— Пообедаем сегодня вместе, — спокойно предложил Ангелос. — Тогда и поговорим. Вам нужно время, чтобы все обдумать.
— В этом нет необходимости. — Подняв голову, Макси заглянула в его непроницаемы глаза и испытала странное головокружение, словно земля качнулась у нее под ногами. Она взмахнула ресницами, чуть заметно нахмурив брови, и покачала головой. Длинные густые волосы рассыпались по плечам как покрывало из золотистого шелка.
— Я не собираюсь становиться вашей любовницей.
— Этого я вам еще не предлагал.
Макси вскочила на ноги, дерзко рассмеявшись ему в лицо. Этого и не требовалось.
— Я не ждала от вас ничего другого. И больше говорить об этом не намерена, — сурово заключила она, старательно избегая его взгляда. — Так что, мистер Петронидес, выбор за вами: вы или умеете проигрывать с достоинством, или нет. Думаю, это станет ясно уже очень скоро…
— Я никогда не проигрываю, — тихо проговорил Ангелос. — Кроме того, я очень настойчив. И хотя, без сомнения, как и любой мужчина на моем месте, буду сгорать от нетерпения и досады, желание разгорится лишь еще сильнее.
Макси вздрогнула, сама не зная почему. Словно повинуясь чьей-то чужой воле, ее глаза вновь обратились на него, и взгляд оказался прикованным к его лицу непреодолимой силой.
— А еще я очень сильно рассержусь на вас. —
Ангелос придвинулся ближе, его акцент заметно усилился. Он говорил теперь совсем тихо.
— Лиланд никогда не плясал под вашу дудку, так с какой стати это буду делать я? А ведь со мной вам будет намного лучше, чем с ним. Я знаю, как угодить женщине. Знаю, что нужно такой женщине, как вы, как сделать, чтобы она чувствовала себя в безопасности и, уверенная, что ею дорожат, была счастлива, довольна, удовлетворена…
Макси слушала его как завороженная, подобно ребенку, который слишком близко подошел к бушующему пламени. Она ощутила, как сердце ее забилось быстрее, по жилам заструилась кровь. Какое-то необычайно сильное и совершенно новое чувство захлестнуло ее.
— А-Ангелос?.. — прошептала она, чувствуя головокружение.
Он привлек ее к себе, не прерывая колдовской поток своей речи:
— С какой легкостью вы произносите мое имя…
Макси задрожала, ноги уже не повиновались ей, и в то же время никогда еще она с такой ясностью не ощущала каждую частичку своего тела. Внезапно что-то с громким стуком ударилось об оконную раму. От неожиданности Макси подскочила, и даже Ангелос вздрогнул.
— Ничего страшного… это футбольный мяч, — с досадой прорычал он, подняв темноволосую голову.
Но Макси его не слушала. Она сгорала от смущения, обнаружив, что руки Ангелоса сомкнулись вокруг ее талии и он вот-вот поцелует ее. И хуже всего то, что она всей душой жаждала этого поцелуя.
Резко высвободившись из его объятий, Макси прижала дрожащие ладони к горящим щекам.
— Убирайтесь и не смейте сюда больше приходить. Ангелос пробормотал какое-то греческое ругательство и не двинулся с места, глядя на нее в упор. В глазах был вызов.
— Да что это с вами?
Макси испытала острое чувство стыда, прочитав искреннее недоумение на его лице. Господи, она ведь даже не противилась ему! Она испытывала к нему влечение, сама того не сознавая, не в силах шевельнуться от захлестнувших ее желаний и восторга. И он это почувствовал. Интересно, чувствует ли он сейчас то же, что и она: какую-то неутоленную жажду? И, смущенная столь необычными для нее ощущениями, Макси поняла, насколько она не владела собой.
— Я не обязана объяснять вам, — в панике выпалила она и, выскочив в прихожую распахну ла входную дверь. — Я хочу, чтобы вы немедленно ушли и никогда больше здесь не появлялись. Если посмеет прийти, я спущу на вас собаку!
Совершенно неожиданно Ангелос рассмеялся низким, грудным смехом. Выражение мрачной неприступности бесследно исчезло с его лица. Макси изумленно уставилась на него. Бесспорное обаяние этой хищной усмешки застало ее врасплох.
— Ваш пес скорее радостно бросится ко мне на грудь… а вы? — Приподняв темную бровь, он наблюдал за ее реакцией.
Макси залилась краской.
— Убирайтесь! — сорвалась она. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы он наконец замолк.
— А вы? — упрямо повторил Ангелос. — По какой-то совершенно непонятной мне причине то, что произошло сейчас между нами, вывело вас из равновесия, вы были испуганы, смущены…
И, слушая его, Макси чувствовала, как внутри у нее все сжимается: никому еще не удавалось с такой легкостью прочесть ее мысли, он словно рассматривал ее под микроскопом.
— Почему плотское желание должно вызывать стыд, — тихо спросил Ангелос, — почему не удовольствие?
Удовольствие?
— Я не могу сказать, что вижу вас насквозь… во всяком случае, пока. — И, бросив ей напоследок эту дерзкую фразу, он вышел во двор и зашагал по тротуару к длинному темному лимузину, где его уже ждал шофер в униформе. Двое большеглазых, оборванных мальчишек, один из которых прижимал к груди футбольный мяч, безуспешно пытались заговорить с водителем. Ангелос остановился и, наклонившись с непринужденной фацией, перекинулся с ними парой шуток. Поймав себя на том, что вновь глядит на него
как зачарованная, Макси в сердцах захлопнула дверь.
Он вернется; это ясно как белый день. Трудно объяснить, но у Макси не было ни малейшего сомнения на этот счет. Чувствуя легкое головокружение, она побрела обратно на кухню и, к немалому удивлению, обнаружила там Лиз. На лице подруги читалось нескрываемое беспокойство.
— Баунс сел у дверей в студию и начал скулить. Должно быть, услышал, как ты кричала. Я вернулась в дом, но, естественно, не стала вмешиваться, когда поняла, что вы просто спорите, — с печалью в голосе проговорила Лиз. — К сожалению, прежде чем я ушла назад, мне пришлось услышать больше, чем следовало бы. Какой же ты противный, Баунс, ты так подобострастно вилял хвостом перед Ангелосом Петронидесом, что я ничего не заподозрила!
— Значит, ты поняла, кто приходил ко мне?
— Не сразу, но, Господи, как это я не сообразила? — с горячностью воскликнула Лиз. — Ведь ты так часто говорила о нем!
— Правда? — смущенно выдохнула Макси . Ее щеки пылали.
Лиз улыбнулась.
— Ты все время так к нему цеплялась и столько жаловалась на него, что нетрудно было понять, как сильно он тебя интересует…
Из груди Макси вырвался хриплый смех.
— Что же ты меня не предупредила? Я оказалась к этому совершенно не готова. Всего-навсего инстинкт, мне даже в голову не приходило. Я чувствую себя полной идиоткой! — Макси еле сдерживала слезы. — Ну, вот, теперь у меня жутко разболелась голова…
— Неудивительно, отозвалась Лиз, — я ни когда еще не слышала, чтобы ты так кричала.
— Но никто еще не вызывал у меня такого приступа ярости — призналась Макси дрожащим голосом. — Мне хотелось убить его! Теперь я оказалась в долгу перед ним, а не перед Лиландом…
