— Хм-м, — проворчал он под нос, сворачивая на парковку одноэтажного серого и мрачного дешевого ресторанчика. Фасад украшали несколько рождественских фонариков. — Это не ресторан деликатесов, точно, — сказал Эл. — Но они готовят отличные бургеры.
Они вошли и выбрали одну из кабинок рядом у окна в конце длинного, узкого зала.
— Итак, какая еда вам нравится? — начал Эл, раскрывая меню.
Сьюзен снова пожала плечами. Какой странный вопрос.
— Что значит «какая еда»? Я вообще-то не привыкла уделять еде много внимания, тем более думать о ней. Мама никогда не была великой поварихой.
— Не привыкли уделять еде большого внимания? Бросьте! Еда — одно из величайших удовольствий в жизни.
— У меня никогда нет времени думать об этом. Обычно просто перехватываю что под руку подвернется.
— Что ж, тогда я познакомлю вас с простыми радостями жизни, о существовании которых вы даже не подозревали. Я имею в виду с кулинарными, — уточнил он. Глаза его были полны озорства.
Когда к ним подошла официантка, Эл заказал два мясных пирога с томатным соусом и «кучей картошки», пообещав неповторимый аромат и вкус.
— Итак, что же привело вас в журналистику? — спросил он, складывая меню.
— Ну-у, я люблю читать. Когда была маленькая, всегда совала нос в разные книжки. Но еще я люблю писать о разных людях — рассказывать их истории и надеяться, что кому-то это окажется небезразлично.
Эл кивнул, поощряя ее продолжать.
— Я всегда чувствовала, что мне в жизни повезло. Я родилась в хорошей семье. Мы не очень богатые, но и не бедные. У нас было практически все, что нужно, что хотелось. Но есть много людей, у которых нет всего этого. Людей, нуждающихся в помощи. И я хочу помочь им.
— Ага, и вы считаете, что лучший способ сделать это — устроиться на работу в крупную газету?
Сьюзен задрала подбородок и сверкнула глазами, бросая ему вызов.
— Да, именно так я и считаю. Разве это плохо?
Эл посмотрел вниз, на скатерть, покачал головой, потом снова взглянул прямо на нее. Что-то в нем было такое, что ей никак не удавалось ухватить, понять… В его взгляде читалось сострадание, но смешанное с покорностью. Он отвернулся к окну и вздохнул.
— Нет, нет, думаю, нет. По крайней мере на уровне идеи, — сказал он, снова поворачиваясь к ней. — Просто мне кажется, что в большой газете не так уж много можно сделать. Иногда бобру удается значительно больше в маленьком пруду, чем на большом озере.
Сьюзен пристально посмотрела на него. Отец всегда учил ее стремиться на самый верх, стараться быть самой лучшей в том, что делает. А значит, и получить лучшую работу. И для нее это было теперь так же естественно, как и дышать. О чем это он говорит?
— Уж не пытаетесь ли вы сказать мне, что занятие журналистикой в маленькой пригородной газете может оказаться таким же действенным, как и работа в большой газете в крупном мегаполисе? Я лично так не думаю. — Сьюзен взяла вилку и начала крутить ее, пытаясь успокоить расходившиеся нервы. — Мой старый преподаватель журналистики, профессор Логан, никогда бы с вами не согласился.
Эл презрительно фыркнул.
— Ага, я уверен. Кстати, что он на самом деле знает? Он сам-то работал когда-нибудь в настоящей газете или только преподавал?
— «Стар», Канзас-Сити, — ответила Сьюзен с нескрываемой гордостью в голосе.
— Хм. И сколько лет назад?
— Ну… довольно давно, — неуверенно ответила Сьюзен.
— Все сильно изменилось с тех золотых деньков расцвета журналистики. — Эл говорил и смотрел ей прямо в лицо. — А в наше время репортеры в больших городах соревнуются с электронными средствами массовой информации. И это борьба не на жизнь, а на смерть, чтобы заполучить хорошую историю или вообще хоть чем-то выделиться среди других.
— Что вы можете об этом знать, работая здесь, в «Курьере»? — Сьюзен прищурилась.
— У меня есть друзья. Поверьте мне, я знаю, о чем говорю. — Эл откинулся на спинку сиденья, будто пытаясь отстраниться, насколько это возможно. — И мне все известно о подобных вам журналистах. «Курьер» — только крошечный полустанок на пути к большому успеху Сьюзен Уэллс.
— Ну, я смотрю на это несколько иначе, — вызывающе заявила она. — Послушать вас, все это кажется таким жестким и эгоцентричным.
— Разве это не так?
— Ну почему вы не хотите понять? — Она оперлась обеими ладонями о край стола. — Так меня воспитали. Не пытаться подняться на самый верх — значит сдаться, отказаться, не проявить себя в полную силу. Мне нравится думать об этом как о попытке поймать мою синюю птицу.
— Ну что ж… — Эл вздохнул и лениво потер поверхность стола указательным пальцем. — Раз уж вы твердо решили и нацелились, то можете по крайней мере попытаться научиться наслаждаться радостями жизни по пути к своей высокой цели, а не быть такой напряженной и вечно куда-то мчаться и спешить.
— Да? Разве я такая?
— Да. Вы всегда в движении. Никогда не замедляете темп. Знаете, вам надо иногда выбирать время и получать удовольствие от простых вещей. А то вы скоро даже не сможете вспомнить, куда рветесь.
— Да, думаю, вы правы, — сказала Сьюзен и ощутила, как ее плечи немного расслабились.
В это время официантка поставила перед ними дымящиеся тарелки, и Эл сказал:
— И этим тоже вы должны насладиться.
Они болтали, смеялись и уплетали огромные, насквозь пропитавшиеся подливкой, вкуснейшие пироги. Настроение Эл заметно улучшилось, и Сьюзен незамедлительно воспользовалась этим, добродушно подбросив на его тарелку часть своей картошки, продолжая задавать многочисленные вопросы о самых разных сотрудниках отдела новостей, начав с Норы.
— Да она здесь всю жизнь, — сказал Эл, пожав плечами — о чем тут говорить?
— Она, кажется, довольно высокого мнения о вас. — Сьюзен повозила кусочком жареной картошки в лужице кетчупа.
— Да?
— Угу.
— Нора — изумительная женщина, знаете ли. У нее золотое сердце. Вечно обхаживает меня, как заботливая мамаша, хотя я не настолько младше ее.
— Может, это просто в ее характере.
— Возможно.
— Или, может, она пытается устроить вашу личную жизнь.
Эл поднял одну бровь.
— Какую еще личную жизнь? — прорычал он.
— Хотите сказать, у вас сейчас нет никакой…
— Едва ли. По крайней мере в последнее время. С тех пор, как… Не обращайте внимания. Это совсем не интересно.
— Что ж, если Нора волнуется… значит, возможно, у нее есть на то основания… — Сьюзен склонила голову набок и вопросительно взглянула на него.
— Нет. Просто Нора любит беспокоиться. И еще она все знает о моих отношениях с Кейт.
