– Ладно, считайте, что я ничего не говорила.
Оба понимали, что в действительности Трише было далеко не безразлично, что Эндрю наговорил об их отношениях.
– Он не упоминал вашего имени, если вам от этого станет легче.
– Это от чего же мне должно стать легче?! – вспылила Триша. – И вообще, что вы имеете в виду? Что Эндрю не уточнил, провел ли он бурную ночь с невестой или с другой женщиной? Ну спасибо, успокоили!
Триша дернулась, пытаясь освободиться, но Роберт крепко держал ее за плечо. Она чувствовала, что он разозлен, но сдерживается. В конце концов он процедил:
– Я еще раз прошу у вас прощения.
Триша бросила на него уничтожающий взгляд.
– Видно у вас, мужчин, все по-другому, вам легко болтать со всеми подряд о своих постельных подвигах, так уж вы устроены.
Трише не раз доводилось слышать, как один ее коллега хвастается другому бурно проведенной ночкой – обычно разговор сопровождался присвистами, одобрительными возгласами и комментариями типа: «На моем месте ты бы тоже проспал». По-видимому, мужчины понятия не имеют, что, если бы этот разговор достиг ушей женщины, о которой шла речь, она была бы отнюдь не польщена, наоборот, почувствовала бы себя оскорбленной.
– Хвастливые петухи.
Только услышав смех Роберта, Триша поняла, что произнесла последнюю фразу вслух.
– И не смейте надо мной смеяться!
– Тогда не будьте смешной. Вы ведете себя как девственница, оскорбленная в лучших чувствах.
Потому что я и есть оскорбленная девственница, в том-то все и дело, подумала Триша.
– Вы ему рассказали о нашей встрече в кафе?
– Нет. А вы? Вы рассказали?
Триша фыркнула.
– Боитесь? Что если кто-то узнает, что вы пригласили женщину на ужин, а она вас отшила, на вашей репутации неотразимого мужчины появится большое жирное пятно?
Триша слишком поздно поняла, что допустила ошибку, выразившись столь неосторожно. Глаза Роберта, казалось, стали темнее, теперь он обеими руками взял Тришу за плечи и привлек к себе.
– Это вы-то меня отшили? Хм, а мне показалось, что вы сбежали, как испуганный кролик, потому что боялись поддаться искушению и принять мое приглашение.
– Неправда!
– Хотите проверим?
Выражение глаз Роберта не оставляло сомнений в его намерениях. Казалось, сам воздух вдруг запах опасностью. Внезапно где-то неподалеку хрустнула ветка. Триша и Роберт одновременно повернули головы на звук, Триша всмотрелась в густую зелень, мечтая увидеть за деревьями своего двоюродного деда. Но никто не пришел ее спасти. Триша вздохнула.
Роберт сделал какое-то движение. Она покосилась на него и вдруг обнаружила, что смотрит прямо в его горящие глаза, которые говорили ей то, что она не желала знать, внушали чувства, которые она не желала испытывать. Самым безопасным было отвести взгляд, так Триша и сделала.
– Отпустите меня.
Пальцы, державшие ее за плечи, шевельнулись, на какой-то момент Триша подумала, что Роберт не откликнется на ее просьбу, у нее пересохло в горле, она попыталась сглотнуть, к глазам подступили слезы. Но Роберт ослабил хватку и медленно убрал руки. Триша тут же сделала шаг назад.
– Вы знакомы с Персивалем Мак-Кинли? – спросил он.
Триша заморгала, посмотрела Роберту в лицо и быстро опустила ресницы – не потому, что собиралась солгать, а чтобы он не увидел в ее глазах слезы.
– Н-нет.
Она спрятала руки в карманы и отступила еще на шаг.
– Странно, – пробормотал Роберт, – мне показалось, что я видел, как вы бросали письмо в почтовый ящик перед его домом.
Триша похолодела.
– В-вам показалось. Я… я просто любовалась парком.
– Парком? – Роберт усмехнулся. – Девочка моя, это не парк, а джунгли какие-то.
– Вы что, разбираетесь в ландшафтном дизайне? – Триша сама не знала, что ее так разозлило. – Небось, по-вашему, парк должен состоять из прямых углов и четких линий?
Роберт снова усмехнулся.
– Ну-у, Персиваль Мак-Кинли явно придерживается иных взглядов.
Опять он над ней смеется! Обиднее всего было то, что Роберт чувствовал себя абсолютно раскованно, он даже прислонился к капоту машины и непринужденно скрестил руки на груди. В эту минуту Триша его прямо-таки ненавидела: ненавидела насмешливый блеск глаз, сардоническую улыбку, весь его облик большого, сильного, опасного – и чертовски сексуального! – мужчины.
– Что ж, я их разделяю. – Чтобы не вспылить, Триша призвала на помощь всю выдержку. – Парк мне правда нравится. Мне нравится, когда что-то развивается естественным путем, кроме того, в заросшем парке есть свой шарм и…
Триша запнулась, и Роберт подсказал:
– …И нечто очень романтичное, даже сказочное. Кажется, если пробраться сквозь заросли, то найдешь старинный замок, а в нем потайную комнату и спящую красавицу. Она спит уже сто лет и ждет, когда явится прекрасный принц и разбудит ее поцелуем.
Триша фыркнула.
– Можно подумать, вы верите в сказки!
Роберт выразительно изогнул брови.
– А почему нет? Думаю, мы все в них верим в той или в иной степени, без них жизнь стала бы гораздо скучнее. – Он наконец заметил, что Триша едва сдерживает бешенство. – Да что с вами? Вы обиделись? Я просто пошутил, не выставляйте колючки.
– Ничего я не выставляю, у меня и колючек-то нет!
Роберт коротко хохотнул.
– Это верно, колючек у вас нет. Вы мне напоминаете красивую, но очень своенравную кошечку. Каждый раз, когда я на вас смотрю, я почти вижу, как вы выгибаете спину.
– Вы не настолько хорошо меня знаете, чтобы делать такие выводы!
Губы Роберта едва заметно дрогнули, Триша поняла, что он сдерживает улыбку, и задохнулась от возмущения.
– Кажется, вам нравится меня дразнить!
– Точно.
Значит, для него это игра, в которой он побеждает с легкостью. На лице Триши отразилась глубокая обида, но она об этом не догадывалась. Не знала она и другого – что Роберт борется с желанием схватить ее за плечи и растолковать, почему его безобидные шпильки так больно ее ранят. Он напомнил себе, что перед ним не Спящая Красавица, а скорее уж Золушка, если сравнивать ее с героинями сказок. Триша так истосковалась по самым обыкновенным любви и нежности, что стала беззащитной перед любым беспринципным пройдохой, готовым воспользоваться ее уязвимостью. Роберт пробормотал под нос ругательство и выпрямился.
– Если я предложу вас подвезти, вы, конечно, откажетесь?
– Не обижайтесь, но мне хочется пройтись пешком.
Сухой смешок заставил Тришу снова посмотреть ему в лицо.
