Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
– Мадам Сюзанна Флон! Граф Лериш!
Вечер продолжался своим чередом.
– Ах, дорогая! Как я рада… Счастлива вас видеть, месье! Вы так молодо выглядите… Какое красивое платье… Какая изумительная прическа… Ах, мой бедный муж…
– Так, кто еще? – иронически осведомился Марсильяк, оглядывая входящих. – Маркиза де Брионн, подумать только! Невероятно! Еще когда я был мальчиком, она утверждала, что ей двадцать пять лет, и с тех пор постарела всего на три года. Сейчас всем любопытствующим она говорит, что ей двадцать восемь.
– Неужели? Да она выглядит, как отреставрированный монумент!
– То, что она отреставрирована, совершенно верно, – со смешком согласился Марсильяк. – Но это отнюдь не произведение искусства, уверяю тебя.
– А вон дочь маршала Канробера! По-моему, ее лошадиное лицо стало еще длиннее с тех пор, как я ее видела в последний раз.
– И немудрено: ее супруг всегда предпочитал кобыл.
– Ну, сама-то она больше любила жеребцов, если верить слухам… А вот и русский посол! Говорят, его любовница изменяет ему с журналистом Лораге… Хм, а что за дама с ним?
– С графом Шереметефф?
– Баронесса Амалия Корф! – зычно возвестил в это время лакей.
Обмахиваясь расписным веером, Амалия грациозно вступила в зал. На ней было бирюзового цвета платье с треном, которое как нельзя лучше шло к ее светлым волосам и бледной коже блондинки, и глаза почти всех присутствующих мужчин незамедлительно обратились на нее. Герцогиня де Лотреамон озадаченно нахмурилась.
– Однако она мила! – промолвил Марсильяк, и этих слов оказалось вполне достаточно, чтобы его кузина тотчас же бросилась в атаку.
– Блондинка, – пренебрежительно заметила она. – Наверняка крашеная.
– Тогда бы у нее были черные корни, – заметил Марсильяк.
– Значит, это парик, – безапелляционно заявила герцогиня. – И вообще она смахивает на кокотку. Интересно, она любовница русского посла или нет?
– Насколько я знаю, у него две любовницы, и он им верен, – отозвался Марсильяк. – Чего не скажешь о них самих.
– Две любовницы – еще не повод, чтобы не заводить третью, – с типично парижской легкомысленностью отмахнулась герцогиня. Она широко улыбнулась приближающемуся к ней послу и шедшей с ним даме в голубом. – Добрый вечер, господин граф! Очень, очень рада вас видеть! Представьте нам вашу прелестную спутницу! – Слово «прелестная» сопровождалось взглядом, обжигающим, как серная кислота.
– Баронесса Амалия Корф, – начал процедуру знакомства граф Шереметев. – Герцогиня Эглантина де Лотреамон. Месье Люсьен де Марсильяк.
– Счастлив с вами познакомиться, сударыня, – совершенно искренне сказал Марсильяк, целуя баронессе ручку. – Вы надолго к нам в Париж?
– О, как получится, – отозвалась Амалия. – Кажется, вы хотели познакомить меня с остальными гостями? – спросила она у Шереметева.
Граф мгновенно понял намек.
– Да, конечно… Прошу вас, сударыня.
Он взял Амалию под руку и увлек ее в гостиную.
– Люсьен, – строго заметила герцогиня своему кузену, – я нахожу неприличным то, как вы смотрели на эту особу.
– Полно вам, кузина! – с укоризной промолвил молодой человек. – Вы будто не знаете, что в целом мире для меня не существует никого, кроме вас, – шутливым тоном добавил он.
Герцогиня с треском сложила свой веер. Ее глаза вспыхнули неподдельной обидой.
– О, Люсьен! Иногда мне кажется, что вам нравится дразнить меня! – Она отвернулась, а ветреный журналист, воспользовавшись этим, послал нежную улыбку вслед уходящей баронессе.
– Месье де Марсильяк – любовник хозяйки? – как бы между прочим поинтересовалась Амалия у графа, когда они отошли на достаточное расстояние.
– Да, кажется, – довольно равнодушно отозвался Шереметев.
– А как на это смотрит ее муж, герцог де Лотреамон?
– У герцога де Лотреамона свои заботы, – ответил граф. – Он тяжело болен, так что ему сейчас не до шашней его жены. – Он понизил голос и слегка сжал локоть Амалии: – А вот и месье де Монталамбер!
Амалия замедлила шаг. Если внешность и в самом деле бывает обманчивой, то, без сомнения, она никогда еще не являлась более обманчивой, чем в данном случае. Перед Амалией стоял весьма ухоженный господин с величавой осанкой, благородной сединой в черных волосах и изящными чертами лица. Голубые глаза, пожалуй, казались чересчур проницательными, чем подобает обычному светскому завсегдатаю, однако это являлось единственным, что можно было поставить ему в упрек. Красивые румяные губы под выхоленной щеточкой седоватых усов изогнулись в любезной улыбке.
– О, господин посол! Какая честь! А с вами… – он умолк и в ожидании ответа поглядел на Амалию, которая обмахивалась веером как ни в чем не бывало.
– Это баронесса Амалия Корф, – сказал граф Шереметев. – Она прибыла сюда специально из России по делу, которое весьма интересует нас обоих. – И он сделал ударение на слове «весьма».
Улыбка графа слегка померкла, однако он тут же сумел овладеть собой и склонился над рукой Амалии.
– Госпожа баронесса, ваш покорный слуга!
«Ах, щучья холера, чтоб тебе провалиться!» – подумала Амалия, не переставая улыбаться графу. Ибо наша героиня была так устроена, что презирала преступников, каким бы высоким ни было их положение в свете. А человек, который подстерегал ошибки своих ближних и делал на них деньги, был в ее глазах едва ли не худшим из всех людей.
Чувствуя, что в его присутствии больше нет надобности, граф Шереметев тактично отошел, и Амалия осталась наедине с Андре де Монталамбером.
– Право же, я пребываю в смущении, – сказал Монталамбер. – Никогда не думал, что ко мне, чтобы… чтобы обсудить один известный нам вопрос, из Петербурга пришлют столь очаровательную особу.
– Давайте перейдем к делу, господин граф, – перебила его Амалия, которой любезности в устах шантажиста были крайне неприятны. – У меня только один вопрос: где и когда?
– Простите? – Граф озадаченно приподнял брови.
– Сударь, – холодно сказала Амалия, – давайте не будем усложнять друг другу жизнь. Насколько мне известно, вы собираетесь заработать семьдесят пять тысяч франков, а я – получить одиннадцать писем, которые не подлежат огласке. Поэтому я буду вам весьма признательна, если вы скажете мне, где и когда мы произведем обмен.
К ним подошел лакей с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским.
– Не хотите? – спросил Монталамбер, снимая с подноса один из бокалов на высокой ножке.
Амалия отрицательно покачала головой. Этот человек, такой приятный, такой благообразный на вид, внушал ей гадливость, и, разумеется, она не собиралась с ним пить. А он укоризненно покачал головой:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
