Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Другим пассажиром оказался мужчина с собакой. Вот тут-то Глебу пришлось побеспокоиться. Он не подумал, что собака почует его присутствие. Ротвейлер царапал когтями пластиковую стенку кабины и протяжно завывал, глядя на вентиляционную решетку. Хозяин никак не мог понять, в чем дело.
– Тихо, Лютер! – прикрикивал он на собаку. Но даже когда лифт остановился, собака не хотела покидать кабину. Хозяин насилу вытащил ее за поводок. Глеб решил больше не рисковать. Он вновь переключил систему вызова лифта на себя.
Теперь только он мог привести в движение кабину.
Глеб ожидал очередного сеанса связи, сидя на крыше замершего по его приказу на пятом этаже лифта, держа на коленях автомат. Рацию он сжимал в руке, готовый в любой момент ответить. Второй же лифт продолжал ездить, развозя жильцов. Он казался Глебу шкафом, светящимся изнутри. Этот шкаф, обвешанный кишками кабелей, то проносился мимо него вверх, то с гудением уходил вниз.
Было одиннадцать часов вечера, когда Крапивин доложил Сиверову, что Лимончик направился в Москву. Еще минут через тридцать Крапивин сообщил, что «кадиллак» миновал кольцевую дорогу.
– Ты должен довести их до самого дома, – сказал Глеб.
– Хорошо, я сообщу тебе, когда они свернут с проспекта Мира во двор, дальше за ними следовать опасно, боюсь насторожить.
Глеб привел в движение свою кабину, спустился на первый этаж и стал ждать.
– Внимание, они сворачивают во двор! – даже по рации Крапивин говорил напряженным шепотом, осознавая ответственность момента.
– Понял, – Глеб спрятал рацию во внутренний карман и прижал липучку клапана.
Он слышал, как подъехали к подъезду машины, как хлопнули дверцы.
Охранники, пришедшие проверить лифт и лестницу в доме, перебросились парой незначительных фраз со швейцаром.
– Никого подозрительного?
– Приходили только свои. В пятнадцатую квартиру приехали гости. Я проверил, они все еще там пьяные.
– Хорошо.
Вторая кабина, стоявшая рядом с Глебом, вздрогнула. В ней открылись дверцы, зажегся свет. Глеб чуть подался вперед. Сквозь вентиляцию на крыше он увидел трех мужчин. Да, это были те же самые охранники, что и вчера, похожие друг на друга, словно их родила .одна мать. Маленькие свиные глазки, толстые крепкие шеи, бритые затылки, кожаные куртки. Один из них зашел в лифт, двое других отправились пешком. Охранник нажал кнопку десятого этажа, Глеб одновременно с ним нажал кнопку третьего. Кабины синхронно вздрогнули и, двигаясь рядом, пошли вверх. Внутренность соседнего лифта великолепно просматривалась сквозь вентиляционную решетку, особенно если подняться во весь рост и ухватиться за трос, на котором подвешен лифт.
Отрепетировав этот прием, Глеб подался назад, и вовремя. Его кабина остановилась на третьем этаже, а соседняя – с охраной – ушла вверх. Несмотря на то, что все было довольно тщательно продумано, Глеб волновался. Но не за себя.
Он умел заставлять себя перед началом операции забывать, что сам смертен. Он боялся сейчас другого: такие люди, как Лимончик, обычно обладают животным чувством опасности, спинным мозгом ощущают, когда кто-то охотится за ними. И сейчас уголовному авторитету могло взбрести в голову подняться на шестой этаж пешком. Только это одно и могло сорвать план Сиверова.
Но волновался он зря. Такой шанс хоть и существовал, но чисто теоретически. Бетонный противовес, остановившийся на первом этаже, быстро пошел вверх, кабина скользнула мимо Сиверова и остановилась внизу. В нее зашло четверо – это Глеб определил на слух, по шагам. Вновь загудел двигатель, и лифт стал подниматься.
Когда кабины разделяло всего метра два высоты именно столько требовалось форы, чтобы синхронизировать подъем, – Глеб нажал кнопку десятого этажа. Теперь обе кабины двигались рядом. Сиверов встал, придерживаясь рукой за дрожащий натянутый трос, и заглянул через вентиляционную решетку в соседнюю кабину.
Первым он увидел Лимончика. Тот стоял, повернувшись лицом к зеркалу, и самодовольно улыбался собственному отражению. Трое охранников оставались невозмутимыми. Находясь внутри лифта, они не опасались нападения.
«Ребята, – подумал Глеб, – я не знаю, сколько смертей на совести каждого из вас, но, судя по вашим мордам, казни вы заслужили», – и он нажал на спусковой крючок «узи». В гулкой бетонной шахте затрещали выстрелы, запрыгали гильзы.
Грохот перекрыл гудение электромоторов. Дюралевую вентиляционную решетку вырвало из гнезд, посыпались осколки зеркала. Никто из охраны Лимончика даже не успел достать оружие. Автомат смолк, выпустив из себя последний патрон. Глеб молниеносно выхватил пистолет. Но он не понадобился – все четверо были мертвы.
Раскрошенный пластик, осколки зеркала, лужи крови, пригвожденные пулями к полу тела. Глеб машинально запомнил – точно сфотографировал взглядом, эту картину.
Изуродованная в считанные секунды кабина лифта остановилась на шестом этаже, а та, на которой стоял Глеб, уносилась вверх. Послышалось, как раздвигаются дверцы. Тут же, сквозь сорванную вентиляционную решетку вверх, в шахту, ударила автоматная очередь. Пули свистели, ударялись в бетон, высекали искры, рикошетили.
Лифт, на крыше которого ехал Глеб, замер на отметке десятого этажа. В этот же самый момент пошла вверх и вторая кабина. Из нее еще раз ударила очередь.
Но Сиверов уже успел спрыгнуть на площадку.
«Ребята, это ваша ошибка», – он повернул ручку рубильника, и кабина остановилась между этажами, электродвигатель отключился. Замерли неподвижно блоки лебедки.
«Значит, вас будет меньше! Посидите между этажами – те, кто не побоялся лезть под пули. Ну а мне придется иметь дело с более трусливыми и менее разворотливыми».
Глеб прислушался к грохоту ботинок людей, бегущих по лестнице вверх к нему, но четыре этажа не преодолеть одним прыжком!
Он толкнул дверь на крышу, стремительно захлопнул за собой и пропустил в пробой для замка толстую проволоку. Резко закрутил ее. Что и говорить, эта дверь не могла долго противостоять трем охранникам Лимончика, обезумевшим от злости и ненависти, понимавшим, что за смерть хозяина им не светит ничего хорошего. Но секунд пятнадцать на этом Сиверов мог выиграть. Он подбежал к еще неостывшей битумоварке и, распахнув ее дверцу, швырнул в жидкую горячую смолу ненужный теперь автомат. Черная смола, издав звук, похожий на тяжелый вздох, поглотила его. «Отыщут в лучшем случае в конце сезона», – подумал Глеб, бросаясь к консоли подъемного блока. Бухта, аккуратно скрученного тросика, разматываясь, полетела вниз. Блок выходил на метр-полтора за плоскость стены.
«Даже если кто-нибудь из охраны догадался, что я спущусь именно здесь, и сразу же бросился на улицу, то я успею», – Сиверов засунул пистолет за пояс, защелкнул на тросике тормозные замки, которыми пользуются монтажники-высотники и альпинисты при быстрых спусках. Перемахнул через карниз и на секунду завис над тридцатиметровой пропастью. Чуть слышно щелкнули стопоры, когда Глеб сжал пальцы, и он заскользил вниз.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
