Рен не по-человечески зарычал. В мгновение ока он кинул поднос и бросился на Блейна.
Откуда ни возьмись появилась группа мужчин, которые схватили и оттащили Рена назад. Маргарита вскочила на ноги и смотрела, как четыре гораздо крупнее по телосложению вышибалы пытаются удержать его. Они окружили его, скрыв из виду, будто образовывая барьер защиты для ее компании.
Официантка была в ярости.
– Убирайтесь! – прорычала она. – Все вы.
– Почему? – спросил Блейн. – Мы клиенты.
Другой светловолосый мужчина подошел к ним. Его сходство с официанткой было очевидно. Должно быть, это ее брат, управляющий баром, о котором девушка чуть раньше упоминала.
– Парень, тебе лучше прислушаться к тому, что говорит Эйми. Мы только что спасли тебе жизнь. Но даже мы не в силах долго его удерживать. К тому времени, когда его голова прояснится, тебе лучше исчезнуть, или мы больше не несём ответственности за то, что он с тобой сделает.
Блейн фыркнул.
– Если он тронет меня, я заявлю на всех вас.
Мужчина зло рассмеялся.
– Поверь мне, того, что от тебя останется, будет недостаточно даже чтобы кормить из трубочки, не говоря уже о возбуждении дела, глупец. Теперь, покиньте мое заведение, пока я не вышвырнул вас отсюда.
– Пошли, Блейн, – сказал Тодд, подталкивая его к двери. – Мы пробыли здесь достаточно долго.
Уитни и Элис не хотели уходить, но, как исполнительные зомби, они поднялись с места и последовали за ребятами.
Маргарита осталась на месте.
– Марго? – вопросительно сказал Тодд.
– Идите. Я догоню.
Блейн покачал головой.
– Не будь дурой, Марго. Нашему кругу здесь не место.
Маргарита была уже сыта по горло «наш круг, их круг». В ее жизни этого предостаточно, и, к огорчению ее драгоценной семьи, она считала, что в мире существует только два вида людей – это добрые люди и подлые.
Сама она смертельно устала от этой низости.
– Заткнись, Блейн. Иди домой, пока я тебя не стукнула.
Блейн закатил глаза и потащился к выходу вместе с Элис и Уитни.
– Ты уверена, что хочешь остаться? – спросил Тодд.
– Да, я поймаю такси.
Он посмотрел с недоверием, но должно быть осознал ее решимость остаться.
– Хорошо. Будь осторожна.
Она кивнула и оставалась на месте, пока он не скрылся за дверьми, а потом пошла в том направлении, куда вышибалы увели Рена. Это полнейшее фиаско произошло по ее вине. Самое малое, что она могла сделать, так это извиниться за то, что достаточно тупа, общаясь с такими ослами.
Маргарита наткнулась на маленький коридор, который вел в комнаты отдыха и к помещениям с надписью Частное. Только персоналу. Вначале она подумала, что, возможно, его отвели в одну из таких комнат, но потом услышала голоса, доносящиеся из мужской уборной.
– Не намочи снова его лицо, Кольт, а то он руку тебе оторвет за это.
И опять она услышала это свирепое животное рычание и какой-то стук, будто кто-то кого-то оттолкнул.
– Я же сказал, – прозвучал опять тот же мужской голос. – Тупые люди. Тот парень счастливчик, что мы не подпустили к нему Рена. Не спускай тигра с поводка, если не хочешь, чтобы тебя сожрали.
– Какого черта ты заговорил с той девчонкой? – спросил другой голос. – Бог мой. С каких пор ты вообще с кем-то разговариваешь, Рен?
Она опять услышала это рычание и последовавший звук разбитого стекла.
– Хорошо, – сказал первый голос. – Разберись сам со своей вспышкой гнева. Мы подождем снаружи.
Двери уборной открылись, и оттуда вышли двое шестифутовых мужчин. У одного были короткие черные волосы, а у другого – черные длинные, собранные в хвост. Они остановились между ней и дверьми, настороженно глядя на нее.
– Он в порядке? – спросила Маргарита.
Тот, кто был с хвостом, странно на нее посмотрел.
– Тебе следовало уйти отсюда. Ты и так доставила массу проблем за один вечер.
Достаточно странно, но она не хотела уходить.
– Я… – слова вылетели из головы, когда двери в уборную приоткрылись, и показался Рен, тоже выходящий в коридор.
Его рубашка была влажной и прилипла местами к мускулистой груди. На плечи было наброшено полотенце, а голова опущена. Телодвижения напоминали хищника, который с настороженностью наблюдает за миром, готовясь атаковать, а вовсе не робкого и стеснительного человека.
Он приближался к ней медленно, подкрадываясь. Что-то в его движениях напоминало кота, прямо перед тем, как он приведет себя в порядок для своей хозяйки, чтобы потом потереться носом о нее или пометить как свою.
Рен вытер лицо тыльной стороной ладони и посмотрел зловещим взглядом на мужчин.
– Уйдите, – прорычал он.
Мужчина с длинными волосами замер, как если бы сама мысль о том, что ему приказывают, была ненавистна.
– Пойдем, Джастин, – успокаивающим тоном сказал коротковолосый, должно быть Кольт. – Рену нужно время, чтобы остыть.
Джастин гортанно, зловеще прорычал и направился в бар.
Кольт посмотрел на Маргариту предупреждающим взглядом и последовал за ним.
Девушка сглотнула и медленно приблизилась к Рену. С такого близкого расстояния она могла точно сказать, что его мешковатая рубашка закрывает худощавое, крепкое тело. Кожа темно-золотистая, смуглая и настолько привлекательная, что должна быть запрещена.
Было в нем что-то абсолютно нецивилизованное. Он даже выглядел так, будто спал в этой же одежде. Очевидно, что этого мужчину не заботило, что о нем подумают. Он не следил за модой и не следовал общественным правилам. Из того, что она успела услышать из уборной, она поняла, что Рен совсем не отличался общительностью.
В теории она должна была оттолкнуть его, но все же не сделала этого. Всё чего она хотела, так это отбросить копну светлых волос и посмотреть, действительно ли он настолько привлекательный, как она предполагала.
– Я прошу прощения, – тихо сказала она. – Я и не подозревала, что Блейн осмелится на такое.
Он молчал. Вместо этого он шагнул ей навстречу и стоял теперь так близко, что она ощущала тепло его тела. Он потянулся к ней, но замер, так и не коснувшись рукой ее щеки, окутывая и обжигая взглядом своих таинственных голубых глаз.
Рен так сильно хотел прикоснуться к ней, так сильно хотел почувствовать ее вкус. Он никогда не желал чего-либо так сильно. Но он знал, что ему нельзя.
Она – человек.
Но она столь прекрасна. Волосы казались такими мягкими. Кожа излучала жизненную теплоту. Он отдал бы все, чтобы почувствовать вкус этой кожи, чтобы удостовериться, действительно ли она так восхитительна, как кажется.
