— Мистер Сэкетт? — Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь. — Я кое-что узнал о вашем брате, сэр.
Я полез в карман за вторым долларом, но негр остановил меня. Он сказал:
— У вашего брата случилась ссора с одним господином. Он обменялся парой фраз с мистером Бастоном, сэр.
— С Бастоном? Я где-то уже слышал это имя.
— Его зовут Андре, Андре Бастон, сэр. — Он произнес это так, будто я должен был знать, что за птица этот Андре Бастон. Но, увидев мое недоумение, негр добавил: — Андре Бастон считается у нас в Новом Орлеане самым опасным человеком, сэр. Он убил двенадцать человек, сэр… Вызывал их на дуэль и убивал; считают, что в обращении с револьвером, ножом и рапирой ему нет равных.
В других городах такая характеристика не сделала бы человеку чести, но Новый Орлеан — город в этом отношении не совсем обычный.
— Так что же случилось?
Негр коротко рассказал мне, что случилось в ресторане, но это мало что прояснило. Оррин и Андре обменялись несколькими, на мой взгляд, довольно безобидными фразами, и никто другой на месте Бастона не придал бы этим словам никакого значения.
— А кто те супруги, с которыми разговаривал Оррин? Их фамилия, случайно, не Ла Круа?
— Да, сэр, Ла Круа. Они хорошие люди, очень хорошие.
— А Бастоны?
Этот негр был красивым человеком лет пятидесяти, с большим чувством собственного достоинства и, несомненно, грамотный. Я видел, что ему неприятно сплетничать о людях, однако он не смог скрыть от меня своего отношения к Бастону. Я понял: он с симпатией относится к Ла Круа, а вот Бастоны вызывают у него неприязнь.
— Есть разные Бастоны, сэр. Некоторые из них — очень хорошие. Даже можно сказать, большинство из них — хорошие. Например, старый мистер Филип, сэр… До войны, сэр, я был его рабом. Он прекрасный человек, прекрасный.
— А Андре?
Негр поколебался, а потом ответил:
— Мистер Сэкетт, я не стал бы иметь с ним дело.
— Вы сказали, что он убил двенадцать человек.
— Я сказал, что он убил двенадцать человек на дуэлях, сэр. А ведь были еще и другие, которых он убил просто так, безо всяких формальностей.
То, что сообщил негр, не дало мне почти ничего. Оррин обменялся несколькими фразами с Бастоном, и они расстались. Если бы мне удалось поговорить с Ла Круа, я узнал бы, о чем шла речь, но надежда на то, что это прольет хоть какой-нибудь свет на исчезновение Оррина, была призрачной. У меня сложилось такое впечатление, что мой брат просто исчез из этого мира.
Два дня поисков и расспросов не дали ничего нового. Теперь Оррин отсутствовал уже четыре дня. И вдруг мне удалось найти супругов Ла Круа.
Когда меня провели в библиотеку, где сидели мистер и миссис Ла Круа, я увидел на их лицах нескрываемое удивление. Мистер Ла Круа быстро встал, но я заметил, что он немного смущен. Это был прекрасно выглядевший, но очень пожилой человек.
— Мистер Сэкетт? Прошу прощения, но я ожидал…
— Увидеть моего брата, да? Но Оррин выглядит получше меня.
— Так вы…
— Вильгельм Телль Сэкетт. Дело в том, что я пришел спросить вас, видели ли вы моего брата.
— Видели ли мы его? Конечно. Однажды он сидел за соседним с нами столиком в ресторане, и, я думаю, миссис Ла Круа встречалась с ним потом в кофейной.
— Да, встречалась. Это была случайная встреча, но я очень обрадовалась ей, поскольку мне хотелось еще раз поблагодарить вашего брата.
— А что случилось в тот вечер, сэр? Расскажите, если вы, конечно, не против. Видите ли, Оррин пропал и не появляется уже четыре дня.
Супруги обменялись взглядами, и я прочел в них страх.
— Если вы расскажете мне, что произошло тогда в ресторане, — сказал я, — может быть, мне удается отыскать след моего брата. Я слыхал, что в этом деле замешан Бастон, но что же все-таки произошло между ним и моим братом?
Супруги Ла Круа рассказали мне, как было дело, и вся эта история стала потихоньку проясняться. Только вот вопрос Оррина о том, что стало с Пьером, был мне совершенно непонятен. Я спросил супругов, почему Оррин задал этот вопрос, и они сказали мне, что он интересовался заявками на участки в горах Сан-Хуан. Да, так оно и есть — Оррин говорил мне, что будет объяснять свои расспросы именно этим. Он надеялся узнать таким образом имя человека, проводником которого был наш отец.
Видимо, Оррин упомянул имя этого Пьера преднамеренно, он любит такие штучки — ввернуть в разговоре, якобы случайно, чье-то имя и посмотреть, как будет реагировать собеседник. На этот раз он, кажется, попал в точку — Андре Бастон встревожился. Но с другой стороны, этот трюк мог стоить брату жизни — с такими людьми, как Бастон, лучше не шутить.
— А этот Андре Бастон — он был один?
— Нет, он сидел за соседним столиком со своей племянницей Фанни и племянником Полем.
— А кто такой этот Пьер?
— Пьер Бонтам, шурин Андре. Он отправился на Запад что-то искать. Пьер всегда был таким — только помани, и пойдет куда угодно, на край света. Говорят, его убили индейцы, там, в горах. А Андре вернулся.
И все-таки разговор с Ла Круа добавил очень мало к тому, что я уже знал. Оррин обменялся несколькими фразами с человеком, имеющим репутацию бретера, и одна из этих фраз, видимо, чем-то сильно напугала этого убийцу.
Я задал еще несколько вопросов супругам, и стал кое-что понимать: похоже, наш отец ушел в горы с этим самым Пьером Бонтамом, Андре Бастоном и другими. Правда, мне так и не удалось выяснить, кто были те другие и сколько их было.
Мы поговорили еще немного, потом я распрощался и, наняв экипаж, вернулся в отель. Выходя из экипажа, я заметил, что напротив отеля на бордюре стоит Хиппо Суон. И тут-то я вспомнил, где я впервые услышал имя Бастона, — официантка в кофейной сказала, что Хиппо в свое время работал у человека по имени Бастон.
Подойдя к двери, я кинул взгляд на Хиппо. Он собирался зажечь свою сигару, но держал спичку, как мне показалось, чуть выше, чем следовало. Что это? Условный сигнал? Но кому?
Впрочем, вполне вероятно, мне стало мерещиться то, чего на самом деле нет, но все-таки лучше перестраховаться, чем пострадать от своей беспечности. Подойдя к конторке, я спросил, не оставляли ли на мое имя каких-нибудь записок, и, услышав отрицательный ответ, двинулся в свою комнату.
В эту минуту я вспомнил, что окно в ней выходит как раз на улицу, и человек, стоящий у окна, без труда мог увидеть огонек спички, которую зажег Хиппо Суон. Резко повернувшись, я спустился по лестнице и подошел к конторке. Сидевший там обычно клерк куда-то отлучился, но рядом стоял уже знакомый мне негр.
— Скажите, а комната, смежная с моей, сейчас занята?
Негр справился со списком постояльцев.
