— Сразу чувствуется, что баба, как страдает, а! — воскликнула Чумка.
— Да нет, любого пола собаки страдают, когда без хозяев остаются, — возразила я.
— Не-ет, — стояла на своем она. — Только у брошенной бабы может быть такое лицо.
Я взяла Ириску на руки и отнесла в корзинку. Там, наверное, все-таки домом пахнет, вдруг ей от этого станет легче? На душе у меня было скверно. Ведь в Ирискиной тоске была виновата я. Одно успокаивало: тосковать ей только неделю. Больше ни она, ни Федя наверняка не выдержат.
Вяло потоптавшись в корзине, собачка тяжело вздохнула и улеглась. К нам спиной. Чумка тоже вдруг заскучала и зазевала.
— Ой, подруга, уже с ног валюсь. Засиделась я у тебя. Поеду. Хоть пару часиков сосну. Иначе сегодняшнее мероприятие не выдержу.
— Переодеваться сил нет. И костюмчик, как выяснилось, на некоторых впечатление производит. Да ты не волнуйся, верну.
Она ушла. Мы с Ириской остались. Каждая наедине со своими мыслями.
III
Мысли, впрочем, меня одолевали недолго, потому что я заснула. Пленительно-сладостный сон! В нем я была не одна. Мы вместе с Мужчиной Моей Мечты, взявшись за руки, шли по зеленому полю, усеянному белыми ромашками. С неба струился мягкий солнечный свет. Наши счастливые лица обдувал свежий ласковый ветерок. Сердце мое замирало в сладостном предчувствии: сейчас он обнимет меня, и мы опустимся на ковер из полевых цветов. Он склонился ко мне, наши губы готовы были слиться в долгом и страстном поцелуе, но тут из леса раздался низкий глухой вой, от которого кровь застыла в жилах. Мужчина Мечты отпрянул. Я вновь потянулась к нему, но его не увидела. Все пространство вокруг затянула непроницаемая серая мгла, а жуткий вой продолжался.
— Милый мой, где ты? Вернись! — закричала я.
Все тот же вой был мне ответом.
Я проснулась. Протяжный вой продолжал слышаться наяву. Издавала его Ириска, сидевшая рядом со мной на кровати. Воздев голову к потолку, псинка старательно выводила тоскливые рулады.
Как по покойнику воет! Но я, между прочим, еще жива, о чем не замедлила ей сообщить.
Вой оборвался. Ириска, внимательно на меня поглядев, видимо, убедилась, что моими устами глаголет истина, спрыгнула с кровати и уныло поплелась в сторону кухни. Есть, наверное, захотела. Пришлось подниматься и тоже идти на кухню. Там выяснилось, что моя гостья хочет не есть, а пить. Автопоилку-то мы с Чумкой так и не удосужились заправить. Да я и сейчас с ней возиться не стала, а просто налила воду в миску.
Ириска сначала оторопела от моего бескультурья, однако жажда — не тетка, и даже не дядька, и она мгновение спустя принялась шумно лакать из миски. Что и требовалось доказать. Обойдемся без изысков. Пусть Сахар с ними возится, если хочет.
Попив, Ириска с удовольствием поела. Я составила ей компанию. Сегодня ведь не обедала и даже толком не завтракала. Похрустели мы каждая своим кормом, гляжу — Ириска идет из прихожей и поводок в зубах тащит. Этакий тонкий намек на толстые обстоятельства. Я ее поводки на пуфике под вешалкой оставила.
Сперва я попыталась ей намекнуть: можно и на лоток сегодня сходить. Ответом мне стал укоряющий взгляд. Ну я же не зверь! Пришлось одеваться и приводить себя в порядок. Вдруг с красавцем столкнемся. Сны-то порой вещими бывают.
