Что-то в словах брата показалось мне лживым, да и на Оррина это было непохоже. Но вспомнив, как гудела у меня голова после встречи с молоденькой испанкой, я подумал, что он должен почувствовать себя точно так же после разговора с этой узколобой блондинкой.
— Вряд ли, Оррин, кто-то оставил бы дом и приехал сюда, если это не сулит выгоды. Мы направляемся на Запад, потому что наша ферма не может нас прокормить. Похоже, и у Джонатана Приттса те же причины.
Оррин выглядел потрясенным.
— О, нет. Ничего подобного. Дома Приттс был очень большим человеком, а если бы остался сейчас, его могли избрать в сенат.
— По-моему, кто-то наговорил тебе ерунды про влиятельных друзей Приттса и прекрасный дом, — сказал я. — Если он покупает и продает землю, то наверняка не от доброты душевной, а потому что можно заработать неплохие деньги.
— Ты ничего не понимаешь, Тайрел. Они приличные люди, и тебе не помешает с ними познакомиться.
— Когда мы начнем сгонять скот в стадо, времени для знакомств не останется.
Оррин замялся. Было видно, что он чувствует себя неловко.
— Мистер Приттс предложил мне работать его помощником. Он собирается покупать землю под новые поселения. Говорит, что скоро освободится много земель, на которых сейчас находятся старые испанские ранчо.
— У него много людей?
— Около дюжины, но скоро будет больше. Пока я познакомился только с одним из них. Его зовут Феттерсон.
— Со шрамом на губе?
— Ну да! — Оррин с любопытством посмотрел на меня. — Ты его знаешь?
Тогда я рассказал Оррину о стычке на заднем дворе салуна, когда Риду Карни досталось по голове дубовым ведром.
— Значит, — тихо произнес Оррин, — я откажусь от работы. И расскажу мистеру Приттсу о Феттерсоне. — Он помолчал. — Хотя не хочу терять связи с Лаурой.
— С каких это пор ты начал бегать за девушками? Мне кажется, обычно они тебе не давала прохода.
— Лаура другая… Я никогда в жизни не был знаком с девушкой из города. Она очень приятная. Манеры, воспитание… Ну, ты меня понимаешь…
В тот момент я подумал, что лучше бы он вообще с ними не знакомился. Дурацкие городские манеры и городская одежда совсем вскружили голову моему брату.
И еще одно беспокоило меня. Джонатан Приттс говорил, что скоро освободятся земли, где были испанские ранчо. А мне стало интересно, что же случится с испанскими донами, владевшими этой землей.
Вспомнив всадников дона Луиса, я подумал, что никакая банда, собранная из проходимцев типа Феттерсона, не сможет вытеснить испанцев с их земель. Хотя нас эти проблемы не должны волновать. Начиная с завтрашнего дня, мы начинаем сгонять в стадо бесхозных коров.
Как бы то ни было, Оррин на шесть лет старше, и ему, всегда везло с девушками, на меня же они никогда не обращали внимания, поэтому я не спешил давать брату советы.
Лаура Приттс — вроде бы симпатичная девица. Однако мерзкий чалый мустанг никак не шел у меня из головы. Они точно в чем-то были схожи.
Оррин отправился обратно в кафе, а я зашагал по улице. Возле фургонов бродило несколько мексиканцев. В городе было спокойно.
Вдруг послышался голос Раунтри:
— Осторожнее, Тай.
Я оглянулся.
По улице в мою сторону шел Рид Карни.
Глава 3
Дома, на холмах Теннесси, Оррина любили все, но я ему не завидовал. Не то, чтобы меня недолюбливали или я чем-то обижал соседей, просто ни с кем не сходился близко. В этом, наверное, моя вина, я люблю людей, но мало с ними общаюсь. Дикие животные, нехоженные тропы и горы мне нравятся больше.
Отец однажды сказал: «Тайрел, ты не такой, как все. Хотя не вздумай об этом жалеть. Ты не очень легко сходишься с людьми, но если у тебя появятся друзья, они будут настоящими друзьями и всегда поддержат тебя в трудную минуту».
Тогда я думал, что он ошибается, потому что никогда не видел своего отличия от других. И только сейчас, глядя на идущего по улице Рида Карни и зная, что он жаждет моей смерти, я ощутил в себе нечто, чего никогда не чувствовал раньше. Даже когда Длинный Хиггинс прицелился в Оррина.
На меня навалилось что-то яростное, ужасное, и едва не задушило, но затем вдруг это ощущение исчезло, и я почувствовал необыкновенное спокойствие.
Показалось, что время остановилось, секунды растянулись на целую вечность, все происходящее виделось ясно и отчетливо, не осталось ни единой эмоции. Я полностью сконцентрировался на приближающемся человеке.
Карни был не один.
С ним шел Феттерсон, а чуть позади те двое, что выскочили из салуна, когда я уложил Карни, огрев его деревянной бадьей.
Оррин сидел в кафе, а на улице оставался только этот крепкий старик с волчьими глазами. Он-то знает, что нужно делать, ему не надо подсказывать, с какой карты ходить в такой ситуации… Мне, правда, тоже.
В неожиданно нахлынувшей волне грусти и обреченности я осознал, что рожден именно для риска.
Некоторым дано писать, некоторым рисовать, а некоторым — вести за собой людей. Мне же суждено… Не убивать, нет, хотя в последующие годы придется убить гораздо больше людей, чем хотелось бы. Мне суждено постоянно искать выход из ситуаций, подобных нынешней.
Рид Карни шел сейчас по улице и думал, что будут говорить о нем у походных костров и в ковбойских лагерях после того, как произойдет эта история. Он думал, как будут расписывать его, Рида Карни, когда он шел убивать Тайрела Сэкетта.
Ну, а я ни о чем не думал, просто стоял и ждал, зная, что в этой жизни некоторых событий не избежать.
Справа от меня хлопнула дверь, и я догадался, что на крыльцо вышел дон Луис. Было очень тихо, и я даже услышал, как он чиркнул спичкой, прикуривая сигару.
Рид находился на расстоянии сотни ярдов от меня. Я подождал, пока он пройдет половину пути и двинулся навстречу.
Рид остановился.
Похоже, он не ожидал, что я приму его условия игры. Он рассчитывал, видимо, что охотником будет он, а я попытаюсь избежать перестрелки. Пока Рид шел эти пятьдесят ярдов, с ним что-то произошло. И это не удивительно — пятьдесят ярдов могут стоить целой жизни.
Вдруг я понял, что его не обязательно убивать. Может быть, в эту секунду я перестал быть мальчиком и стал мужчиной, разобравшись наконец в своей натуре. Самая сложная часть поединка правильно оценить противника. Быстро выхватить револьвер из кобуры и даже метко выстрелить не так важно. Некоторые ганфайтеры, быстрее всех выхватывавшие оружие, и умирали быстрее всех.
Теперь я начал понимать, в каких ситуациях убивать необходимо, а в каких — нет.
Рид Карни хотел выиграть поединок, однако у меня были совсем другие намерения.
