— Так, я жду ответа.
Но не очень-то терпеливо, подумала девушка, чувствуя странное смятение. Этот мужчина довел ее до такого состояния, что собственное тело казалось чужим и будто объятым пламенем.
И в этот момент Викторию словно ударило током — она вдруг вспомнила, что ее жених тоже родом из Португалии! Девушка потерла лоб, силясь вспомнить, как его зовут. Но все было напрасно. Впрочем, и его имя, и фамилия звучали не менее звучно, но уж точно не так коротко, как назвался незнакомец.
А вдруг это все-таки он?!.. В ее душу закрался гнетущий страх.
Но Виктория решительно тряхнула головой. Этого не могло быть. Таких совпадений просто не бывает. Если бы этот человек действительно был ее женихом, то наверняка сказал бы об этом сразу, а не задавал бы каверзные вопросы. К чему ему такие игры?
— С португальскими мужчинами… сложно общаться.
— Это как? — Его голос окутывал ее, затуманивал сознание.
— Я слышала, что они очень… требовательны, — ответила Виктория, чувствуя себя довольно неловко.
— Мужчина и должен быть таким, — последовал мгновенный ответ.
Это безумие, встревоженно подумала девушка. Я должна быть дома и видеть мирные девичьи сны. А не беседовать здесь с этим странным человеком. Мне следует немедленно встать и уйти.
Но она не могла пошевелиться, не могла даже отвернуться. Мигель Виллас разительно отличался от мужчин, которых она знала, с которыми когда-либо встречалась. Он был необычным и притягательным до потери пульса. В нем ощущались загадочность и властность, делающие его неотразимым для Виктории.
— Они — собственники.
— У них есть чувство собственного достоинства. Гордость…
Мигель поднял один из бокалов и протянул Виктории. Золотистое шампанское искрилось и переливалось в свете ламп.
Девушка поколебалась, прежде чем принять бокал. Но когда сделала это, Мигель взял свой и с хищной усмешкой добавил:
— Вам следует помнить об этом, малышка.
Детка. Малышка… А она уже давно перестала быть маленькой. Но, похоже, ни Беатрис, ни Уильям… ни Мигель не осознавали этого. Хотя ей еще только исполнится двадцать один год, на самом деле она ощущала себя намного старше.
Виктория знала, что у нее были лишь десять месяцев, чтобы привести чувства в порядок, смириться со смертью дедушки и приготовиться оправдать надежды, которые возлагает на нее бабушка. Эти месяцы не прошли даром. Виктория стала намного сильнее духом и решительнее. Она собиралась сделать все, что должна сделать. И надеялась, что бабушка Беатрис сможет окончательно рассеять все ее сомнения относительно необходимости грядущего брака.
Но это произойдет, когда она вернется. А пока она еще здесь. И значит, принадлежит только самой себе. Этим следовало воспользоваться, прежде чем станет слишком поздно.
— За встречу, — произнес Мигель, приподнимая бокал. Бокалы соприкоснулись, издав тонкий мелодичный звук.
Взглянув на излучающего сексуальность Мигеля Вилласа, Виктория вспомнила свою мечту завести роман, который останется в ее памяти на всю жизнь. Чтобы вспоминать его в течение своей замужней жизни, в которой, судя по всему, будет место долгу, а не страсти.
Вот почему ей отчаянно хотелось хоть раз в жизни испытать то, что испытывает любая девушка, выходя замуж за любимого человека.
— За встречу, — прошептала она, поднося бокал к губам и зная, что дедушка перевернулся бы в гробу, прочитай он ее мысли.
Артур Артрайт всегда ратовал за честь, которой, по его словам, не хватало современной молодежи из высших кругов общества. Он учил внучку чтить моральные устои и не идти на поводу у безнравственной моды или примитивных инстинктов.
Прости, дедушка, мысленно обратилась к нему Виктория, делая глоток из бокала. Я всегда тебя слушалась, и у меня даже в мыслях не было выступать против твоей воли. Но теперь я выросла, мое представление о будущем и моем месте в нем существенно изменились. И сейчас мне нужен этот вечер. Нужно нечто горячее и незабываемое — воспоминание, которое будет целиком принадлежать мне, которое никто не сможет отнять у меня.
Виктории показалось, что сейчас за ее спиной раздастся осуждающий голос дедушки. Он не раз предостерегал ее от излишнего любопытства, от свойственного ей стремления знать все на свете. «Только глупцы играют с огнем, — говаривал он. — Не забывай, что любопытство один из самых страшных пороков».
Шампанское оказалось терпким на вкус. Виктория осторожно поставила бокал на стол. И в этот момент Мигель взял ее правую руку в свою так быстро, что она не успела отдернуть ее.
Почувствовав, как девушка задрожала от его прикосновения, он поднял голову и заглянул ей в глаза. Затем некоторое время осматривал ее пальцы.
— Нет кольца? — наконец спросил он, крепко сжав ее пальцы.
— Я не замужем.
Мигель снова заглянул ей в глаза.
— Но вам наверняка предлагали, так ведь?
Виктория почувствовала нежеланный укор совести и закусила губу. Конечно, ей не следовало сидеть сейчас здесь с этим человеком. Но если бы она видела своего жениха, если бы знала его как реального человека, если хотя бы могла вспомнить его фамилию, то ни за что не стала бы вести себя так, как вела. Виктория сознавала, что где-то есть ее будущий муж, но он казался ей ненастоящим, вымышленным персонажем. Порой даже — плодом ее воображения. Загадочный богатый мужчина, согласившийся жениться на бедной аристократке…
Но почему же он ни разу не попытался встретиться с ней, узнать ее поближе? Виктории было известно, что раньше он жил в Лондоне и даже дружил с Уильямом.
Но он никогда не видел ее.
Обида с новой силой заклокотала в душе девушки.
— Мне не очень-то нравятся украшения, — с вызовом ответила она.
Мигель издал какой-то звук, больше похожий на рычание, и сильнее сжал ее пальцы. По сравнению с его рукой ее ладонь казалась необычно узкой, а пальцы — очень тонкими и длинными.
— Вы с кем-нибудь встречаетесь?
Что-то подсказывало ей быть осторожной и отвечать осмотрительно. Она видела его внимательный выжидающий взгляд, опасный огонек, вспыхнувший в глазах. Он злился. Но на что?
Виктория облизнула пересохшие губы и ответила, стараясь не обращать внимания на комок, застрявший в горле:
— Я хожу на свидания, да.
Мигель освободил ее руку, и она тут же сжала ее в кулак, пытаясь забыть, насколько сильно выбило ее из колеи его прикосновение, острое и обжигающее, словно языки пламени. Как могло простое пожатие пальцев так возбуждающе подействовать на нее? Заставить захотеть большего…
Может… может, он мог бы стать…
Виктория вгляделась в лицо сидящего напротив нее мужчины. Их взгляды встретились, и в глубине его глаз она заметила нечто, от чего ее тело снова объял огонь.