Вещей оказалась вторая часть. И зачем только причесывалась! Никого мы не встретили, зато серой мглы было в избытке. Небо тучами затянуто. Не успели выйти, стало накрапывать. Мне не понравилось, Ириске — тоже. Мы даже и на бульвар не пошли. Какой смысл. Все равно там никого не было. С краешку справились, и назад. Кстати, вовремя. Дождь припустил в полную силу.
Я смотрела в окно и расстраивалась. Если и утром ненастье продолжится, день, считай, для знакомства пропащий. Под дождем знакомиться неромантично. В одной руке зонтик, другой держишь поводок от собаки, которая, того и гляди, в луже потонет из-за своей низкой посадки. Нет уж, увольте. Мне виделось знакомство с красавцем исключительно погожим солнечным деньком. Значит, так тому и быть.
Надо прогноз погоды не прозевать. Что там, интересно, друзья-синоптики на завтра предсказывают?
Сомнений моих метеорологи не разрешили. Прогноз был туманен: переменная облачность, возможны кратковременные дожди. И температура воздуха на разных каналах указывалась своя. Вот и строй после этого планы на личную жизнь. Даже что из одежды приготовить, и то неясно.
— Эх, Ириска, Ириска, тяжело-то как!
Она согласно вздохнула.
Решение всех вопросов я оставила до утра и улеглась пораньше спать, чтобы завтра хорошо выглядеть. Ириска тоже затихла у себя в корзине. Уже проваливаясь в сон, я подумала о Сахаре. Сволочи мужики, все-таки! В ответе он за тех, кого приручает! Кинул собаку, и ни разу даже не позвонил. Небось с Пупсиком медовый месяц. Я живо представила себе обнаженного Пупсика в новых «Маноло Бланик». Картина мне не понравилась. Ну их на фиг! Еще приснятся! Нет, хочу опять Мужчину Мечты. Я попробовала настроиться на нужную волну. Увы! В ту ночь мне ничего не приснилось.
Пробудившись, я первым делом отодвинула плотную штору и выглянула на улицу. По небу носились рыхлые белые облака, но, к счастью, светило солнце. Ура! Можно начинать охоту!
По пути на кухню глянула на Ириску. Собака спала. Я умылась. Позавтракала. Ириска продолжала спать. Вероятно, она привыкла завтракать после гуляния. Искать ее расписание было неохота. Куда-то я их закинула. После найду. А сейчас оденусь, потом разбужу ее.
Оделась. Вышло неплохо. Пряменькие обтягивающие джинсы, модная маечка с принтами шоколадного цвета — в масть таксе, и балетки — тоже в масть. Стильненько будем смотреться. И поводок взяла самый красивый. С клепками. У меня на сумке такие же.
— Подъем, собачка! — кричу Ириске.
Ноль внимания. Мирно дрыхнет, вывалив из корзины задние лапы. Я даже испугалась: вдруг с тоски по Феде оглохла или заболела.
Подошла. Потрясла. Ириска лениво приоткрыла один глаз, посмотрела на меня, словно на сумасшедшую, и опять предалась сну.
Только тут я вспомнила: подъем, согласно расписанию, ей полагался в гораздо позднее время. Меня это еще вчера удивило, однако Федя меня до того задолбал, что лишних вопросов предпочла ему не задавать.
Я предприняла новую попытку ее разбудить, но она была не готова бодрствовать. Вот незадача! Она мне нужна именно сейчас. А, ладно. До бульвара на руках донесу. Удачно, что у Феди не дог. Того бы мне не поднять.
Когда я взяла Ириску на руки, она недовольно заворчала, затем снова обмякла, повиснув на мне, как горжетка.
Дотащилась до бульвара. Пристегнув к ошейнику поводок, я поставила таксу на траву. Точнее, положила, ибо ноги у нее немедленно подкосились. Но зов природы взял свое. Почуяв запах земли, она открыла глаза, огляделась, чихнула, неуверенно встала на ноги и, о радость, пошла. Теперь я по-настоящему гуляла с собакой.