Она заговорила снова:
— Я ценю ваше беспокойство, шейх Нури, но мне уже двадцать три года, почти двадцать четыре. Я живу в Далласе, вся мой жизнь здесь, и я просто не могу поехать с вами в Лондон.
Кален Нури ничего не ответил.
Машина по-прежнему двигалась по шоссе.
— Вы так же принадлежите Западу, как и я, шейх Нури, — она попыталась подобрать к нему ключ. — Вы прожили в Лондоне по меньшей мере пятнадцать лет. Вы же не стали бы подобным образом обращаться с англичанкой, верно?
— Стал бы. Если бы она дала мне обещание.
— Но я не давала никаких обещаний!
— Одно — дала. Ты позвала меня. Попросила моей помощи, и я тебя услышал. Я взял тебя под свою защиту.
— Я взрослый человек, Кален…
— Вот именно. Кален. Так ты позвала там, возле дома. Ты обратилась ко мне по имени, данному мне родителями. Ты сказала: «Кален, помоги мне». Если ты взрослый человек, Кира аль-Иссидри, ты не будешь играть в подобные игры, как ребенок.
Девушка медленно выдохнула.
— Я не считаю, что это игра.
— И правильно делаешь. Это не игра.
Он откинулся на спинку сиденья, словно сказал все, что хотел. Обсуждение этой темы было закрыто.
— Я взрослый человек, — повторила Кира, глядя прямо в глаза Калену. — И за мной не нужно присматривать. Особенно мужчинам.
Эти слова привлекли внимание шейха.
— Мужчинам, — тихо повторил он. — Что же такое произошло, что отвратило вас от мужчин, мисс аль-Иссидри?
Лицо Калена было задумчивым, густые черные ресницы обрамляли проницательные золотистые глаза. Кира почувствовала, как внутри словно сворачивается тугой клубок.
— Ничего особенного не произошло.
— Интересно.
На его губах Кира заметила нечто, похожее на улыбку.
— Ты, наверное, удивишься, если вдруг узнаешь, что в этом мире есть очень хорошие мужчины.
Он бросил вызов ее отцу, а теперь и ей самой.
Он наслаждался своей силой. Своим контролем.
Кален мог жить в Лондоне, мог на много лет уехать из Бараки. Его одежда была из самых дорогих итальянских магазинов, его произношение было безукоризненным, но он все равно оставался шейхом. И одним из самых богатых и влиятельных людей в мире.
Его золотистые глаза посмотрели прямо на Киру. Этот взгляд обнажал, но не в чувственном, а моральном смысле. Кален видел что-то такое, что она пыталась скрыть от всех. Этот человек видел все тайны, видел гнев и вызов.
У Киры было чувство, что она борется за свою жизнь.
— Я пытаюсь быть последовательной, шейх Нури.
— Последовательной? И каким же образом?
— Мне необходимо отстоять независимость, которой я так гордилась. Я не стану выходить замуж за того, кого отец выбрал.
— Столько огня, laeela, столько вызова. Пожалуй, я мог бы измениться до такой степени, чтобы мне понравился кто-то вроде тебя.
Глава третья
В одиннадцать часов они вылетели в Лондон. Это был личный самолет Калена Нури — суперсовременная модель.
Шейх Нури проводил ее в спальню, расположенную в хвосте самолета, хотя о сне Кира не могла даже думать. Однако, когда самолет набрал высоту, девушка все-таки заснула.
Ее разбудило сообщение пилота, что они готовы приземлиться в аэропорту, смежном с Хитроу.
Оттуда они отправились в дом шейха Нури в Кенсингтон-гарденс.
— Странно, что ты ведешь себя так тихо, — произнес Кален, когда машина проезжала мимо элегантных викторианских особняков.
— А что я могу сделать? — Кира не могла заставить себя хотя бы взглянуть на этого человека. Он привез ее сюда, силой заставил приехать в Лондон! Точно так же люди ее отца привезли бы ее в Бараку…
Машина остановилась перед высоким домом с красивой дверью, выкрашенной в черный цвет, и узорчатыми панелями вокруг больших окон.
Шейх Нури вышел из машины. Дверь дома немедленно открылась, и дворецкий поспешил к машине, чтобы приветствовать хозяина и его гостью.
— Добро пожаловать в будущее, — произнес Кален, ухмыльнувшись.
При этом лицо-шейха осталось таким, каким она всегда его помнила: жестким, потрясающим своей классической красотой — как у мраморной статуи.
— В мое будущее? — спросила Кира.
Ухмылка стала шире.
— Твою жизнь со мной.
Девушка была не в силах поверить услышанному. Это невероятно.
Кира, так долго сходившая с ума по шейху Нури, находится под его протекцией!
Она, Кира Гордон, вынуждена будет жить с человеком, которым всегда восхищалась. С человеком, бывшим ее тайной девичьей любовью!
Оказавшись в своей спальне, Кира почувствовала себя тигрицей, заточенной в клетку.
Дом Калена. Спальня для гостей в доме Калена. Близость этого человека ее просто убьет.
Кален тоже использовал ее, чтобы добраться до Омара аль-Иссидри, и все-таки вместо презрения девушка чувствовала скорее… любопытство. И сексуальное желание.
Ей хотелось тепла и близости с ним, ощущения его кожи.
Кира открыла шкаф и заглянула внутрь. Пусто.
Ящики бюро также пусты.
Прекрасно.
Хотя комната была явно меблирована на мужской вкус, Кира боялась, что она принадлежит другой женщине и не хотела бы ни с кем ее делить. Она ни с кем не смогла бы делить шейха Калена Нури.
Значит, это ее комната. Высокий белый потолок. Покрашенные стены. Спинка кровати, обитая темно-зеленым бархатом. Два небольших туалетных столика с зеркалами.
«Дом Калена, — про себя повторила Кира. — Его комната для гостей».
Кален.
Семь лет назад она пошла на одну вечеринку, чтобы увидеть его. Малик Нури хоть и был старшим сыном и наследником трона, но именно по Калену сходили с ума все девчонки.
Кален жил в Лондоне, часто путешествовал, свободно тратил деньги и портил этим своих друзей… и женщин.
Все девушки его круга пытались представить себе, каково это — быть женщиной Калена.
Их привлекали не только и не столько его деньги, сколько его осанка и отношение к жизни.
Его надменность. Цинизм. Его красота. В Бараке женщины должны оставаться чистыми, нетронутыми до свадьбы. Но когда Кален Нури входил в комнату и смотрел на какую-нибудь девушку или женщину — даже если на ней чадра и видны только глаза, — он смотрел на нее глазами хозяина. Словно уже владел ее сердцем, телом и душой.
Он был воплощением тайны и опасности, чувственности и власти. Мечта любой девушки.
