Проблема в том, что, играя эти роли, мы формируемсобственное представление о себе. Играя роль «беспомощной и беззащитной»,женщина сама постепенно начинает думать, что она «беспомощная и беззащитная»,хотя, вполне возможно, это абсолютно не соответствует действительности. И уберимы эту роль, окажись эта женщина в иных обстоятельствах – и перед нами будет«бой-баба», которая знает, что ей нужно, зачем ей это нужно и, главное, какэтого добиться. Мужчина же, принужденный без конца изображать из себя «сильногои волевого» человека, «рыцаря без страха и упрека», постепенно просто отучаетсяпроявлять собственные чувства; он все равно их испытывает, но не способен нипроизвести на свет соответствующее им поведение, ни даже дать себе в них отчет.
Большая часть мужчин требует от своих жен достоинств,которых сами они не стоят.
Л. Н. Толстой
Можно сказать, что культура в области пола (и, конечно, вомножестве других областей) накладывает на нас свое клише. Часть таким образомот нас отсекается, а если же под этим клише обнаруживается «белое пятно», тооно просто закрашивается в соответствии с привычными общественнымистереотипами. Истина же, то, что на самом деле является полом, остается тайноюза семью печатями. А мы, не зная этой истины, не понимая сущности своего пола,каждодневно допускаем такое гигантское количество непозволительных ошибок, чтов конечном счете все это становится одной глобальной ошибкой, которую любойпатологоанатом назвал бы «травмой, несовместимой с жизнью».
Научный факт:
«Статистика самоубийств – это не цифры, это люди!»
Мы должны научиться смотреть в лицо фактам, обычно же мысмотрим на свои представления о действительности. Многочисленные виртуозныеисследования социальных психологов показали, что разница между тем, каковасоциальная действительность на самом деле, и тем, как мы ее себе представляем,просто огромная. Культура, традиция, массовое сознание надевают нам на глазаискажающие действительность очки. Так, наверное, тоже можно жить, но в этомслучае нам никогда не вырваться из порочного круга собственных ошибок. Если яошибаюсь в своем восприятии фактической действительности, то мои действия будутошибочными, это неизбежно. А если я буду допускать ошибки, то синяки и шишкимне гарантированы, поэтому сколько бы странной, неправдоподобной и даже тяжелойни была бы действительность, жизнь в соответствии с ней в итоге оказываетсякуда более практичной и радующей душу.
Я бы хотел заострить ваше внимание на факте, который, мнекажется, должен несколько скорректировать наши представления о полах и ихсущности в пользу большей достоверности. Факт этот лежит в плоскости такназываемого суицидального поведения. Об этом, возможно, мало кто из насзадумывается, но подобное «блаженное неведение» отнюдь не является безобидным. Попрогнозам Всемирной организации здравоохранения (это что-то наподобиемедицинской ООН), к 2020 году смертность от суицида выйдет на второе местосреди других причин смертности и превысит смертность от рака, т. е. люди будутчаще умирать в результате самоубийства, нежели вследствие онкологическихзаболеваний, а реже —• только от инфарктов и инсультов. Сейчас в год отсамоубийств только по официальным данным умирает больше двух миллионов человек,т. е. в два раза больше, чем в результате дорожно-транспортных происшествий.Так что, как ни крути, проблема эта действительно весьма и весьма актуальна.
[1] еперь давайте задумаемся над тем, какой человек скореепокончит с собой – тот, кто является «толстокожим существом», не чувствительнымк жизненным перипетиям, или же «тонкокожий человек», который принимаетжизненные события слишком близко к сердцу? Вероятно, «тонкокожие люди» являютсяздесь «группой риска». Второй вопрос звучит следующим образом: если человекпытался покончить с собой, но не довел это дело до логического конца, т. е.ограничился лишь попыткой самоубийства, он действительно раним и восприимчивили же он думает, что он раним и восприимчив к жизненным невзгодам? Вероятно,он думает, что он «слишком чувствителен» и «уязвим» (поэтому он и совершает попыткусамоубийства), а на самом деле таковым не является (в противном случае он бы,конечно, не стал бы мяться и вышел бы из жизни вон, хлопнув дверью).
Что ж, нам остается посмотреть на статистику самоубийств.Какая-картина здесь вырисовывается? Оказывается, что на один завершенный суицидприходится десять незавершенных самоубийств (т. е. попыток самоубийства). Приэтом мужчины кончают с собой (т. е. совершают законченный суицид) как минимум вдва раза чаще женщин, а в России – так и вовсе в два с половиной-три раза.Вместе с тем женщины совершают попытки самоубийства (т. е. «балуются»незавершенными суицидами) в пять раз чаще мужчин! Иными словами, женщины в пятьраз чаще мужчин идут на суицид, но при этом в два, а то и в три раза режепогибают в результате самоубийства. Если же теперь мы сопоставим этифактические данные с нашими теоретическими выкладками, то получается, чтомужчины – это (относительно, конечно) более тонкие, чувствительные и ранимыесущества, тогда как женщины излишне преувеличивают свою чувствительность иранимость.
Кто-то может еще сказать, что, мол, от самоубийства женщиностанавливает то, что они думают о других – о детях, о родителях, о своихсупругах, в конце концов. Но позвольте, если так, то зачем они вообщепокушаются на самоубийство, причем в пять раз чаще мужчин?! Нет, подобныевозражения вряд ли могут быть приняты к сведению. Если человек действительно всилу психологических проблем не считает возможным продолжать свою жизнь дальше,это значит только одно – переживаемые им психологические проблемы субъективноболее тяжелы, чем для большинства других людей.
Как показывают факты, у мужчин – этих «бесчувственныхболванов, неспособных к сопереживанию», – психологических проблем оказываетсябольше, нежели у женщин. А наличие психологических проблем на самом-то делеговорит о сложности, тонкости психической организации их носителя, и чемсложнее, тоньше он организован, тем более чувствителен к чувствам ипереживаниям других людей. Впрочем, наших мужчин не учили проявлению этихчувств, не учили демонстрации своего сострадания, а потому невнимательномунаблюдателю может показаться, что они «сухие, черствые, бесчувственные».
Другое дело, что самоубийство – это не выход, и чести оно нимужчинам, ни женщинам не делает. Надеюсь, что это понятно. Самоубийство, кстатиговоря, – это вовсе не признак слабости характера и, конечно, не свидетельствосилы духа, а результат депрессивного состояния, тогда как последнее являетсяпсихическим расстройством и потому к характеристикам характера никакогоотношения не имеет. Но факт остается фактом: мы слишком недооцениваем мужскуючувствительность и слишком переоцениваем чувствительность женщин. В результатеже страдают и те и другие – одни неспособны свои чувства выражать, поскольку«это не принято», а другие настолько заигрываются (поскольку «так принято»),что страдают уже от своей игры.
