто четыре года, и она выглядит так же грозно, как Тейн в одном из своих приступов гнева. Эта женщина осталась вдовой с четырьмя юными сыновьями на руках, когда ее мужа убил какой-то разбойник. Несчастье случилось около семидесяти лет назад, и тогда Мунрок ничем не выделялся среди других ферм. Но бабушка Амелия, мужественная и изобретательная женщина, сразу после смерти мужа принялась за дело. Она твердо решила, что пастбище должно приносить прибыль. Ей пришлось пережить тяжелые времена и преодолеть бесчисленные препятствия. Лесные пожары, динго, ленивые работники и набеги аборигенов… Но она сумела выстоять. Когда ты с ней познакомишься, то через пять минут поймешь почему. Бабушка не только добилась процветания своей фермы, но и намного расширила свои владения. В результате западная граница пастбища сейчас почти достигает границы штата Северной территории, а на юге земли Бенедиктов простираются до тропика Козерога. Площадь пастбищ превышает двенадцать тысяч квадратных миль, и на них пасется почти пятьдесят тысяч голов скота.
Лорен моргнула, пытаясь представить себе участок земли таких обширных размеров, но ее воображение не справилось с этой задачей, и девушка переключилась на величественную фигуру бабушки Амелии.
— Наверное, она была исключительной женщиной.
— Да, и сильной, не слабее любого мужчины. Она не только сделала ферму такой, как сейчас, но и воспитала четырех прекрасных сыновей, причинивших ей много горя.
— Горя?
— Двое погибли на войне, одного растоптал одичавший бык… Тот бык взбесился поблизости отсюда… И даже отец Тейна скончался раньше нее, так что, как ни крути, а жизнь у нее вышла печальная.
Мисс Найт нахмурилась, размышляя о судьбе старой дамы и всей душой ей сочувствуя.
— Ты что-то сказала об обязанности горничной. Это значит, что ты ухаживаешь за бабушкой Амелией?
— Вообще-то да, но не смей повторять ничего подобного в присутствии такого старожила, как она. Бабушка всерьез верит, будто до сих пор обслуживает себя сама. Она только разрешает мне читать ей вслух, утверждая, что это очень полезно для моей дикции. Признать, что она слепа, как летучая мышь? Только не бабушка Амелия! И посмей только это предположить, она тебя изобьет.
Лорен почувствовала, что краснеет. Судя по словам спутницы, Тейн был не единственным Бенедиктом, склонным наносить побои окружающим людям.
— Это все?
— Все? — Дена внезапно повернула голову, и в ее глубоких серых глазах появились веселые искры. — Не понимаю тебя.
— У хозяина Мунрока нет других родственников?
— Других родственников нет, верно, но люди приезжают сюда и уезжают дюжинами… Это обычное дело в наших краях. Путешественники, например, должны где-то останавливаться на ночлег, и они часто остаются у нас дома.
— Я все представляла совсем иначе. — Девушка воззрилась на однообразный пейзаж за ветровым стеклом. Они ехали в северном направлении, и повсюду тянулись субтропические луга.
— А как ты себе воображала жизнь в поместье?
— Я думала, что в доме будем жить только мы с Тейном… Конечно, не считая слуг.
— Тебе бы этого хотелось? — с любопытством и долей юмора поинтересовалась австралийка.
— Нет, ни за что! — воскликнула мисс Найт не задумываясь.
— Твоя очередь, Лорен. Кто ты? — произнесла спутница заинтересованно. — И как ты познакомилась с Тейном?
Лорен быстро поведала ей свою историю. Разумеется, она не стала упоминать о том, какое унижение ей пришлось вытерпеть от молодого человека. Но Дена, которой была присуща сообразительность наряду с живостью и остроумием, после слов соболезнования по поводу утраты, пережитой девушкой, спросила:
— Почему ты так отчаянно запротестовала, когда я поинтересовалась, не хотела бы ты пожить вдвоем с Тейном?
Девушка покраснела еще сильнее. Собеседница заметила это, когда снова повернула к ней голову.
— Он… он ударил меня… однажды.
Дена вытаращила глаза.
— Он что?! — недоуменно переспросила она.
Складывалось впечатление, что, хотя Дена и считала хозяина Мунрока грозным, она была не в силах представить, как он мог поднять руку на женщину.
— Мне было всего тринадцать лет. Я же тебе говорила, что с тех пор больше не виделась с Бенедиктами.
