Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
– Проходи, пожалуйста, в гостиную. Я быстро приму душ и переоденусь.
– А тренировка? – наконец заставив язык двигаться, хрипловато спросил Эдвард. – Занимайся, я подожду.
– Я закончила как раз перед твоим звонком, – ответила она. – Гостиная там. – Она указала рукой на комнату в конце просторной прихожей и легкими плавными шагами пошла вверх по лестнице.
После того как на втором этаже раскрылась и закрылась дверь, Эдвард еще мгновение-другое стоял на месте. Сегодняшняя Аврора превзошла все его ожидания, и удивительно сложное чувство, которое родилось в нем вчера вечером, заиграло новыми гранями. Наконец совладав со своей растерянностью, он огляделся по сторонам и медленно прошел по декорированному картинами и старинными вещицами коридору в гостиную, действительно напоминавшую музей и вместе с тем наполненную домашним теплом.
Мебели в этой необъятных размеров комнате было видимо-невидимо, но каждая вещь, казалось, стояла на своем месте, поэтому ощущения загроможденности и беспорядочности отнюдь не возникало. Тут и там на фоне кремовых стен красовались этажерки для книг, закусок и безделушек, шкафчики-кабинеты, столики, стулья и кресла. У дальней стены, под окном с драпированной воздушно-молочной занавеской, светлел обложенный разных форм подушечками широкий бледно-кофейный диван.
– Что же ты не проходишь? – послышался сзади голос Авроры, и Эдвард только теперь отметил, что остановился на пороге и вот уже несколько минут рассматривает все вокруг едва ли не с открытым ртом. – Пожалуйста! Садись куда хочешь, – радушно предложила она.
Эдвард прошел на середину комнаты и в растерянности остановился. Аврора, теперь в брюках и узкой полосатой рубашке с короткими рукавами, проплыла к дивану и с кошачьей лениво-уверенной грацией села.
– Здесь удобнее всего, – просто сказала она. Эдвард на миг представил, что садится рядом с ней, и смутился сильнее прежнего, но сумел побороть в себе смехотворную робость, повернул голову и прошел к первому стулу, на который упал взгляд. Ореховому.
Аврора обвела комнату торжественным взглядом.
– Ну как? Нравится? Только, пожалуйста, говори честно.
– Еще как нравится! – Эдвард откинулся на инкрустированную спинку. – Откуда у тебя все эти вещи? Ты сама их покупала?
Аврора ласково провела пальцами по подушечке с бахромой, будто то был ее любимый зверек.
– Что-то – сама. Но большую часть – бабушка. Она умерла три года назад. – Ее лицо погрустнело.
Эдвард только теперь заметил, что оно несколько не такое, как вчера. На губах не блестела помада, на веках не темнели тени. Наверное, поэтому Аврора казалась чуть более близкой и в то же время, как ни удивительно, гораздо более далекой. Однако ничуть не менее прекрасной и загадочной.
– Мы были подругами, – сказала она. – В детстве я при каждом удобном случае просилась к бабушке. Иногда жила у нее по нескольку месяцев подряд. Бабуля была истинная аристократка, большая почитательница всего изысканного и утонченного.
– Теперь понятно, на кого похожа ты, – задумчиво пробормотал Эдвард, внимательно следивший за каждым движением ее лица.
Аврора взглянула на него с легким недоумением.
– На бабушку, – пояснил Эдвард. – В тебе ярко выражены и утонченность и аристократичность. И то и другое теперь редкость. Сейчас в моде напористость, свобода общения, даже наглость. Таких, как ты, в наше время днем с огнем не сыщешь.
Аврора явно смутилась, но не потупила голову и не залилась румянцем, лишь, как настоящая знатная дама, немного опустила ресницы.
– Спасибо.
Сидела она, держа спину прямой, а плечи гордо расправленными – не развалившись, не полулежа. И казалось, это не стоит ей никакого труда, поэтому ее собранность не давила и не вызывала дискомфорта.
– Может, проведешь экскурсию? Для единственного посетителя? – спросил Эдвард.
– Экскурсию? – Аврора повела бровью.
– Поведаешь обо всех этих необыкновенных вещах. Наверняка у каждой есть своя история.
– Да, конечно. – Аврора с готовностью кивнула и уже уперлась ладонями в диван, собравшись встать, но тут о чем-то вспомнила. – Только сначала расскажи, что теперь с этой бедной женщиной.
Переполненный впечатлениями, Эдвард не понял, о чем идет речь.
– С бедной женщиной?
– Муж которой повстречал другую. – Аврора положила руки на колени и пожала плечами. – Во всяком случае, я так поняла.
– А-а! Ты про Тину? Которая явилась ко мне вся в слезах прямо перед вашим уходом?
Аврора кивнула.
– Прости, что мы исчезли не попрощавшись. Я сама бы так никогда не поступила, но Ральф… – Она развела руками. – В общем, пожалуйста, извини.
– Что ты, не стоит. – Эдвард покачал головой, радуясь, что Аврора упомянула о своем уходе и досадуя, что вспомнила про Уэстборна.
Ральф! У него вполне приличное имя, и Аврора, естественно, называет его Ральфом. Для Эдварда он был Уэстборном. Мерзавцем Уэстборном.
– В истории Тины ничего другого и не следовало ожидать, – начал рассказывать он, стараясь прогнать злобные мысли. – Она вышла за Карла девятнадцатилетней девочкой. Стройненькой красавицей, студенткой-первокурсницей.
Аврора, внимательно его слушая, немного склонила голову набок, и в ее черных завитках отразился лившийся сквозь окно золотистый солнечный свет. Эдвард принял этот жест за сомнение.
– Я серьезно, – с чувством сказал он. – Сейчас в это трудно поверить, но много лет назад Тина была как картинка.
Аврора кивнула, давая понять, что ее это ничуть не удивляет.
– Карл души в ней не чаял, – продолжал Эдвард. – А она, по-моему, не особенно его любила. Замуж вышла больше из интереса и, может, чтобы всегда иметь под рукой столь беззаветно влюбленного в нее, преданного парня.
Не исключено, конечно, что я ошибаюсь. О чувствах других, да и о своих тоже, – он усмехнулся, – нельзя судить категорично. Однако Тину я слишком давно знаю. Думаю, все складывалось примерно так, как мне кажется…
– Вы знакомы так давно? – поинтересовалась Аврора, когда Эдвард замолчал и на миг погрузился в свои мысли.
– Да, с детства. Мы жили на одной улице, учились в одной школе, – сказал он. – Моя мама до сих пор по-соседски дружит с ее родителями.
Лицо Авроры оставалось невозмутимым, но чувствовалось, что она не просто сосредоточенно смотрит на него, думая о своем, а правда слушает и болеет за незнакомую Тину душой.
– Словом, опьяненная морем признаний и комплиментов, наша Тина вбила себе в голову, что всегда будет королевой красоты, во всяком случае для своего Карла. И перестала следить за собой, печься о фигуре, цвете лица и так далее. Из баловства закурила, от переедания стала полнеть, а со временем и стареть. Карл видный мужчина и… как бы объяснить… любит красоту, таинственность, притягательность. Сам всегда подтянутый, спортивный, чисто выбритый. Хорошо и опрятно одет. Более того, живет насыщенной жизнью и вращается в таких кругах, где полно привлекательных женщин. Тина же, почувствовав, что ей все подается на блюдечке, еле доучилась в колледже, а работать вовсе не пожелала.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
